Анастасия Вернер - Шпионка Страница 41

До Академии оставалось всего каких-то домов пять. Я быстрым шагом направилась к главным воротам, стараясь при этом смотреть в оба. У ворот столпилась очередь учеников. Я перешла на спокойный, размеренный шаг, держа голову чуть опущенной. Стражников было немного — на каждой улице по одному — все они стояли достаточно далеко, видимо решили, что раз до этого не прошла, то и сейчас с легкостью заметят.

Я встала в очередь.

Главные ворота закрыли и всем пришлось заходить через небольшую калитку сбоку, в которую и одному-то тяжело было протиснуться. В чем прелесть этой Академии? Здесь не проверяют учеников по списку. Ну то есть это конечно очень плохо, но в данном случае играло мне на руку. Как только настала моя очередь протискиваться в узкую калитку, я повернула голову и заметила, что один из стражников направляется в мою сторону. Стараясь сохранить на лице предельное спокойствие, боком перешагнула через выступ, и, как только скрылась из вида стражников, чуть ли не бегом понеслась в здание. Шляпка очень удачно скрывала часть волос, но все время норовила соскользнуть, да еще сумка била по ногам и замедляла движения. Я обогнала колонну удивленных учеников, и, словно тайфун, ворвалась в зал. По лестнице пролетела, чуть не сбив большую часть людей. На втором этаже остановилась, обдумывая, что делать дальше. Здесь полно учеников, спроси кого хочешь, куда побежала такая-то особа, и они тут же выдадут. Где меньше всего народу? Ну конечно. В корпусе для тренировок.

Спустя каких-то пять минут, я шла по тихому, темному коридору. Вдалеке слышались голоса учеников. Я внимательно осматривала стены, пол, и через каждые тридцать секунд оглядывалась назад. Почему-то в пустом коридоре находиться было еще страшнее, чем среди учеников. Вдруг дверь распахнулась прямо перед моим носом, и оттуда появилась женщина лет пятидесяти. Ее кожа отливала бронзовым загаром, но явно была темнее обычного, брови были черные-черные, глаза узкие, и губы сжаты в одну полоску. Она скучающим взглядом окинула мою фигуру и что-то спросила на непонятном мне языке.

— Я не понимаю… — пролепетала я, когда женщина в третий раз повторила свой вопрос.

Она вздохнула и указала пальцем на стену. Я проследила за ее рукой и прочитала объявление: «требуется уборщица». Обдумывая ситуацию, медленно кивнула. Уборщица. Отличное прикрытие. Она поманила меня пальцем и вручила синий халат, ведро и швабру, а потом кивнула на закрытую дверь на противоположной стене. Поняв намек, я натянула явно нестиранную одежду, надела свою сумку на плечо (мало ли, вдруг бежать придется быстро и не раздумывая), и вошла в кабинет. Да так и застыла. Это был вовсе не кабинет, а зал для тренировок боевых магов. Слава богу, на данный момент он пустовал.

Я посмотрела на странные приспособления, некоторые из которых знала, а некоторые видела впервые. Например, какая-то странная штука прикреплялась веревкой к потолку и выглядела как огромное бревно. Я медленно к ней подошла и дотронулась — мягкая. Попыталась толкнуть, но вещица оказалась на удивление тяжелой. Я поставила сумку на пол и плечом толкнула мягкое бревно, оно качнулось в сторону, но тут же полетело обратно, я и опомниться-то не успела, как оно с силой оттолкнуло меня назад. Я грохнулась на спину, и надо мной пронеслась тень все еще раскачивающегося приспособления. Я тут же вскочила на ноги и выругалась сквозь зубы. Отлично, от молнии могу увернуться, а от какого-то бревна — нет. Злобно пнула ногой дурацкий тренажер, и на этот раз быстро отскочила в сторону. Нагнулась за сумкой, которую оставила прямо на пути этой штуки, и заметила, как бревно надвигается прямо на меня. Я выпрямилась и с силой врезала по нему кулаком, но должного эффекта не произошло. Наоборот, меня откинуло назад и я врезалась в какое-то тренировочное средство. Злобно вскочила на ноги и уже было намеревалась показать мерзкому бревну, кто здесь главный, как в коридоре послышались голоса.

Я кинула сумку в угол, схватила швабру, пустое ведро, и принялась усиленно растирать пол. Сухой шваброй.

Внутрь ввалилась компания парней, и следом за ними спокойно вошла высокая девушка лет двадцати, которая закрыла за всеми дверь. По залу тут же разнесся жуткий шум, давивший на уши, мне даже показалось, что стены пошли ходуном. Я опустила голову и не стала разглядывать «гостей», вместо этого с еще большим энтузиазмом принялась за работу. В основном все говорили о странных событиях, касающихся прошлой тренировки, и мельком кто-то сказал, что его отец собирается на задание. Очень, очень знакомым голосом.

Я подняла глаза и всмотрелась в лицо Золина. Своему стилю он не изменил — волосы по-прежнему торчали в разные стороны.

Мне казалось, начнутся вопросы, мол, кто я такая, но тут же меня осенило: никто не обращает на странную уборщицу внимание. Вообще никто. Как ни странно это задело мое самолюбие, и я обиделась за всех уборщиц Лораплина. Раз уборщица, сразу никто?! Я демонстративно нагнулась ниже и стала доводить до блеска эту часть зала, хотя, со стороны наверное казалось, что я решила протереть дырку в полу.

И вдруг еще один знакомый голос резанул ухо. Точно, как я могла забыть, что Тодд здесь? Почему-то в этот момент, я вновь почувствовала себя настоящей шпионкой. Не скрывающимся шпионом-неудачником, а именно тайным агентом. Чувство продлилось не дольше секунды, а затем его сменило разочарование и стыд. Конечно, меня ищет весь Лораплин и его окрестности, мне приходится каждую секунду опасаться за свою жизнь, спать на помойке, ходить в парике, ждать у моря погоды, и еще черт знает что, и я естественно, настоящая шпионка.

— Так, хватит балду гонять, пора приступать к тренировке! — на весь зал, так что эхо отразилось от каждой стены и разнеслось по помещению, возвестила высокая девушка, при этом так громко хлопая в ладоши, что если бы не швабра в руках, я давно зажала бы уши.

— Эй, да ладно тебе! Сегодня все равно никого не будет, — лениво отозвался Эстан.

Девушка послала в его сторону злобный взгляд.

— Тебе бы лишь бы ничего не делать!

— Да-да, Эстан, как тебе не стыдно? — подражая женскому голосу, пискляво поддакнул Золин.

— Когда мама с папой решают отношения, детям полагается молчать! — поучительно, самым грозным тоном, ответил Эстан.

— Мама! — взвыл Золин. — Папа меня обижает!

И резким движением обхватил девушку за талию и уткнулся ей в грудь, изображая рыдания.

Опешила не только она, но и я, не ожидавшая такой подлянки. Пока брюнетка пыталась оторвать его от своей, не маленькой я бы сказала, груди, четыре парня, стоявшие поодаль, захохотали. А вот лицо Тодда налилось краской злобы.