Светлана Кобелева - Цикл правления Страница 41

Оторвавшись от идущего впереди хозяина, верный конь Артио Ильтис вспугнул птиц, подбирающих хлебные крошки с камней, намереваясь с ними поиграть. Обиженно заржав, он вновь вернулся к Артио, который, заметив это, засмеялся.

— Не маловаты ли они для игр с тобой, мой друг Ильтис?

Вновь обиженно заржав, конь ткнул эльфа мордой в плечо, чуть не сбив его с ног. Артио поднял руки вверх и, смеясь, покачал головой.

— Сдаюсь, мой друг… сдаюсь… ммх… Меня волнует одно, что же это за подарок, который поручил забрать Его Величество Дроган?

Фыркнув, Ильтис стал оглядываться по сторонам в поисках зелени, и, заметив росшее около одноэтажного здания молоденькое деревце, устремился к нему. Но Артио, схватив коня за уздцы, слегка дернул за них, отрицательно качая головой.

— Нет, лучше будь рядом.

Улицы, радующие своей чистотой, сменились грязными, затхлыми переулками. Стены зданий здесь были серо-бурого цвета, повсюду лежали кучи мусора. У стен стояли нищие, горько причитающие над своей судьбой. Среди прохожих можно было различить женщин и девушек легкого поведения, детей в лохмотьях. Лишь густая зелень деревьев скрашивала всю эту картину. И вот вскоре перед Артио показалось двухэтажное строение, вывеска над дверью которого гласила "Приют для путников". Эльф, удивленно оглянувшись, тихо прошептал:

— Что же это за подарок?

Дорогу ему преградил мальчишка лет восьми с улыбкой до ушей, открывающей взорам все свои двенадцать зубов.

— Господин, давайте мне своего коня — я его отведу в конюшню.

Артио, внимательно вглядевшись в глаза мальчика, кинул ему поводья.

— Будь поласковей с мальчишкой, Ильтис — не покусай.

Мальчик, боязливо отодвинувшись, повел коня за собой. Ильтис обернулся в сторону Артио и сердито фыркнул. Войдя под своды таверны, эльф оказался в большом помещении, уставленном деревянными столами и бочками, заменяющими табуретки. Среди столов сновали дородные служанки, разносящие выпивку и еду посетителям, среди которых были как люди благородной крови, так и разбойничьей наружности. Одну из девушек то и дело щипал подвыпивший посетитель, она вскрикивала и тут же отвешивала ему пощечину. Это вовсе не сердило заседателей, а наоборот вызывало смех. В отдаленном углу стоял дородный человек в фартуке, по-видимому хозяин заведения. Его лысоватая макушка отблескивала в лучах светильника на сто свечей, подвешенного под потолком. Он изредка покрикивал на мальчишек лет от семи до двенадцати, которые протирали тряпкой опустевшие столы и замывали пол. Можно было заметить также здорового парня, расположившегося в другом дальнем углу зала — он выискивал, а потом выталкивал на улицу сильно подвыпивших посетителей. При этом в зале раздавались бранные слова и возмущенные выкрики. Этот метод применялся как с представителями благородной крови, так и с беднотой. Таверну наполняли звуки лиры и приглушенный голос барда, сидящего на импровизированной сцене. Пение его перекрывали пьяные возгласы, хотя среди присутствующих были и те, кто внимал его словам.

"Бесстрастен, как и прежде

Шепот ваш — как ни пленителен,

Он не ласкает слуха,

Не знающего трепетаний духа.

Она так холодна, печать уста

Навеки льдом сковала.

Увы, ее душа не так чиста…

Один, но страшный грех она познала.

А вы так влюблены, вам дела нет,

Что обречен на муки образ милый,

Блуждающий над собственной могилой,

Оплакивая собственный скелет.

О, вы, печальный влюбчивый поэт,

Не возмущайте горького покоя.

Ей в песнях ваших облегченья нет —

Давно она презрела все земное…" 9

Прислушиваясь к пению, Артио медленно стал пробираться к хозяину, лавируя между столами. Служанка задела его подолом юбки и улыбнулась. Но эльф не обратил на нее внимания и вскоре добрался до владельца сей обители, который с любопытством наблюдал за его продвижением.

— Простите… — начал эльф.

— Коран Мереи.

— Коран, Босяк просил меня передать вам вот это. Он хочет получить то, что и всегда.

Мереи, улыбнувшись и поймав кошель, развязал на нем завязки. Затем взвесил и высыпал содержимое себе на руку — на его ладони расположились зерна, размером с ноготь на большом пальце — это были орхотские орехи10. После чего он быстро снял фартук и, кинув его одному из ребят, поспешил в комнату, ведущую в погреб. Вскоре он появился, держа что-то завернутое в льняную ткань. Артио вопросительно приподнял бровь:

— Что это?

Коран удивленно посмотрел на него:

— Вы не знаете?

Артио, понимая, что сказал глупость, попытался исправить ситуацию:

— Нет… Босяк не сообщал мне этого.

— Да… он любит удивлять своих товарищей.

Хмыкнув, Коран развернул ткань, и в его руках оказалась старинная бутыль вина, покрытая паутиной.

— Это вино?!

— А вы что думали? Это вино самого лучшего качества, которое может встретиться в этом мире, и плата за него соответствующая.

Артио улыбнулся и вышел на двор, где тот же самый мальчонка уже вел к нему Ильтиса. Кинув ему три медяка, эльф вскочил на коня и выехал за пределы столицы.

Лес встретил его живительной прохладой, успокаивающим шелестом листвы и пением птиц. Было так приятно окунуться в первозданную красоту природы, убежав, наконец, от гама людского города. Погладив Ильтиса по гриве, Артио оглянулся, примечая различный шорох и движения в полумраке. Перед ним мелькали деревья, слегка отличающиеся от своих сородичей в лесах эльфов тем, что были мелковаты, к тому же в некоторых местах людского леса имелись проплешины — хотя нужно сказать, что он приобрел вид намного лучший, когда к власти пришел нынешний король Дарна, Его Величество Дроган. Оглянувшись назад, эльф заметил, что отъехал от города на большое расстояние, что вселило в его душу волнение: так сильно хотелось оказаться в своем королевстве, в своем доме. Он пришпорил коня и поехал быстрее, держась в направлении реки Крифт. Она являлась как бы границей, отделяющей людское государство от эльфийского. Внезапно дорогу преградили четыре человека, лица которых были скрыты под масками.

— Господин, мы просим вас слезть с коня и отдать все имеющиеся при вас ценности.

Эльф приветливо улыбнулся и произнес:

— Вы, господа, видимо, ошиблись — я не тот, за кого вы меня принимаете.

— Повторять мы больше не будем — слезайте, а то вам непоздоровится!

Артио соскочил с лошади и положил ладонь на рукоять меча.