Павел Миротворцев - Искусство Мертвых Страница 41

— Занятно, — опять потер нос Тирм.

— Еще вопросы?

— Пока нет, дай немного подумать.

Мне тоже на ум пришла одна интересная мысль, поэтому, пусть я слегка и огорчился — хочу еще поговорить об Искусстве! — но сразу занял свои мозги другими делами.

Совет Империи. Ранл-Вирны. Анализ.

Очень меня заинтересовал один момент, на который я раньше не слишком обращал внимание. В точности этот момент можно охарактеризовать, вот таким вот вопросом: почему ВСЕ Ранл-Вирны Империи деградировали? Вернее, все за исключением Теналии, Арх-Дайхара? Единственная из Совета, сумевшая достигнуть первой ступени. И зачем Императору и Диксу вообще подобный Совет?

Дальнейший разделенный анализ, который я, похоже, начал постепенно практиковать, прервался сигналом общего сбора.

— Началось? Уже? — как и я, удивился Тирм.

Оказывается, мы уже подходили к нашему Лагерю.

Никто из нас не учел, насколько быстро мы шли при отсутствии глубокого снега. Нет, оно, конечно, понятно, что идти мы будем намного быстрее, но к источнику шли часов девять, а обратная дорога заняла едва ли больше трех.

По мере движения по очередному повороту Ущелья, нам постепенно открывался вид на лагерь… совершенно отличающийся от того, который оставляли. Народ, удивленный открывшимся видом, остановился, разглядывая разительно изменившийся лагерь. И на месте нашей остановки снега было куда больше, чем на месте нашего лагеря, поэтому мы смотрели на него практически сверху вниз. И смотрели удивленно.

Стены из снега, облитого водой, возвышались не на две оставленных сажени, а на добрых четыре, правда, с одной лишь стороны. Хотя до этого мы потратили почти полмесяца, чтобы построить двухсаженевую. Н-нда… на счет «мы», это я, конечно, пошутил. В строительстве стены я не принимал и малейшего участия… разве что «горелки» подзаряжал, когда никто не видит. Сами стены, помимо увеличенной высоты, были сплошь утыканы кольями, правда, опять же, только с одной стороны. Но пусть даже с одной, это все равно, без малого, пятьдесят саженей. А вопрос, откуда народ взял столько кольев, отпал сам собой, когда я получше пригляделся к лагерю. Похоже, наш Легион остался не только без телег, но и вообще без любой деревянной вещи.

Мы двинулись вперед.

Звук горна, должный оповестить всех о нашем приближении, так почему-то и не прозвучал.

Тем временем, дорога начала понижаться, и вскоре вторая стена пропала из нашего поля зрения, а мы сами подошли к лагерю. Со стены свесилось десятка два веревок. Две сажени, конечно, не четыре, но вот так просто тоже не залезешь.

Взобравшись на стену, я быстро окинул лагерь взглядом. На удивление мало народу, но уже через пять минут все встало на свои места. Заодно стало понятно, почему никто не стал дуть в горн. Выяснилось, что большая часть народу по пять, а то и больше человек, набилась в «норы» и сейчас спала, отдыхая перед сражением.

— Сколько дней уже отступают Видящие? — дождавшись, когда Карст выйдет из палатки Миствея, оттащил я его в сторону.

— Три дня, — мрачно ответил он.

У меня едва глаза на снег не упали.

— Сколько? — на всякий случай решил я уточнить.

— Три.

— Сколько Видящих у Эксвая?

— Семь.

— Твою… да они же… Сс`аргас!

Я даже за голову невольно схватился.

Думай. Думай. Думай. Думай.

— Сколько им еще отступать?

— Часа три, и они будут здесь.

Видящие. Сила. Энергия. Возможности. Анализ.

Голова загудела.

— Семь против двух, да нам ведь хана!

— Не все так плохо, — покачал головой Карст. — Шансы еще есть, и довольно неплохие

— Шансы?! — вырвалось у меня. — Каким образом вы собираетесь избавиться от семи Видящих?!

— Я, Линг, Герцог и наш генерал позаботимся о них.

Линг — это он так Невозмутимого обозвал?

— Каким образом? — переходя на деловой тон, уточнил я.

Карст так просто слов на ветер не бросает, только не в такой своей вариации. Если сказал «позаботятся», значит, действительно «позаботятся», а все восклицания «Невозможно!» — можно оставить при себе.

— Линг и Герцог, конечно, еще слабоватые, но меня и Арварда должно хватить. В обычном столкновении и у нас бы шансов было маловато, но сегодня они есть, и весьма большие. Главное проблема в том, что если они опять применят свой снежный полог, добраться до Эксвайских Видящих станет сложнее, но если уж доберемся…

Я, весьма озадаченный, склонил голову к плечу.

— У них ведь защита? Каким образом вы ее пробить собираетесь?

— Вспоминай наш разговор, — хмыкнул Карст и, махнув рукой, направился куда-то в сторону.

Разговор? «Никто не выпустит из виду такого человека, как я», да? Он может убивать Видящих? Интересно, как? Стоп! Приоритеты, приоритеты… нужно верно расставлять приоритеты! Это пока все может подождать, а вот как быть с Видящими?

— Эй, ты чего стоишь? — вырвал меня из раздумий чей-то голос. — Иди давай, помогай! — легла на плечо рука говорившего.

Повернувшись, оглядел незнакомого мне солдата. Да, блин, расслабился. Привык, что вся наша сотня меня не трогает, и совершенно забыл, что другие обо мне или вообще не знают, или лишь мельком видели.

— Извини, я занят, — убрал я руку с плеча.

И уселся… прямо там, где стоял, то есть считай едва ли не посреди лагеря. Поставив локти на колени и опустив голову на скрещенные руки, прикрыл глаза. Солдат, откровенно недоумевающий, потоптался немного рядом со мной, после чего отошел в сторону.

— Эй! Это ваш?

Мое плетение «слуха» проявило себя в самый неподходящий момент. Чужие разговоры меня сейчас волновали меньше всего, но и оно ведь теперь так просто не отвяжется! Приоткрыв глаза, я скосил их в сторону и увидел обращавшегося ко мне солдата рядом с… Тирмом!

— А-а-а… — понимающе протянул здоровяк, покивав головой. — Этот? Знаю его. Ему бы только жрать и спать, жрать и спать, совсем он у нас дурак… но ты его то не трогай! Наш капрал любит над ним издеваться, а пока он над ним издевается, все остальные в безопасности.

И, громогласно захохотав, как он это всегда делал, прикидываясь идиотом, Тирм направился куда-то в сторону, явно довольный собой. Солдат, выкатив глаза, некоторое время смотрел ему вслед, а затем перевел взгляд на меня. Хмыкнув, я чуть повернул голову в его сторону и, слегка подмигнув ему, улыбнулся самой «всепонимающей» улыбкой, на которую только был способен. Подобная улыбка никак не могла принадлежать «дураку», поэтому глаза солдата приняли идеально круглую форму.

Мелочь, а приятно.