Вячеслав Седов - Ловчие удачи Страница 43

Скиера сидела на крыльце и смотрела на затянувшееся тучами небо, слушала редкое пение птиц и задумчиво поправляла волосы. Немного погодя дверь позади нее открылась и рядом сел дуэргар. Отерев тыльной стороной ладони пот со лба, он набил свою трубку и задымил, пуская ароматные колечки в недвижимый перед будущей грозой воздух.

— С ним все будет в порядке, — подмигнул он полуэльфке, — Это раньше его приходилось выхаживать несколько дней, а теперь взрослый организм восстанавливается гораздо быстрее. Снимаю шляпу перед наставником бедолаги, тот не только многому научил, но и укрепил тело.

— Неужели все ран'дьянцы такие слабые? — изумилась Скиера, — Тогда почему столько веков они слывут непобедимыми?

— Наверное, оттого, что живут только на своих землях. У них нет колоний, — дуэргар принял свой обычный значительный вид, явно собираясь в очередной раз поделиться знаниями, и, как всегда, не особо интересуясь, хочет того собеседник или нет, — Ларонийцы непобедимы, потому что вокруг императорского трона собрался мощный кулак из военной олигархии. А Ран'Дьян — потому что им ничего не нужно от этого мира, и миру тоже ничего не нужно от них. Ведь среди покрытых извечным туманом лесов, где растут деревья, питаемые Соками Земли из подземных озер, обычный человек просто погибнет через пару дней от испарений и спор некоторых растений. Видимо, для этого их рассадили на всякий случай у приграничья.

— Говорят, те земли прокляты… — начала было полуэльфка, но, увидев улыбку на лице гнома, запнулась.

— Конечно. Ты будешь так думать, ведь ты — дитя лесов Роккар. Почему сразу прокляты? Может все гораздо проще — отравлены?

— Но кем?

— Этого не знают даже сами «феи». Да уж, мне иногда кажется, что люди готовы все назвать феями, если оно имеет пару рук, пару ног и крылья, не похожие на крылья птиц.

— Настоящие «феи» обитали только в наших лесах! — гордо вскинула голову Скиера, — Они помогали нам и не поглощали жизненных сил, как ран'дьянцы.

— Конечно! — рассмеялся Филин, — Ваши хоть и были всего в пару футов ростом, но хитро путали тропы, заводили в глубокие дебри истанийских лесорубов и там спокойно давали тем умереть с голоду, окружив стеной из могучих деревьев. Топоров не хватит прорубиться.

— Халфлинги сами виноваты! Мы их не звали. Они явились без приглашения. А с незваными гостями разговор у нас был коротким.

— Вам помогли от них избавится ларонийцы, затеявшие кровопролитную войну с Истанией. Но ведь потом они и вас уничтожили, не так ли?

— Лучше погибнуть от руки врага полного ярости и ненависти, чем от руки скупого торгаша, который все готов обратить в деньги, пусть даже это будет краса и гордость всей природы Материка! — вспылила Скиера, — Истанийцы имели виды на наши леса и небольшими группами делали вылазки за редкой древесиной. Они даже не предлагали торговли, так как считали накладным организацию посольств и прочих церемоний. О, Сильван, эта огромная и богатая страна мелочно приворовывала у тех, чьим единственным богатством был, по сути, только лес!

— Просто этим низкорослым скупердяям щелкнули по носу гномы, которым не нравилось засилье истанийских банкиров. Вот они и снабдили Ларон оружием, — дуэргар протянул полуэльфке трубку.

— Зачем? — удивилась лучница, глядя на Филина.

— Этот сорт называется «Роккар», разве ты не узнала этот аромат?

Скиера набрала в рот немного горького дыма и медленно выпустила через нос. Знакомый запах раскрыл, словно цветастый веер воспоминаний, промелькнувших перед глазами. Она закашлялась и вернула трубку дуэргару, утирая выступившие слезы.

— Забористый табачок!

— Да уж, как из костра дыму глотнуть! — скривилась полуэльфка.

Где-то вдали загремел гром. Сверкнула молния.

— Пожалуй, надо затопить печь, — сказал сам себе дуэргар и вернулся в дом.

Скиера еще долго сидела на крыльце, окруженная таким знакомым запахом. Фивландцы знали толк в табачном деле. На мгновение воспоминания стали настолько живы, что она, не в силах больше вынести этого, закрыла глаза. Веселое потрескивание костра, радостные лица, взгляд ее возлюбленного, — все это мгновенно поглотила тьма сомкнутых век. Под отзвуки утихающих флейт и лютней в наступившем мраке она ощутила, как две горькие слезы сбежали по щекам. Лангвальд действительно оправдал для нее, для полукровки, свое феларское название. На первый взгляд оно не доносило всего смысла. Два разрозненных слова слившихся в одно, но путь к лесу оказался и правда долог и тернист. Теперь она не знала, считать ли за счастье достижение этого уголка на Материке, где, подобные ей, могли дожить свой век спокойно…

Едва открыв со скрипом несмазанных петель дверь, Скиера столкнулась нос к носу с дуэргаром. Тот держал в руке масленку.

— Тихо, — прошептал Филин, — Он уснул. Я уж, было, подумал, что бедняга промается всю ночь, как в прошлый раз. Но теперь все в порядке.

Скиера прошла к камину и уселась возле него, согревая мерзнущие руки. Дуэргар, тем временем, торопливо смазал дверь и закрыл ее.

По крыше забарабанил дождь, и ветер сердито завыл в дымоходе.

— Ты голодна?

— Нет, я просто хочу спать, — ответила, зевая, Скиера.

— Ну, тогда располагайся. Одной кровати на вас, вроде, должно хватить. Я пока здесь, у камина устроюсь, а завтра с плотником и со столяром потолкую.

Полуэльфка отдернула полог, прошла вглубь небольшой комнаты, куда дуэргар перетащил со скамьи Феникса. Она остановилась возле кровати, в которой посапывал Карнаж. Опять немного постояла, любуясь его спокойным и безмятежным выражением лица, ведь успела преисполниться уверенности, что, когда его обладатель бодрствует, ей не доведется такого видеть. Разделась и легла рядом, прижавшись к этому красноволосому неугомонному существу. Ведь завтра, едва ему полегчает, он опять встанет, ни свет, ни заря, торопливо соберется и махнет рукой с порога. И гадай, вернется он к ужину или нет, и вернется ли вообще? Последним вопросом в отношении «ловцов удачи» приходилось задаваться всем их подругам без исключения, отчего первые вели довольно одинокий образ жизни. Без сомнения, наполненной мимолетными увлечениями, к которым приучает всегда свободная дорога за окном, но так крепко, что после на одном месте оставаться мочи не было, даже если идти оказывалось совсем некуда…

Разразившаяся гроза бушевала за окнами гостиницы. Но Мэтру Николаусу до стихии не было никакого дела. Он занимался своими обычными обязанностями, то и дело подгоняя поварят и справляясь, время от времени, у жены о готовности пищи. Нынче ночью его заведение пользовалось особой популярностью. Погода на дворе стояла скверная. Поэтому даже местные жители пришли, чтобы поговорить о том, о сем и выпить пару стаканчиков подогретого вина с пряностями.