Lycan T. - Часть 1. Клан Кристиана Страница 41

Я накрыл девушку одеялом, и вышел из комнаты, не обернувшись. А потом закрыл за собой входную дверь, слыша, как с лязгом поворачивается незримый ключ в замках, и убрал ладони. Телекинетическое поле генерируемое ими, исчезло…

Я выехал далеко за пределы города, потом довольно продолжительное время ехал по бездорожью, пока автомобиль не скатился в какой-то овраг.

Я вылез из салона, открыл багажник. Я хотел взять канистру с бензином, чтобы облить машину и поджечь, как во множестве всевозможных боевиков. Смущало одно: канистры не было…

А потом сознание неожиданно унеслось куда-то. Мир погас…

Я очнулся в темноте. Не открывая глаз, попытался оценить обстановку, но обнаружил немногое: я не связан, не избит, лежу одетый в плащ, руки по швам. Даже ботинки никто не снял. Что ж, пока неплохо…

Я сел, вернее – почти. Я повстречался с неким материалом, по прочности не уступавший моему лбу.

Ну вот: как только найду ключ к успеху, так кто-то сразу меняет замки…

Я приподнял руку, она натолкнулась на преграду, отозвавшуюся глухим деревянным звуком. Я еще раз стукнул по дереву тыльной стороной ладони. Стучать другой частью руки не позволяло пространство.

Кто там? – спросил ехидный голос в голове. Черт бы его побрал…

Что ж, – подумал я, когда убедился, что заперт в тесном деревянном ящике, – нельзя всю жизнь побеждать, иной раз и по морде приходится получить, причем весьма чувствительно…

Но лежать в гробу, который, судя по глухому стуку крышки, закопан в землю, "немного" неуютно. Даже перевернуться нельзя. Поэтому ощущаешь определенный дискомфорт. Осознав этот факт, я начал судорожно брыкаться всем телом. Мной овладела ее величество паника.

Устав от бессмысленных действий, я затих. Что ж, – грустно констатировал я, – упекли меня надежно. Вот только помирать от голода – одна из наихудших смертей…

Я сказал от голода?! Надеюсь хоть не в слух? Какой голод – да, я задохнусь раньше. Уже задыхаюсь…

Из глаз уже были готовы прорваться слезы отчаяния, а изнутри рвалась тьма. Которой я до сих пор не давал дороги. Но, вечно держать ее взаперти я не смогу. А сейчас понимаю, что и не хочу…

Тьма вырвалась наружу, образуя вокруг меня непроглядный даже для моего взора кокон. А в следующий миг кокон, таща меня за собой, рванулся вверх. Если бы кто-нибудь видел происходящее со стороны, то его глазам предстало бы следующее зрелище: земля вспучилась, затем брызнула вверх черным фонтаном. А следом появился я, словно зомби в игре 'Pain Killer'…

– Кто хочет жить, тот все на свете сможет,

И мы с тобой прорвемся все равно!… – хрипловато пропел я.

Я стоял у темного провала могилы, недоумевая, кто же закопал меня сюда. И кто оглушил меня у машины. К тому же, я на кладбище. А оно находится в пятидесяти километрах от того места, где я оставил машину…

И никого вокруг. Меня зарыли и решили, что дело с концом. Или – дали мне еще шанс – отыграться…

Кто же?! Опять шутки Мирдина? Но, он же обещал оставить меня в покое. Или он исповедует принцип: сам дал слово, сам же и забрал?

Ну, да ладно. Я жив, а остальное – побоку…

Я пошел прочь, не думая ни о чем конкретном…

– Зачем ты живешь?! – раздался голос в голове.

Хе-хе, разговор с самим собой – это почти диагноз…

– Не знаю, – все же отозвался я.

– В чем смысл?! – не сдался голос.

Вот, сейчас осмотрюсь, и скажу!…

Я осмотрелся… и рассмеялся, осознав весь комизм ситуации – поиск смысла жизни на кладбище…

Зачем я ищу его? Если я не хочу жить – зачем я выбрался из гроба?…

Я окинул взглядом ряды могил, а потом задрал голову к небу, уставившись на яркие мерцающие звезды в черном океане. И я не сразу сообразил, что на моем лице блуждает рассеянная улыбка…

Как же все просто: вот она, эта жизнь, и не ищи ее смысла, просто люби и живи!…

Я улыбался, и свет озарения (т.е. звезд) лился с небес.

– Браво, Виктор! – зааплодировал кто-то в голове…

– Мирдин?… – неуверенно вопросил я, уже уверенный, что со мной говорит вовсе не моя совесть.

– Ага! – жизнерадостно отозвался маг.

– А ну брысь из моих мыслей! – возмутился я.

– Ты называешь этот хаос, царящий в твоей голове, мыслями?! – усмехнулся невидимый собеседник, – поверь, мне не доставляет никакого удовольствия пребывание среди твоих 'мыслей'.

– И, что тебе надо на этот раз?

– Это было твое последнее испытание.

– Испытание? На что?

– На то, что мое творение – это не только машина для убийства. И, теперь тебя можно действительно выпускать в люди, а не уничтожить, как неудачный проект.

– О! – многозначительно выдал я.

– Я поместил тебя сюда лишь с одной целью – чтобы ты сам пришел к этому выводу. С чем я тебя и поздравляю!

– Спасибо, конечно! Но, ты скажи, что с тобой произошло, что ты вдруг стал таким… таким… проклятье, как бы сказать: в общем, в прошлый раз ты казался подавленным, а сейчас твой голос лучится довольством?!

– Ага, все-таки заметил…

– Заметил, заметил, так что с тобой произошло?

– Просто в моей жизни появилась та, что вновь наполнила ее смыслом!

– И, как ее зовут?

– Не суй свой нос в чужой вопрос! – не слишком-то вежливо ответил маг.

Я промолчал.

– Помни, Виктор – просто живи и люби. Вот истинная формула гармоничной жизни. Ну, ладно, я покидаю тебя. Надеюсь, мы больше не встретимся… – на сей оптимистичной ноте, голос в голове пропал.

Формула гармоничной жизни, говоришь? Что-то знакомое… Ну, конечно же!…

Я вытащил из кармана деревянный кругляш с тремя рунами. И положил его на один из памятников, которых было полно вокруг. Больше он мне не был нужен.

А затем крылья за спиной распахнулись и рванули тело вверх, прочь с этого унылого места…

Я вернулся к Яне к рассвету. Она уже не спала, но лежала, завернувшись в одеяло и глядя на светлеющую полосу неба, видневшуюся между шторами…

– Где ты был? – тут же спросила она, – я проснулась, а тебя нет, мне было так страшно…

– Я был на кладбище… – отозвался я.

– Что случилось?! Кто-то умер?…

– Яна! Ты не поверишь – там все мертвые… – невольно рассмеялся я.

– И, что ты там делал? – изумилась она.

– Искал смысл жизни!…

– И, как?… – в ее глазах мелькнул огонек интереса.

– Там его нет. В смерти. Ибо, как гласят четыре благородные истины буддизма:

1) Жизнь – есть страдание;

2) Страдание всеобъемлюще, а значит – смерть – это не выход;

3) Спасение от страдания есть, и это спасение – нирвана;