Александр Федоренко - Ничего себе Командировочка или Никто кроме Нас... Страница 43

   - Чудно все это - проговорил Ванек - прямо сказки.

   - Чудно не чудно, а Третий Рейх, всякой древность давно интересуется. Вот видимо, что-то и нашел.... Так что нам лучше поспешить. Заряжаем осколочными, и по автопарку. Затем бронебойными, и по всему до чего достанем. Емеля следи за ангарами, если что предупреди.

   - У них там еще и генератор поля, похоже, есть - отрывисто проговорил Роман - помнишь, когда впервые к базе вышли, нарвались на зону, где страшно становилось, и мысли путались?

   - Помню, поэтому следи, если выкатят, или вынесут, что-то непонятное, немедленно говори.

   И он немедля, принялся крутить колесики, подстраивая прицел и наводя ствол, на еще не пылающие автомобили, и бронетранспортер, со стоящей рядом с ним, "амфибией". Через две минуты, они открыли огонь, и начали обстреливать уцелевшие, после выстрела из РПГ, автомобили и технику. А когда поняли что среди машин, нет никого живого, и все объято пламенем, Никита, заорал

   - Передвигаем! Давайте, выкатываем ее дальше! Быстрее, а то нас первыми накроют...

   Вчетвером они навалились, и что называется, надрывая сухожилия, выкатили зенитку, на новую позицию. Теперь все зависело от скорости, с которой они ее зарядят. Лихорадочно, но без лишней поспешности, вставили обойму с двадцатью осколочными снарядами, и приготовили бронебойные. Ведь после уничтожения расчетов, им требовалось, если не уничтожить, то хотя бы, существенно повредить секретную разработку нацистов.

   Никита на глаз, начал вводить данные в автоматические подстроечные прицелы, которые выработают вертикальное и боковое упреждения, чтобы непосредственно навести пушку на далекую цель. Едва все было подготовлено, первая серия снарядов унеслась к ангарам, а затем, учитывая скорострельность

   "Flak - тридцать" импровизированный расчет старшего сержанта Ежова, сумел не только добить уцелевших немцев, но и вдребезги разбить экспериментальную, акустическую установку.

   Тем временем, на вышках, дела обстояли более спокойно, в захваченной зоне не осталось ни одного живого эсесовца, и как Ряба не водил стволом, в прицел не видел ни одного даже раненого немца. Собственно говоря, тут снайпера свою задачу выполнили, теперь если снова и вступят в бой, то уже не с винтовками, или только тогда, когда возникнет необходимость.

   Солнце уже взошло, и с минуты, на минуту, к базе должны были подойти основные силы противника, из поселка, разъезда, и других мест дислокации. Надеяться на то, что их надолго задержат, противопехотные мины было смешно, но после парочки взрывов, немцы будут вынуждены проверять две дороги, и это даст дополнительное время. Это время и надо было использовать по максимуму.

***

   Пуля сильно толкнула Костю в живот, бронежилет удержал ее, но он из-за этого промазал, потому нож вместо того, что бы войти в глаз фашиста, просто рассек тому щеку. Гримаса боли исказила хладнокровное лицо немца, но и капитан скривился от боли, но заставил себя нанести еще удар стопой, по колену шустрого майора. Да только тот и не думал стоять на месте, сдвинулся вправо, и сам нанес удар ногой - видимо являлся мастером, какого-то восточного стиля, что навело на мысль о тибетцах, и Костя, выпуская нож, сразу поменял тактику.

   Не то чтобы его к такому готовили специально, это был его самостоятельный длинный путь. Где наряду с интеллектуальной, психологической и физической подготовкой, от рукопашника, требовалось и знания механики, законов построения движений. Ну и еще девиз - дух, сила воли, желание, вера - могут все!

   Нет людей, которые не боялись бы смерти, и Константин заставил самонадеянно ухмыляющегося, надменного нациста это прочувствовать, выпад ножом, и резкий переход на систему рычагов, и выведения из равновесия. Этот фашист, в звании майора, явно был, совсем непростым человеком. И не только потому, что владел боевыми искусствами недоступными в Германии, он сам по себе был индивидуум. И, похоже, подвергал себя изменению.

   Косте было без разницы, будь тот хоть универсальный солдат, хоть вообще не человек, он поймал немца за руку, вздернув ее кверху, и "лапой леопарда" ударил в точку, попадание в которой вызывало сбои в работе сердца, а то и смерть. Такой удар под сердце, по-любому как-то должен был навредить, но с загадочным немцем было что-то очень сильно не так, и удар не привел к остановке качающего кровь насоса. Немец просто попятился и на время раскрылся, но Костя не став его добивать, а прыгнул к своей, лежащей на дальнем столе, цели.

   Оказавшись у стола, капитан, не раздумывая, протянул руку, и, схватив рукоять, выхватил меч из футляра. Затем мгновенно развернулся, превращаясь уже в мечника, благо дело с этим оружием он не раз, тренировался. Фашист за это короткое время, успел прийти в себя, и достать откуда-то длинную, по виду старинную, дагу, и теперь ухмыляясь, стоял в пол оборота, словно приглашая на поединок. На Костю он смотрел так, будто тот, совершил непоправимую ошибку, и похоже наслаждался моментом, даже не пытаясь применить пистолет.

   Видимо немец узнал опытным путем, что этот меч, смертный человек, удержать в руках не может, взять да, но воспользоваться уже нет. Он впервые заговорил, этот немецкий хлыщ, по виду чистокровный ариец, блондин с голубыми глазами, подтянутый, подвижный и сильный. Слова его если судить по мимике, и легкому искривлению губ, были высокомерными и насмешливыми, но для Константина это было равносильно лаю собак, язык-то гавкающий, как его не смягчай. И капитан просто атаковал, для начала пробно.

   Лицо немца исказила гримаса изумления, а Костя увидел, что, браслет у него под рукавом светится, и это свет передается мечу, и тот начинает светиться совершенно другим светом, уже не тусклым, а яростным. Хоть меч был и несколько другой формы, чем японский клинки, Костя взял его обеими руками, и от плече нанес рубящий удар. Фашисткой майор, успел выставить дагу, но клинок Перуна спокойно перерубив кинжал, и врубился в плечо немца, рассекая его до середины груди.

   А дальше рука капитана, действовала, будто сама собой, и Константин уже не смог унять жажду крови, меча бога войны, и клинок напился. Изрубленное на куски тело штурмбанфюрера, упало на полу грязной кучей состоящей из кровавого месива и вороха одежд, но крови там почти не было. И ни одной ее капли не было на клинке. Костя обалдело уставился на работы своих рук, шагнул обратно к столу, и решил воспользоваться футляром, раз у меча не было ножен.

   - Ну ты братец - вампир что ли? - Укладывая опасный меч в футляр, спросил Костя - прекращай, а то больше не достану.

   Меч полыхнул ярким, каким-то разноцветным светом, будто соглашаясь то ли с первыми словами капитана, то ли со вторыми. Константин закрыл футляр, сам не зная зачем, сунул в подсумок, лежащий здесь же клубок волчьей шерсти, и большой, размером с кулак красный камень. И только теперь посмотрел на часы, и обмер - до взрыва оставалось пять с половиной минут.