Галина Гончарова - Эльфы, волшебники и биолухи. Страница 43

— Ты не местная?

— Совершенно не местная. Я вообще в другом месте живу!

— Тогда понятно.

— Что — понятно? — разыгралось у меня любопытство.

— Я сейчас в розыске, — пояснила Умбра. — Поймают — повесят. Как служанку короля, которая злостно сопротивляется светлому знамени свободы. Или еще какую чушь выдумают. Как говорят, за что бы ни вешали, а вешают всегда за шею.

— И ты здесь живешь? — удивилась я. Для меня это было слишком круто.

— А чего? Здесь оно безопаснее! Кто меня тут искать будет? Меня по лесам ищут да на границе!

Это правильно. Я бы тоже так спряталась. Но все же…

— Что-то мне плохо верится, что ты здесь только ради безопасности.

— А ты не спрашивай, я и не совру.

— Да у меня выбора нет! Тут такая, понимаешь, проблема! Ты не думай, я нормальная! Ты о множественности миров слышала?

— У нас это опасная ересь.

— Наплюй и ответь честно. Я что — на стукачку похожа?

— Если бы они были на себя похожи, их бы давно передавили. Ну, слышала…

— Это хорошо. Так вот, я из другого мира.

Я вкратце изложила Умбре всю свою историю. А что? Выбора у меня так и так нет, я читала в основном о Новограде, а про Порридж знаю только то, что он существует в этом мире. И если мне кто-нибудь не поможет, я рискую просидеть здесь до зимы. Умбра спокойно выслушала меня и подвела итог в трех словах:

— Брешешь ты все.

Я обиделась. И вдруг фыркнула. Я ведь примерно так же отнеслась к Орланде ан-Криталь! И достала свою волшебную палочку.

— Не веришь? Смотри.

Это волшебство было очень простым. И получалось даже у меня, у вечной растяпы. Я слевитировала под потолок и опустилась на землю. Потом немного подвигала взглядом предметы. И под конец решила зажечь свечку опять же взглядом. Получилось плохо, на месте свечки вспыхнул небольшой костерок, и я поспешно выплеснула на него воду из рукомойника. Несколько секунд Умбра молчала. Потом ее прорвало:

— …!…!!…!!! Так ты мне не врала!?

— Я же сказала!

— Да кто бы в здравом уме поверил в подобный бред!?

— Никто, но это правда!

— Хорошо. А здесь-то тебе чего нужно!?

— Добраться до Новограда! Помоги мне — я хорошо заплачу!

Умбра почесала нос.

— А ты только это делать можешь, или чего-нибудь еще?

— А что тебе нужно? Говорю сразу — привораживать никого не стану, в крайнем случае могу посоветовать лосьон от угрей.

— Да нет, дело не в этом! Ты думаешь, чего я тут окопалась? Да в гробу я этот Порридж видела! Я бы уже давно свалила отсюда хоть в Кретоларн, наемники, особенно, такие как я, всюду в цене, с руками оторвут. Просто одного очень дорогого мне человека загребли в Тревано.

— Тревано?

— Ну, сидельник…

— Не поняла?

— А у вас как называется место, где держат заключенных?

— А, местная тюряга. — Дошло до меня. Блин, Бастилия — два! Но Бастилия пала? Пала! Дайте срок — и эту Тревано уроним.

— И что, никто до сих пор не освободил заключенных?

— Ты не поняла? Это НОВЫЕ заключенные. Те, которых загребли уже после революции!

— Интересно, за что?

Умбра несколько минут мялась, как студент на зачете, потом все-таки выдавила с постным видом:

— Дело в том, что мой Веллен — аристократ до мозга костей, потомственный и все такое.

— А почему его тогда не прикончили сразу же?

— Это вызовет осуждение других стран, — объяснила Умбра.

Теперь я вообще ничего не понимала. Когда это революционеров волновало мнение других стран? Сколько знаю революций — на политику во время переворотов чихали все и дружно.

— Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь.

— Ну, хорошо. Веллен — поэт. И он пишет пародии на новый режим!

— Пародии-то хоть хорошие?

— Замечательные!

— Почитай что-нибудь?

— В другой раз, хорошо? Скажи, ты сможешь вытащить Веллена из тюрьмы?

— Не знаю, — покачала я головой. Тюрьмы, они тоже бывают разные. — Надо сходить на разведку. Скоро ночь, ты мне поможешь?

— Спрашиваешь! Ради того, чтобы он оказался на свободе я готова сделать что угодно!

В голосе Умбры звучала такая целеустремленность, что мне стало жутко. Вот такой голос, наверное, и был у Саши Матросова, когда он говорил, что если понадобится — бросится и на пулемет.

— Например? Как ты собиралась его освобождать?

— Я хотела прокрасться внутрь под видом шлюхи, — призналась женщина с совершенно спокойным видом. — Главный надзиратель тюрьмы очень охоч до девок и пользует их прямо на рабочем месте, в пустых камерах. А там уже дело несложное. Связать, спросить, дойти.

Я только покачала головой. До такой глупой самонадеянности даже я не доходила.

— Ты бы сразу засыпалась.

— А у меня был выбор? Тина, прошу тебя, помоги мне! А я, клянусь, я сделаю для тебя все, что только смогу! Хочешь корабль!? Я найму для тебя корабль, только не бросай меня!

Я слушала все это с кислым видом. И надо же мне было так вляпаться! Хотя Умбру тоже понять можно. Такой шанс выпал! Сидеть бы Умбре тут до морковкиных заговин, если бы меня черт не послал. Настоящая ведьма! Все было видно по лицу женщины, и я поспешила опустить ее на землю.

— Я пока не знаю, смогу ли я тебе чем-нибудь помочь. Для начала мне надо осмотреть эту тюрягу. Сможешь устроить?

— Снаружи.

— Лучше бы внутри, но на безрыбье… Когда отправляемся на осмотр?

— Как только стемнеет.

— А не все ли равно? Чем сейчас-то хуже?

— Мной. Я тоже довольно известна в этом городке. И если меня увидят, я окажусь по соседству с Велленом. Или на виселице.

— Чем же ты им так насолила? Если даже не можешь навешать лапши насчет своей преданности великому делу революции?

— Всем, — лаконично ответила женщина, стараясь не вдаваться в подробности.

— Убила? Ограбила? Изнасиловала кого-нибудь?

— Как раз наоборот. Тут меня один мерин дюже хотел, а я его совсем не хотела.

— Мерину как раз хотеть нечем?

— Так в тот момент он еще мерином не был! Это я чуть позже постаралась!

— Понимаю… Ладно, стемнеет — и пойдем. Скажи, а пожрать ничего нет? Я полдня чесала по лесу, чуть бревна с голодухи грызть не начала!

Меня накормили черствым хлебом, деликатесным сыром (два сантиметра плесени вместо восковой оболочки) и колбасой, которая точно была ровесницей Умбры. Все это пришлось запивать какой-то кислой дрянью, похожей на пиво, только еще кислее. К тому же мне пришлось выслушать кучу рассказов о рекомом Веллене. К концу второго часа я твердо уяснила, что человека лучше, умнее, красивее, благороднее и храбрее земля еще не рождала. И не родит никогда. Симптомчики были знакомы наперечет. Так же выглядели мои однокурсницы, по уши влюбляясь в очередного прыщавого кретина. Я хотела, было вразумить несчастную, но потом передумала. Слова тут не помогут. Только пристрелить, чтобы не мучилась