Алексей Корепанов - Вино Асканты Страница 42

«Колдун мог бы все объяснить…» – подумал потрясенный Грон, завороженно глядя на грандиозное сооружение.

Упала с Ночной Сестры… Нет, не с Ночной Сестры – понял Грон, вспомнив серебристое летающее яйцо, сотворенное Колдуном. Башня прилетела со звезд, в давние-предавние времена прилетела со звезд… Сколько же она простояла здесь?.. Это летающий дом Асканты!

ЭТО ДОМ АСКАНТЫ!

Он вздрогнул от догадки. Неужто он достиг цели, неужто чудесный напиток где-то рядом?

И вновь колыхнулась в душе горечь – он добрался до цели, но какой ценой?..

За опорами белело что-то круглое, какой-то шар, застрявший в траве. Вольный боец медленно спустился по склону, направил коня по дуге, огибая башню. Отсюда, из низины, было видно, что вместо днища зияет высоко над опорами черный провал, ведущий внутрь диковинного сооружения. Но даже если это вход в дом Асканты – как проникнуть туда без веревки? Или после того, как будут произнесены четыре слова-заклинания, появится лестница? А что это за шар, похожий на огромный снежный ком? Может быть именно там находится вино Асканты?

Грон повернул коня к белому шару и на всякий случай вынул меч из ножен. Конь сделал еще несколько шагов и вдруг остановился, словно уперся в невидимую стену. Попятился было, встревоженно прядая ушами, но вольный боец вновь послал его вперед, вытянув руку с обнаженным мечом.

– Духи рассвета… – только и смог прошептать он, почувствовав, как острие уперлось во что-то невидимое, но прочное, как камень. Нажал сильней

– но меч подался назад, словно какая-то сила отталкивала его от белого шара, без труда преодолевая сопротивление напрягшейся руки.

Объехав шар, Грон понял, что невидимая стена идет кольцом, надежно защищая шар от чьих бы то ни было прикосновений. Несомненно, перед ним находилось хранилище вина Асканты. Оставалось произнести заклинание и наконец-то завладеть чудесным напитком.

– Ворота из слоновой кости, – отчеканил вольный боец, повторяя слова, сказанные ему Беардином.

И – ничего не случилось… Все так же светило солнце, все так же стояла высокая трава, и неподвижен был гладкий белый шар.

Но почудилось вдруг вольному бойцу легкое шуршание, словно ветерок пролетел над травой, словно зашумел листвой далекий лес. Поверхность шара помутнела, пошли по ней легкие темные волны, сталкиваясь друг с другом в нарастающем шуме, закружились розовые пятна, всплывая из глубины, сливаясь и разбегаясь в разные стороны, исчезая и вновь появляясь… Шар становился все более расплывчатым, прозрачным, уже видна была сквозь него примятая трава в том месте, где он соприкасался с землей. Шум оборвался – и шар исчез, словно действительно был большим снежным комом, растаявшим под горячим солнцем. Осталась на траве плоская белая плита, возникшая ниоткуда, и стоял на плите высокий сосуд в форме бревнышка толщиной в руку

– и застыла за стенками сосуда прозрачная голубая жидкость.

Грон спрыгнул с коня, осторожно двинулся вперед и понял, что невидимая стена растворилась и больше не преграждает путь. Затаив дыхание, крадущимися шагами приблизился он к плите, встал на колени и прикоснулся к прохладному сосуду с вином Асканты. Долго держал его в ладонях, потом спрятал под сорочку, закрепил поясом и направился к башне. Трогал гладкие опоры, вглядывался, запрокинув голову, в черноту уходящего вверх жерла, искал глазами хоть какое-нибудь подобие скрытой двери. Неприступной была башня, и ЧТО таилось за ее серыми стенами?..

Внезапно он заметил в траве нечто привычное, знакомое. Медленно подошел и поднял треугольный отрезок бледно-синей материи, расправил за длинные концы. Отрезок был тонким и гладким на ощупь, его украшал вытканный золотистыми, уже выцветшими нитями узор из переплетающихся кругов. Отрезок походил на шейный платок; подобные платки, только из грубой пряжи, носили поверх своих белых балахонов кочевники-луссии.

Платок никак не мог лежать здесь с тех времен, когда сюда низошла Асканта; он давно бы истлел, развеялся в прах. Платок потеряла не Асканта или ее спутники, платок обронил кто-то другой. Кто-то уже был здесь раньше, опередив его, Гронгарда. Был раньше, но не смог забрать сосуд с вином, потому что не знал заклинания… Кто-то уже был здесь. Кто? Как разведал путь сюда?

Грон не был уверен, что когда-нибудь получит ответы на эти вопросы.

…Он покидал долину, добыв то, ради чего пустился в далекий путь. Сосуд с вином холодил кожу, сосуд был найден, но не было радости в душе вольного бойца. И если бы духи рассвета могли вернуть ушедших, забрав взамен чудесную жидкость, вольный боец без колебаний расстался бы с ней, ибо невелика цена счастья, если оно основано на несчастье.

Поднявшись на холм, он обернулся и бросил последний взгляд на одинокую башню. Он знал, что позже вернется сюда и найдет вход в летающий дом Асканты. Но это будет потом, после завершения других неотложных дел…

Вновь под ноги коня потекла дорога, ведущая назад, к Снежным Горам, к Искалору. Когда-то этой дорогой прошла Асканта и другие, прилетевшие с ней. Где они окончили путь и почему не оставили памяти о себе? Может быть, их тела действительно покоятся под пирамидой у каменной гряды? Колдун говорил что-то о потомках переселенцев со звезд… А что если и в действительности жители Искалора и Зеленого побережья, Трумара и Долины Темных Озер – потомки звездных пришельцев?..

Грон возвращался под полуденным солнцем к печальной поляне и изо всех сил старался отвлечься от главного, от горькой и тяжелой ноши своей, от бессильного отчаяния, обволакивающего подобно долгому сну, когда стремишься, тянешься вверх, а тело не подчиняется, тело погружается все глубже в душную тьму…

Главный вопрос оставался неразрешенным, мучительный вопрос, от которого не отмахнуться, не уйти, даже если мчаться во весь опор день и ночь, через леса или пустыни, даже если направо и налево крушить мечом деревья, рыть землю голыми руками, броситься вниз со скалы… ЧТО ДЕЛАТЬ ДАЛЬШЕ? Отказаться от несбыточной надежды и возвращаться в Искалор с вином Асканты, освободить Лортана, раз и навсегда усмирить озерных метателей? Или остаться здесь, в этих краях, и сделать все возможное и даже невозможное для того, чтобы найти Рению?.. Или ее останки… Пусть даже на поиски уйдет вся жизнь…

«Солнце – день… Ночь – Ночная Сестра… Два пути… По какому направить коня? И как совместить пути?..»

«Вот я везу напиток счастья, – думал Грон, тяжелым взглядом вперившись в пустынную дорогу. – Я вестник счастья… Но может ли вестник счастья без несчастен? И что это за напиток счастья, если он не может сделать счастливым того, кто его добыл?..»

«Счастье – несчастье… Счастье – несчастье…» – монотонно стучали подковы чужого коня.