Роман Гринь - Битвы магов. Книга Хаоса Страница 43

Например, историю магии вел средневековый рыцарь, сэр Грундивальд, погибший еще в двенадцатом веке где‑то в Каппадокии, в битве с турками — сельджуками. Как бы глупо это не звучало, но смерть стала переломным моментом в его жизни. Бывший воин и маг, он настолько увлекся историей, что очень скоро стал одним из лучших преподавателей этой дисциплины, и ведет свои лекции уже не первое столетие. Кабинет, в котором проходили его занятия, напоминал что‑то среднее между музеем и складом для декораций какой‑то киностудии или театра. Десятки экземпляров старинного оружия, картин, скульптур, гобеленов и даже диковинных музыкальных инструментов были раскиданы по всей комнате совершенно невпопад. Необычной особенностью так же было то, что в аудитории всегда было темно и на десять — пятнадцать градусов холоднее, чем в большинстве помещений Академии. Эти условия, как мне потом объяснили, были необходимы для поддержания "жизни" нашего преподавателя из Мира Теней. Сам сэр Грундивальд на занятиях всегда ходил исключительно в своих тяжелых стальных доспехах. Это была не столько дань прошлому, как еще и практическая необходимость. Наполненные Силой и специально заколдованные доспехи были "якорем", именно они помогали поддержать дух мертвого адепта в мире живых. В общем, представь себе картину: темное набитое нелепым реквизитом помещение, в котором довольно таки прохладно, а между рядами с тихим звоном шагают тяжелые доспехи, из‑под забрала шлема просачивается серебристо — серая призрачная дымка. И глухой ледяной голос, словно из гроба, монотонно читает лекцию. По началу, привыкнуть к такому было крайне трудно, но уже к третьему занятию я начал воспринимать это более спокойно. Хотя, на первой паре я испытал настоящий шок, когда преподаватель подошел к парочке студентов, тихо болтавших за задней партой, достал свой двуручный клинок и, на глазах у всего класса, разрубил дубовую парту надвое. Еще и добавил, что если студенты будут так себя вести в дальнейшем — то следующими он разрубит самих провинившихся. Интересно, а наша страховка покрывает случай смерти от клинка безумного призрака — преподавателя? Надо будет это уточнить. В любом случае, больше не уроках сэра Грундивальда никто не болтал.

Другие преподаватели были ничуть не адекватней. Взять ту же магичку ассасина, которая преподавала теорию и практику боевых искусств. Занятия ее проходили в большом зале, стены которого были увешаны самыми разнообразными видами холодного оружия (что в принципе логично), а по бокам стояли всевозможные орудия пыток (а это интересно зачем?). Парты стояли поверх татами, в случае практического занятия, их можно было быстро отодвинуть, чтобы не мешали. Но, особого внимания все‑таки заслуживает сам преподаватель, а не помещение. Когда я увидел ее первый раз, мой сосед с улыбкой легко стукнул меня по подбородку снизу, и только услышав, как клацнули мои собственные сомкнувшиеся зубы, я понял, что сидел с отвисшей челюстью. Единственной одеждой, прикрывающей подтянутое упругое тело нашей преподавательницы, была целая система разнообразных кожаных ремешков и металлических заклепок. Наряд был обтягивающим и закрывал лишь самые откровенные части тела. Как утверждала сама преподавательница, такой костюм не стеснял ее движений (но как же он стеснял студентов) и был крайне практичным. Кроме того, образ дополняли короткий меч и кожаный кнут, висящие у нее на поясе. Последний, магичка не стеснялась применять против непослушных студентов прямо на занятиях, правда только в случае грубых нарушений. Кстати, самое забавное то, что звали ее Госпожа! Я невольно подумал, что тот, кто придумал ей это имя, явно не жаловался на отсутствие чувства юмора. Для наказания более мелких нарушений, преподаватель имела несколько связок самых разнообразных метательных ножей, стальных спиц и сюрикенов, что были аккуратно развешаны на кожаных ремешках по всему ее телу. Если кто‑то из студентов нарушал правила, магичка могла просто метнуть в него что‑то остренькое из своего смертоносного арсенала. Ну не прямо в него, а так, что нож пролетал в сантиметре — двух от тела. Все‑таки, меткость у нее была потрясающей. "Ох, какая задница, — авторитетно, с интонацией знатока, прошептал Ловкач, — ну и как тут можно думать о траектории полета стилета и изучать эти скучные схемы. Эх, если бы она что‑то уронила на пол и ей бы пришлось наклоняться… Ну по чему она такая ловкая и ничего никогда не роняет? Хотя знаешь, она не такое уж и совершенство. Говорят, однажды она пришла на урок пьяной и сильно ранила одного студента. Он провинился как‑то по мелочевке, и она по обычной привычке метнула в него нож, но слегка промазала и срезала ухо. Да — да, подчистую. Вот отсюда, — Ловкач показал на себе, — и до… И тут один из ножей пролетел прямо между нами, срезав мне небольшую прядь волос. У меня душа ушла в пятки. "Разговорчики! — произнес властный голос преподавательницы, и мы с соседом тут же выровнялись за партой и послушно уставились на нее, — если еще раз такое повториться, наказания вам не избежать. Особенно тебе, — и она почему‑то указала на меня, что за несправедливость, я‑то молчал, — Ты меня понял?" — "Да, Госпожа!" — тут же тихо, но отчетливо ответил я, стараясь не смотреть ей в глаза. И только по хихиканьям соседей, я понял как глупо и неоднозначно звучит эта фраза, и этот мой покорный вид, какая нелепица. Но, мне лишь осталось со злостью сжать зубы, и стараться не нарушать правила до конца занятия. Мне никак не улыбалось остаться после уроков один на один с этой колдуньей и ее кнутом. Хотя, я слышал, что некоторые ученики и даже ученицы настолько пристрастились к ее… хм… наказаниям, что даже специально сами нарывались на неприятности. Ну, это их дело! Нравы тут свободные и все люди взрослые, а мне вот такое времяпровождение совсем не улыбалось.

Да уж, преподаватели в этой Академии были, мягко говоря, необычными. Взять хотя бы ту друидку, что вела курс "магические растения и способы их применения". Одна из немногих преподавателей, что не была хаоситкой. Ее руководство Академии наняло, послав запрос непосредственно школе Жизни. Я знал, что друиды, волхвы, шаманы, рунические маги и прочая братия из "природников" (так по — простому называли адептов школы Жизни) все поголовно были пацифистами и в войне магов придерживались нейтралитета. По этому, многие школы нанимали их, чтобы заполучить ценные знания. Удобно быть нейтральными. Интересно, почему мы не пацифисты? Может потому, что у нас еще в Академии, на этапе обучении, все преподаватели психи? Кого же могут воспитать такие учителя? Но вернемся к Гвервил, так звали эту друидку. Она была бы еще и не такой ненормальной, как все остальные, если бы не ее вечно сияющая улыбка, наряды ядовито — зеленого цвета и… Боб! Правда она называла его Бобик! Гигантский слизняк, на котором друидка передвигалась по замку, да и, говорят, за его пределами тоже. Улитка не слишком быстрый транспорт, по этому, Гвервил всегда опаздывала на занятия. Я уж молчу про след слизи, что оставлял за собой ее любимец. А на втором занятии, она просто вручила мне поводок, сунула в руку какие‑то плоды и попросила покормить ее питомца. Не успел я что‑то возразить, как мерзкий рот этой твари (это я про улитку, а не про друидку!) слизал у меня с руки всю еду, оставив на память кучу отвратительной слизи. Мне потом понадобилось шесть платков, что бы как‑то оттереть эту мерзость.