Олег Авраменко - Собирающая Стихии Страница 41

Из полезных вещей, в карманах Александра я обнаружила портативный модуль управления челноком (на жаргоне звездолётчиков именуемый «ручником»), бумажник с доброй дюжиной кредитных карточек (в том числе одной платиновой и двумя золотыми кредитками Пангалактического банка), а также паспорт на имя Патрика С. Ллойда, гражданина Федеративной Республики Дамогран. На фотографии, вопреки моим ожиданиям, был изображён не Александр, а какой-то белокурый молодой человек. Этот же человек был и на фотке в бумажнике; он стоял рядом с миловидной девушкой в подвенечном платье. Что бы это значило?..

Очень скоро я поняла, что это значит. Между страницами паспорта я обнаружила отдельный пластиковый листочек – свидетельство о рождении, выданное на имя Харальда А. Ллойда, ребёнка мужского пола, сына Патрика и Елены Ллойд. Дата рождения – 11 июля 3126 года. То есть, немногим меньше трёх месяцев спустя после моего похищения. А если учесть, что Александр держал меня в быстром потоке времени (возможно, за исключением первых двух с половиной месяцев), то, следовательно...

У меня бешено застучало сердце. Имя Харальд мне многое говорило – так звали сына Александра, моего единокровного брата, погибшего задолго до того, как я появилась на свет. Неужели этот Харальд А. Ллойд и есть мой сын, мой маленький Кевин? Возможно, Джулия была права в своём предположении, и Александр подменил чете Ллойдов ребёнка... А может, он сам и есть Патрик С. Ллойд! Ведь говорил же он, что сам будет воспитывать мальчика и сделает из него мужчину. Правда, и Кевин, и Дейдра, и Бренда с Колином дружно утверждали, что нельзя долго удерживать искусственный облик, но кто знает, на что способен... на что был способен Александр. Ухитрился же он похитить меня из-под носа у семи адептов и самой Хозяйки Источника!..

Впрочем, ладно. Теперь я знаю, откуда начинать поиски моего сына, но для этого нужно сперва вернуться в мой родной мир.

Я положила в карман халата бумажник с кредитками и паспорт со свидетельством о рождении, затем взяла «ручник» и включила его. Существовало много разных способов защиты кораблей от угона – шифр, кодовые слова, опознание по голосу, фиксация отпечатков пальцев или сетчатки глаза, – однако Кевин говорил, что подобную защиту умелые угонщики обходят без труда. Поэтому, утверждал он, самый надёжный способ – перепрограммировать бортовой компьютер для работы на языке, которого ни один угонщик не понимает. В таком случае, даже если кто-то проникнет внутрь корабля, он не сможет управлять им, потому что не будет понимать сообщений компьютера, а компьютер не будет понимать его команд. На «Красном драконе» Кевина так всё и устроено – когда мы летели с Дамограна на Астурию, я видела, как на экранах дисплеев появлялись незнакомые слова, а Кевин в ответ отдавал непонятные команды. Теперь-то я знала этот язык, он называется валлийским и в нашем мире давным-давно исчез. Поскольку это также и родной язык Александра, я очень надеялась, что он прибегнул к такой же хитрости и не потрудился предусмотреть дополнительную защиту. В противном случае... Нет, лучше не думать о противном случае. Он будет слишком противным. Даже отвратительным.

– Корабль, – произнесла я по-валлийски, нажав кнопку «речь», ты готов подчиняться моим приказам?

– Да, капитан, – прозвучал в ответ голос Александра. Я вздрогнула и чуть не выронила «ручник». Лишь с некоторым опозданием я сообразила, что Александр настроил речевой синтезатор бортового компьютера на имитацию собственного голоса. – Жду ваших распоряжений.

Испуг прошёл, и я облегчённо вздохнула. К счастью, никаких дополнительных мер безопасности Александр не предпринял. Компьютер признал во мне своего хозяина.

– Корабль, – (из фильмов я знала, что бортовой компьютер подчиняется только тем речевым командам, которые содержат обращение «корабль»), – доложи о состоянии люков и шлюзовых камер.

– Пассажирский люк и шлюзовая камера заблокированы, капитан. Грузовой люк и шлюзовая камера заблокированы, – доложил компьютер. – Жду дальнейших распоряжений, капитан.

– Корабль, разблокируй пассажирский люк и шлюзовую камеру. Выпусти трап пассажирского люка.

– Выполняю, капитан, – ответил компьютер. Затем последовала короткая пауза, а через несколько секунд он сообщил: – Пассажирский люк и шлюзовая камера разблокированы, капитан, трап пассажирского люка выпущен. Жду ваших дальнейших распоряжений.

Я уже собиралась прервать связь, но тут мне в голову пришла дельная мысль.

– Корабль, ты не можешь изменить модуляцию голоса?

– Могу, капитан. Что пожелаете?

– Корабль, измени синтезированный голос на женское контральто.

– Какие параметры, капитан?

– На твой выбор, корабль.

– Выполнено, капитан, – прозвучало приятное женское контральто, очень похожее на моё. – Вас это устраивает, капитан, или произвести коррекцию?

– Нет, корабль, спасибо. Меня это вполне устраивает.

– Пожалуйста, капитан. Рад вам служить. Жду ваших дальнейших распоряжений.

– Распоряжений пока не будет, корабль. Оставь пассажирский люк и шлюз разблокированными и жди.

– Слушаюсь, капитан. Перехожу в режим ожидания.

Я выключила «ручник» и повернулась к кровати, на которой неподвижно лежал Александр, раскинув руки и устремив взгляд в пустоту. Теперь меня не тошнило, я испытывала нечто похожее на торжество... Нет, скорее это было злорадство.

– Ты мёртв, – сказала я ему. – А я жива. И если мне вскоре предстоит умереть, то я умру свободной. А мой мальчик никогда не станет вторым Харальдом. Слышишь, никогда!

Выключив свет, я вышла из спальни, заперла дверь на ключ и поспешила к себе. Да, нужно было поспешить. Я так увлеклась изучением содержимого карманов Александра и разговором с бортовым компьютером, что совсем забыла про Джулию. А между тем она остро нуждалась в моей заботе и поддержке. Я выругала себя за бессердечие и ускорила шаг.

Впрочем, Джулия уже сама о себе позаботилась. Когда я вошла в спальню, она лежала в постели, натянув на себя одеяло, её глаза были закрыты. На тумбочке я заметила использованный шприц и три пустые ампулы сильного транквилизатора.

– М-да, дела... – пробормотала я и подняла с пола её халат.

Я, конечно, понимала, что для Джулии сон – лучшее из лекарств. Но сейчас это было очень некстати!

– Дженни, – сонно отозвалась Джулия, не раскрывая глаз. – Ты видела?

– Да, видела, – ответила я как можно спокойнее.

Молчание. Затем:

– Дженни, пожалуйста, ляг со мной.

Несколько минут дела не меняли. Я положила «ручник» на тумбочку и легла на кровать рядом с Джулией. Она придвинулась ко мне вплотную, я обняла её за плечи.