Олаф Бьорн Локнит - Алая печать Страница 42

От души размахнувшись, я подбросила птиц в небо. Они взлетели над домом, описали пару кругов, соображая, куда направиться, и развернулись к Полуночи, заодно распугав воронью стаю, с паническими воплями бросившуюся наутек.

– Почему ты не воспользовался голубями? – спросила я, пытаясь высмотреть среди рваных серых облаков две стремительные черные точки. – Сокола ненадежны. Увидят подходящую дичь, погонятся за ней и все позабудут.

– Эти долетят, – убежденно сказал отец. – Их хозяин – настоящий волшебник. Не шарлатан. Птицы найдут его.

Внезапно я ощутила странное желание – отыскать в какой-нибудь книге заклинание, позволившее бы мне сменить человеческий облик на птичий. И унестись на быстрых крыльях из этого охваченного безумием города куда-нибудь подальше. Например, в Пограничье.

12 день Первой весенней луны.

Поздно ночью домой наконец-то явился Вестри. Утром они с отцом разругались, напугав меня до полусмерти. Я никогда не слышала, чтобы отец громко говорил, а сейчас их разъяренные голоса доносились из-за двери кабинета по всему коридору. Под дверями сидел Бриан и уныло поскуливал. Ему не нравилось, что хозяева ссорятся.

Внезапно дверь распахнулась, с грохотом ударившись о стену. На пороге возник мой братец, взъерошенный и бледный от злости. Не замечая никого и ничего вокруг, устремился вниз по лестнице, едва не сбив с ног одну из служанок.

– Что стряслось? – я нерешительно заглянула в кабинет.

– Твой брат изволил высказать свое отношение к происходящему, – холодно отозвался отец. – Почему-то он убежден, что источником всех неприятностей является моя супруга, ваша матушка. Как он выразился, «если бы она поменьше вертела хвостом и больше думала о своих обязанностях перед семьей, ее бы не пришлось держать на цепи в подвале». В чем-то Вестри, безусловно, прав, но болезнь госпожи Ринги – это полбеды.

– Тогда в чем вторая половина? – я положила себе непременно отыскать брата и отругать за несусветную глупость. Не хватало только затевать семейные ссоры, когда мы все в беде!

– Вестри побывал во дворце и утверждает, будто там развернулась настоящая маленькая война. Все против всех. Пожалуй, – отец кривовато усмехнулся, – пожалуй, это даже хорошо, что у меня пока нет настоятельной необходимости бывать в замке короны. Опала безмерно выгодна тем, что снимает с тебя груз придворных забот. Посему я намерен тихо сидеть и ждать, чем все обернется. Уверен, через два-три дня пыль уляжется и станет понятно, кто к чему стремится. Меня только слегка беспокоят не в меру предприимчивые молодые люди – принцы Ольтен и Тараск.

– Почему Тараск, мне понятно, – в нарушение всех правил приличия я уселась на край отцовского стола. – Кофийский искатель удачи тоже желает получить кусок сладкого немедийского пирога и желательно побольше. Но при чем тут младший сын короля? Если Нимед скончается – сдается мне, сие печальное событие не за горами – и новый правитель обойдет Ольтена при раздаче титулов, у того всегда остается возможность отправиться на Восход. В Заморе его примут с распростертыми объятиями. Там он – всеобщий любимец, некоронованный король, супруг прекрасной Кариолы. Удивительно, как ему удалось завоевать столь горячую приязнь людей, не признающих никакой власти?

– Молодость, напор, чуточку нахальства и везучести, вдобавок бездна прирожденного обаяния, – снисходительно ответил его милость. – Мне бы не хотелось услышать, что принц Ольтен намерен проверить свое везение в играх вокруг трона Дракона – престол Бельверуса стоит очень дорого. Не дешевле трона короля Конана Аквилонского. Если Ольтен обломает свои молодые зубки, это будет превесьма досадно. Нимеду-младшему понадобится достойный помощник и человек, на которого можно положиться. Кстати, ты выполнила мое поручение?

– Частично, – призналась я. – У нас не так много книг по магии, зато они разбросаны по всей библиотеке. В тех, что мне удалось найти, никаких подсказок не обнаружилось. Я как раз собираюсь пойти и продолжить изыскания.

– Желаю удачи, – с этими словами Мораддин вежливо выставил меня в коридор, но вместо вдумчивого сидения в библиотеке я помчалась искать своего непутевого и несдержанного на язык старшего брата.

Вестри заперся в своих комнатах. Напрасно я барабанила по створкам, взывала к его совести, подлизывалась и угрожала – мне не открыли. Когда у братца лопнуло терпение, он раздраженно прокричал изнутри, чтобы я убиралась к своим куклам и оставила его в покое.

Оставалось только вздохнуть и смириться с мыслью, что Милосердная Иштар образумит Вестри и что мужчины – за редким исключением! – вообще не слишком умные и выдержанные создания.

В библиотеку, однако, мне попасть не удалось. Привлеченная неясным шумом снаружи, я выглянула в окно, узрев прелюбопытную сценку – подле главных ворот какие-то всадники оживленно переговаривались с охранявшими наш дом гвардейцами. Похоже, нас намеревалась посетить некая высокопоставленная персона, но, согласно королевскому приказу, ее не впускали. На краткий миг мелькнул проблеск вытаскиваемого из ножен меча – гости, кажется, решили проложить путь силой – однако оружие в ход так пущено и не было. Появился человек, которого я сочла предводителем отряда, подъехал к отступившим назад гвардейцам, отдал неслышимый мне приказ – и охранники с заметной неохотной расступились, пропустив визитера и его маленькую свиту человек в пять или шесть. Всадники рысью проскакали по короткой аллее, а я уже вновь бежала к отцовскому кабинету и торопливо стучала в дверь, приглушенно выкрикивая:

– Папа, к тебе приехали!

Прислуга настежь распахивала двери перед гостями, я отчаянно металась, пытаясь исчезнуть, но не успела – приезжие уже стояли на пороге, ибо, видимо, хорошо знали дорогу к кабинету.

Увидев гостя, отец встал, а я шепотом сказала «ой» и на всякий случай присела в глубочайшем поклоне.

К нам пожаловал наследный принц Немедии, его высочество Нимед-младший и, что чрезвычайно вероятно, будущий король Нимед II. Его сопровождающие остались ждать в коридоре, а меня, что самое досадное, опять никто не заметил. Я скромненько попятилась, сделав пару крохотных шагов и оказавшись в глубокой оконной нише. Тяжелые бархатные портьеры темно-лилового цвета надежно скрыли меня от глаз отца и наследного принца. Присев на мраморный подоконник, я в прямом и переносном смысле обратилась в слух.

– Меня высылают из столицы, – без всяких предисловий сообщил наследник короля. – Они все-таки добились своего! Не знаю, какая именно змея – Хостин, Эрдрик или Тараск – налила яда в уши отцу, но мне приказано сегодня же покинуть Бельверус. А чтобы не чувствовал себя обиженным, на прощание мне сунули в зубы жирную кость!