Сергей Чехин - Эльфовладелец Страница 42

У судьи аж перо выпало из рук. Он потер переносицу, тряхнул головой и переспросил:

— Простите, я не совсем понял. Вы влюбились в рабыню?

— Ну что‑то вроде того…

— Да или нет?

Я обреченно выдохнул:

— Да.

— Он не лжет!

В зале начался какой‑то ад. Одни прыгали и рукоплескали, другие грозились кулаками и сыпали проклятьями. Пришлось вызвать дополнительный наряд полиции, чтобы утихомирить буянов. На это ушло не меньше десяти минут, потом заседание продолжилось.

— Слово защите! — сказал Абель.

— Разрешается.

Кэриан встал и обвел руками зал.

— Господа, мы столкнулись с известным всем явлением, называемым эльфийским синдромом. Лесные женщины очень красивы, с этим мало кто решается спорить. Их красота магически притягательна, а перед чарами очень сложно устоять. Господин Авелин ввиду прогрессирующей мозговой хвори поддался этим чарам, но это лишь единичный случай. И не значит, что подзащитный влюбился во всех эльфов без исключения!

— Протестую! — отозвался Хэнс. — Прошу снова вызвать инспектора Фолза.

Толстяк, охая и потирая затылок, встал за кафедру рядом с Каласом. Стражу порядка явно было не по себе от всеобщего внимания. А ведь о нем наверняка еще упомянут в газетах.

— Расскажите суду о некоторых изменениях в особняке обвиняемого.

— Что, простите?

— Улучшение жизни рабов, — сквозь зубы процедил следователь.

— Ах, это. Ну так да, изменения есть. Мы застали часть рабов за внутренней отделкой крыла, где они жили. Там постелили паркет, стены обшили досками, ковер, значится, постелили. А еще туалеты построили на улице, аж три штуки. Вот рапорты с подписями и печатями.

— Обвиняемый, как вы объясните это? — спросил судья.

— Защита берет слово!

— Отклоняется. Сперва мы хотим послушать господина Авелина.

— Если рабы живут в плохих условиях, то часто болеют и паршиво трудятся. Если добавить им немного санитарии, гигиены и калорийного питания, производительность растет как на дрожжах.

— Он не лжет!

— Понятное дело, — хмыкнул Парсо. — Но вот такой вопрос. Вы исходили сугубо из экономических соображений, или же проявили сострадание к невольникам? Согласно выписке со счета, вы потратили огромную сумму денег на стройматериалы.

— Не вложишь, не получишь.

— От ответа не уходите.

— И то и другое. И экономика, и сострадание.

— Защита вызывает свидетеля!

— Разрешается.

В зал вошел хмурый тип из Земельной службы. Сел рядом с Абелем и уставился на меня блеклым взглядом. Офигенный, блин, свидетель. И как Кэриану удалось затащить его в суд? Впрочем, понятно как. Парень падок на деньги.

— Представьтесь.

— Роб Штейн, земельный инспектор.

Садиста в черном плаще привели к присяге. Абель продолжил:

— Месяц назад в Службу поступило заявление от господина Каласа с просьбой проверить присягу Авелина в досудебном порядке. В частности, тайр Калас просил убить рабыню по имени Триэль. Я считаю, что начальнику Службы посулили взятку, но это тема совсем другого заседания. Более того, считаю данное требование жалким актом мести из‑за проигрыша на дуэли.

— Протестую! — завопил Калас. — Все было не так!

— Он лжет! — ответили Наблюдательницы.

Судья велел соседушке замолчать.

— Господин Штейн, расскажите, что было дальше.

— Я пришел к нему с напарником, представился, — свидетель вытер усы, — сразу объяснил суть проблемы. Хозяин наехал на меня сходу…

— Наехал? — Парсо приподнял бровь.

— Ну, да. Хонтить стал на меня, понимаете?

— Нет.

— В общем, он заявил, что подаст на нас в суд. Мол мы не имеем права заявиться к нему домой и требовать убить раба. Стал требовать компенсацию. Но мы‑то люди подневольные, рапорт о проверке предоставить должны. В общем, договорились, что Авелин изобьет рабыню кнутом и все.

— Договорились? — хмыкнул Хэнс. — И на сколько?

— Да вы что, начальник, — возмутился Штейн. — Как можно?

— Он лжет!

Абель поджал губу и поморщился.

— Свидетель уличен во лжи. Показания аннулируются, — заявил Парсо и сделал пометку в деле. — Плохо, господин обвиняемый. Решили построить защиту на вранье?

— Нет, — проворчал я, разглядывая ладони. В тот момент я походил на школьника, которого прижали к стенке за плохие оценки. Только в данном случае все куда серьезнее и наказание грозило не в пример строже.

— У защиты еще есть вруны? Простите, свидетели? — хмыкнул следователь.

Абель покачал головой.

— Тогда мы вызываем особого свидетеля. Который раз и навсегда поставит точку в этом процессе. Который расскажет, как на самом деле тайр обращался с невольниками. И какие планы у него на их счет.

Сердце пропустило удар и поскакало как бешеное. Во рту пересохло, к горлу подкатила тошнота. Кто же этот козырь в рукаве?

Дверь отворилась. В зал вошла Кирра.

14

Эльфийка встала рядом с Каласом. Ее лицо выражало торжество, будто она стояла на пьедестале почета. В мою сторону разведчица даже не смотрела.

От кого она там сбежала? Ясно, понятно. Я прислонился затылком к холодным прутьям. Это немного уняло жгучую боль в голове.

— Шлюха! — выкрикнул кто‑то из зала.

Полицейские заметили нарушителя спокойствия и выволокли в коридор, попутно охаживая дубинками. Жаль мужика — я с ним полностью согласен.

— Предательница! — взвизгнула девчонка с блокнотом и карандашом. Журналистку, к счастью, трогать не стали.

Зрители загудели как на трибуне. Одни выли и улюлюкали, другие посмеивались в усы. Парсо позвонил в колокол и крикнул:

— Тишина! Продолжаем заседание!

— Протестую! — сказал Абель, вскочив со стула. — Рабы не могут свидетельствовать в суде!

— Отклоняется! В данном случае еще как могут. Хэнсо, начинайте допрос.

Следователь присел на край стола и задал первый вопрос:

— Кирра, расскажи пожалуйста все, что знаешь о господине Авелине.

— Он спас меня от охотника за головами. Так мы и познакомились.

Я пытался уловить на лице девушки хотя бы тень сожаления, но она откровенно радовалась. Будто вынуждена была долго молчать, а теперь ей наконец развязали рот. Непохоже, что Кирру заставили оговорить меня. Она явно сама того желала. Что же это, черт возьми, получается?

— Авелин мог бы выдать меня, но пустил охотника по ложному следу. Потом пригласил в особняк, накормил, вымыл в бане. Не сам, вы не подумайте. Впрочем, мы все равно переспали.

— Дальше, — судья черкнул очередную пометку.

— Все рабы улыбаются ему. И называют Тахином. На лесном языке это значит Освободитель. Они верят, что его послал сам Владыка Леса, наше божество. Чтобы освободить народ эльфов от рабства. Авелин категорически не приемлет физических наказаний. Он даже голоса на невольников не повышает. Я внимательно следила и подслушивала. Так что рабство обвиняемому край не по нутру.