Яна Тройнич - Сказка для олигарха Страница 43

На крыше сидел черный кот. При виде нас он выгнул спину и воинственно зашипел. Как мне показалось, с особой неприязнью поглядел на Кийса. Мой спутник тоже напрягся. Да уж, был бы не кот, а кошечка — другое дело.

Дверь чуть приотворилась. В щель кто-то выглянул и тут же снова захлопнул створку. Через минуту из дома вышла чернобровая молодка с темными как смоль волосами и пухлыми алыми губами. Я успокоилась. Дом не был похож на жилище ведьмы, да и сама женщина Бабу-ягу ничем не напоминала.

Парни переглянулись и усмехнулись. Женщина смотрела внимательно и изучающе. И взгляд этот мне ой как не понравился. Будто просверлил насквозь.

— Что я вижу! — всплеснула она наконец руками. — Гостюшки дорогие! Путники так редко заглядывают в мое убогое жилище, все богатство которого — кот да ворон. Да и то второй неизвестно где летает. А вы, гостюшки, проходите-проходите. Агапьей меня кличут. А как вас-то звать-величать?

Мы представились. Агапья недоверчиво покосилась на Локшу и Кийса. Казалось, она их вот-вот обнюхает. Потом переключилась на меня. Попросила показать клубок, который я держала в руках. Следующие слова заставили меня подпрыгнуть и открыть рот.

— Узнаю, узнаю… Он когда-то принадлежал одной моей дальней родственнице. И куда ты, девица, путь держишь? До чего ж этот мир-то докатился! Во времена моей молодости царевичи искали суженых, а теперь девки по лесу бегают. Все перевернулось с ног на голову, — проворчала хозяйка. — Впрочем, вы, гостюшки, проголодались, наверное. Сейчас накрою.

И не успели мы оглянуться, как Агапья метнулась к печи и принялась доставать еду.

Я потихоньку оглядела избушку. По стенам развешаны травы. На подоконнике какие-то кости. Наверное, кот не доел. Парни вели себя спокойно. Похоже, ничего страшного нам тут не грозило. А я сидела как на иголках. Слова о клубке не выходили из головы. Мне хотелось спросить, кем же была его бывшая владелица.

Задать вопрос вслух не успела. Только открыла рот — почувствовала, как Кийс под столом лягнул меня ногой. Причем весьма ощутимо. Оставлять такие действия без ответа я не собиралась и лягнула его в ответ. Локша с удивлением взглянул на меня:

— Любка, тебе тесно? Синяк ведь поставила.

Я чуть не подавилась. Неужели перепутала? И разозлилась на Локшу — вот дурак, мог бы и промолчать. Кийс только усмехнулся.

Обед прошел довольно мило. Хозяйка развлекала гостей разговорами. Однако взгляды, которые она бросала на меня, совершенно мне не нравились. Кийс галантно поддерживал беседу, но очень ловко уходил от разговоров о прошлом и наших планах. После еды я предложила хозяйке помочь убрать со стола. Та похвалила:

— Молодец, девочка. От работы черной не бегаешь. Хоть и видно по твоим белым рученькам, что непривычна к таким занятиям. При каком дворе росла?

— Далеко отсюда, — замялась я.

Вымыв посуду и поставив ее на полку, огляделась. Что бы еще сделать? Сидеть без дела и отвечать на вопросы хозяйки не хотелось. В углу стояла метла. Подмету-ка я пол…

Никак не ожидала, что реакция хозяйки на это мое действие окажется столь неадекватной. Агапья бросилась наперерез и резко вырвала метлу из моих рук. Да так, что черенок стукнул меня по лбу. Теперь шишка мне обеспечена.

— Не трожь!

Я недоуменно заморгала. Никак не могла понять, что сделала не так.

— Только помочь хотела, — растерянно пробормотала я.

Какое-то время Агапья зло и подозрительно сверлила меня взглядом. Потом, видимо, до нее все же дошло, что ничего плохого совершить я не намеревалась.

— Девочка, метла не для того, о чем ты подумала. Посторонние не должны ее трогать.

Она ухватила предмет спора и забросила в дальний угол. Мне послышалось или скорее просто показалось, что оттуда донесся печальный вздох.

В это время во дворе раздалось хриплое карканье.

— Вот и мой Варкуша вернулся. Пойду новости послушаю.

Кот двинулся следом за хозяйкой. Мне почему-то показалось, что он не хочет оставаться наедине с Кийсом. Мой спутник рассмеялся:

— А не такой уж и храбрый у нее защитник.

Как только Агапья вышла за дверь, я бросилась к метле и повязала на нее голубую ленточку. Не знаю почему, но мне стало ее жалко. Опять послышался тихий вздох и на этот раз — тихое «спасибо».

Потом я с любопытством выглянула в окно. Ворон сидел на частоколе, Агапья стояла рядом. Похоже, они что-то бурно обсуждали, время от времени оглядываясь на дом. Почему-то я решила, что разговор шел обо мне.

Локша, видимо, тоже что-то почувствовал и мрачно пробормотал:

— Лучше бы выбираться отсюда подобру-поздорову. Нечистое место. — И тут же предложил: — Давай, Кийс, посмотрим, что вокруг творится.

Парни вышли, и почти сразу вернулась Агапья. Вид у нее был взволнованный. Ноздри раздувались, губы были плотно сжаты. Наверное, получила недобрую весть. Но она очень быстро взяла себя в руки и ласково произнесла:

— Ребятки пошли прогуляться? Хорошо. А ты, девица, садись рядышком да расскажи, что с тобой приключилось. Как судьба связала тебя с такими попутчиками? И откуда у тебя волшебный клубочек?

Голос женщины звучал убаюкивающе, на лице появилась доброжелательная улыбка. Но вместо того чтобы успокоиться, я напряглась. Почувствовала, что вопрос не праздный и что хозяйку будет трудно обмануть.

Сказать правду? Ищу, мол, суженого? Но вся загвоздка в том, что Федор вовсе не догадывается о том, что он мой суженый. Да и когда узнает, не факт, что обрадуется. Пока искала в голове ответ, вернулись парни. При них я тоже не могу сказать, что ищу жениха, вдруг обидятся и оставят одну? А я к ним уже привыкла.

— Брата пропавшего разыскиваю, — тяжело вздохнула я. — А клубок мне дал колдун и стрелу с луком тоже.

Покосилась на Агапью. Та не спускала с меня колючего подозрительного взгляда. Похоже, не очень-то поверила. Но говорить правду и признаваться, что я воровка, было тем более стыдно. Пришлось прибегнуть к старому испытанному средству. Я всхлипнула и произнесла почти искренне:

— И зачем связалась с колдуном? Знала ведь, что до добра не доведет.

Тут на помощь пришел Локша:

— Да, ее стрела упала на наш двор. Но брата — никаких следов.

Агапья неопределенно хмыкнула:

— Ну прямо сестрица Аленушка и братец Иванушка. — И добавила с иронией: — А он случайно в козленочка не превратился? Я-то, кстати, думала, что люди давно стали пренебрегать родственными чувствами. Выходит, остались еще экзотические экземпляры.

Захотелось послать бабу с ее комментариями куда подальше. Но, вспомнив, что молчание — золото, я захлопнула рот. Только сделала вдох и выдох, как учил Карл Карлович.