Ярослав Денисенко - Пепелище славы Страница 43

Шум водопада, многократно усиленный эхом пещеры, начал заглушать звуки задолго до того, как смутное пятно розоватого света показалось впереди. Орог, для которого этот грохот был мучительно громким, бросил взгляд на эльфа и увидел, чтот тот просто корчится от боли, зажав уши руками.

Наконец, они выбрались на узкую площадку над залом. Тоннель перестал усиливать звук, и переносить шум стало легче.

Орог уже видел раньше величественную картину гномьей архитектуры, но она все так же поражала его своим масштабом. Эльф замер в полном восхищении, забыв на некоторое время о том, как и для чего оказался в этом зале.

- Алангор был прав, что так хотел сюда попасть, - прошептал он. - Какая бесподобная красота!

Грандиозное зрелище оказалось стимулом, до самого дна всколыхнувшим его истерзанную страхом душу. Как в тот момент, когда невиданный порыв заставил его выдать тайну Ришнара и Барги, что-то внутри сжалось и сказало "сейчас".

Огромный урук-хай, порождение ночного кошмара, великан с могучими мышцами и хвостом черных волос на затылке, жестами показывал, что надо спускаться вниз. Его желтые глаза светились зловещим огнем, а безобразные клыки сверкали в кровожадной усмешке.

Что значит обещание, данное орку?

Впервые в жизни Эльвидар почувствовал признательность учителю фехтования, которого, до встречи с орками, считал страшнейшим извергом, какого могла послать судьба. Но только благодаря настойчивости и жесткости учителя, сейчас он не задумывался, что и как делать. Обычно Эльвидару не хватало смелости, чтобы как следует применить на практике полученные уроки. Но сейчас невиданный душевный порыв смел все барьеры. Тренированное тело привычно расслабилось и устремилось вперед упругой лозой, способной поспорить силой удара с копытами рыцарского коня.

Мгновением раньше эльф скинул с пояса веревку, узлы на которой ослабил еще во время отдыха. А глупый орк, наверное, вовсю потешался над "длинноухим", не способным прожить и дня без заботы о внешности.

Урук-хай понял все. Только увернуться он уже не успевал. Даже отклонить корпус, чтобы принять удар по касательной.

В грохоте и шуме водопада нельзя было услышать плеск, с которым тяжелая туша шлепнулась в реку.

Эльвидар приземлился на бок у самой кромки воды и быстро откатился в сторону.

Несколько мгновений орк пытался удержаться, схватившись за острый камень на краю пропасти, но течение оказалось сильнее. Страшные когти отчаянно царапнули по мокрой скале и исчезли в облаке водяной пены.

Эльф успел взглянуть вниз как раз вовремя, чтобы увидеть, как лопасти потрепанного водяного колеса выносят упавшее тело. Бурлящий поток создавал иллюзию того, что орк еще шевелится - а может, это и правда было так. Но когда темное пятно снова показалось ниже по течению, враг уже выглядел совершенно безжизненным.

ГЛАВА 10.

Шенгар был искренне польщен масштабом явившейся делегации. Не считая Нириэль, целых пять эльфов выстроились напротив решетки. При том, что разговаривать из всей компании собирался только один, остальных можно было считать охраной.

Он послал лучезарную улыбку давнему знакомому с фингалом. Эльф поспешил отвернуться, но острые края ушей - Шенгар видел это совершенно точно - приобрели ярко-малиновый оттенок.

Еще один ушастый показался ему знакомым. По мечу, висящему на поясе справа можно было решить, что длинноухий - левша. Но охотник знал настоящую причину: брошенный им нож пропорол эльфу правое плечо, и тот оказался вынужден пользоваться другой рукой.

За главного был среднего роста худощавый эльф с волнистыми каштановыми волосами и жестким взглядом очень темных глаз. Шенгар видел его впервые.

Длинноухие никогда не имели склонности к полноте, но этот отличался особенной тощестью. Ввалившиеся щеки и острые черты худого лица играли на опасной грани между эльфийской красотой и несомненным уродством. Шенгару показалось, что по возрасту он старше остальных.

- Это правда, что тебе известно о судьбе нашего товарища? - спросил тощий.

Его голос оказался под стать внешности, такой же острый и колючий. На человеческом языке он говорил чисто, без всякого акцента. Из всех известных Шенгару эльфов только Роэтур мог похвастаться столь совершенным владением чужого языка: Алангор чирикал за целую стаю воробьев, и даже Нириэль говорила так, словно в речь ее вплеталось пение птиц и журчание горного ручья.

- Художник, который мечтал найти гномьи подземелья? - усмехнулся Шенгар, с первых слов называя признаки, отметающие любые сомнения.

- Где он, и каким образом тебе стало это известно?

Вода и сушеные фрукты, принесенные Нириэль, вернули немного сил, чтобы не упасть в грязь лицом (в самом прямом смысле) перед всей этой кучей длинноухих. Шенгар знал точно: хоть в бреду, хоть полуобмороке, он нашел бы в себе запас прочности не показать врагу беспомощности своего состояния. И все же он был сильно благодарен эльфийке за заботу, позволившую ему не думать сейчас о том, как бы не завалиться на бок от слабости.

- Где? В пещере, - сообщил охотник столь же честную, сколь бесполезную информацию. Пещер в Лесистых горах хватало с лишком. - А известно мне потому, что сам его туда приволок.

- Что ты сделал с ним, отродье?! - вскричал один из незнакомых эльфов, но тут же замолк под суровым взглядом каштановолосого. Шенгар решил, что это хороший повод испортить тощему стройную картинку единоличного допроса. Он широко улыбнулся:

- Вы думаете, это ходячее несчастье не в силах навредить себе само?

Тут уже не выдержала Нириэль.

- Ради всего святого, скажи хотя бы что с ним! - в прекрасных глазах эльфийки дрожали слезы.

- Упал со скалы. Сейчас он ничего не видит и не может передвигаться самостоятельно. Не думаю, что он долго протянет в одиночестве без пищи и воды.

- Откуда ты явился, урук-хай? - продолжал свою жесткую линию эльф с каштановыми волосами.

- Тебе с самого начала? - любезно поинтересовался Шенгар. Любой, кто общался с охотником больше пяти минут, заподозрил бы неладное, особенно приметив огонек, вспыхнувший в глубине алых орочьих глаз. Тощий огонька не увидел. "Наверное, забыл с голодухи, что не все бывает так серьезно, как кажется на первый взгляд", - сочувственно решил Шенгар и вдохнул, чтобы начать свой долгий рассказ.

Увы, молодой орк переоценил собственные возможности. Приступ тяжелого кашля скрутил его. Эльфам оставалось лишь нетерпеливо злиться в ожидании пока к Шенгару не вернулась способность разговаривать.

- Сначала было небо, - вдохновенно поведал он и обвел пространство широким жестом, характеризующим впечатляющие масштабы северной космогонии. - Одно только небо, без начала и конца. И не было на нем ни солнца, ни луны, ни звезд, ни облаков, ни ветра, что поднимает волны. А под небом было море, бездонное и бескрайнее. Ни рыб, ни водорослей, ни морских гадов не водилось в этих бесконечных…