Татьяна Андрианова - За что не берутся даже джинны Страница 44

Слова Разящего меня немного успокоили. И пусть Кумивар обзывает трусихой, но сдается мне, осторожность в пустоши — залог успешного выживания. Я закрыла глаза. И тут же во взбудораженном воображении зеленый зубастый мохнатый мох принялся скалить острые зубы и красться ко мне, как кот на мягких лапах. Жуть.

«Нет, нет, нет и нет. Так у нас ничего не получится», — вклинился в кошмар Разящий как раз в тот самый момент, когда я судорожно пыталась выдумать огнемет, но, как ни старалась, получалась гигантская мухобойка.

Я стыдливо потупилась и шмыгнула носом, как нашкодивший дошкольник. А я что, виновата, что ли? Они сами в голову лезут.

«Леди, закройте глаза и постарайтесь сосредоточиться на моем голосе. Хорошо?»

Я послушно кивнула и с готовностью зажмурилась, аж в затылке засвербело от напряга.

«Расслабься. Вовсе не обязательно так напрягаться…»

Попыталась последовать его совету — не вышло. Ладно. Пусть будет как есть.

«Хорошо», — проникновенным голосом молвил Разящий.

«Чего хорошего? — возразила я. — Сижу как дитя малое, которое в прятках водит. Только в прятках знаешь, до скольких счет вести, а откроешь глаза — знаешь, кого искать. А здесь сильно надеешься, что саму не найдет кто-нибудь с зубами и клыками».

«Ага. И голову тебе откусит по самые ноги», — радостно добавил Кумивар.

По самые ноги? Мамочки.

«Кумивар!!! Будь добр, заткнись! — рявкнул Разящий. — А вы, леди, не поддавайтесь на провокации. Просто слушайте мой голос… Ваши пальцы ног расслаблены… из них уходит накопившаяся за день усталость… Дальше расслабляются ступни…»

Тоже мне гипноз и чудесные исцеления. Как ни странно, подействовало. Не сразу, конечно, а минут через десять, когда мысли перестали прыгать, как ополоумевшие зайцы, я почувствовала, как накатывает тишина безмыслия. И в этом полном отсутствии мыслей хотелось раствориться и плыть, словно в озере с теплой темной водой. Плыть? А кто мне запретит? И я щедро зачерпнула вязкое, густое безмолвие и поплыла в нем по едва уловимому течению.

«Ищи нить», — прорезался чей-то настойчивый голос.

«Нить? — нахмурилась я. — Какую нить?»

«Смилуйтесь надо мной, светлые силы, — мученически вздохнул тот же голос. — Серебряную нить, разумеется. Именно ради нее все и затевалось».

Странный он какой-то. Про нити толкует. Как будто это самое обычное дело для всех и каждого — искать серебряные нити. Да и знать бы, как их ищут. Это же не грибы в конце концов. Хотя и грибы собирать — не такое уж простое занятие.

«Джастудай! Ты все не так объясняешь!»

«Не нравится? Попробуй сам!»

«Хорошо. Итак, Вероника. Поиск нити — занятие не физическое… оно… духовное, что ли».

Молодец! Прекрасно объяснил… Понятней не бывает.

«Ладно-ладно. Критика принимается. Попробую иначе… Сосредоточься… Представь, будто от твоего тела к коту тянется упругий жгут серебряного цвета. Почувствуй, какой он длинный, гибкий… Его можно растянуть при желании… И эта светящаяся серебряная нить является частью тебя и кота одновременно… Почувствуй через нее мощь тигра… жар его крови… стук его сердца… силу его лап… Взгляни на мир его глазами…»

Хм. Я попыталась сосредоточиться, как велели. Хотя послушание не мой конек, но почему бы разочек не поступить так, как просят. Голоса издали одобрительный звук и синхронно заткнулись, боясь спугнуть удачу. Ладно. Будем искать нить. Я попыталась представить себя, неподвижно сидящую на песке, и кота, запугивающего верблюдицу. Получилось не очень. Какие-то две неразборчивые кляксы белого цвета: не то что лица от морды не отличить, но и лап с хвостом не видно. Сплошной абстракционизм какой-то. В панику ударяться не стала. Получить целых две кляксы с первого раза — небывалая удача. Не всякий художник такое без тренировки изобразит. Теперь осталось только изобразить нить. Вообще пара пустяков, если взяться за дело умеючи.

Я сосредоточилась изо всех сил, пытаясь узреть нечто сверкающее и веревкообразное, но получился белесый извивающийся червяк, который к тому же шипел и никак не желал стать пуповиной, соединяющей две фигуры. Я внутренне сжалась в ожидании очередного ехидного комментария. Но, похоже, клинки опасались даже думать в мою сторону, чтобы не испортить вдохновение. Вот и славненько. Давно бы так. Я глубоко вздохнула и попыталась заставить наглого червяка делать то, что я от него хочу. Но проклятое создание шипело, извивалось и всячески демонстрировало свое несогласие с волей создательницы. Обозленная неожиданным сопротивлением, я изобразила себе довольно кривое подобие ног и попыталась затоптать строптивца. Червяк попался не менее упертый и обвил ноги кольцами, как анаконда из фильма ужасов: задушить не задушил, но двигаться я больше не могла. Тьфу, паразит!

Мысленно представила ластик и стерла протестующего червяка к чертовой матери. Наглец умудрился-таки пребольно цапнуть.

«О боги, Вероника! Только тебе удалось пострадать от собственной фантазии!» — не выдержал Кумивар.

«Брат, настоятельно советую заткнуться и не мешать нашей леди экспериментировать. А вы, леди, попробуйте еще раз».

Я глубоко вздохнула и сосчитала до десяти. В результате перед внутренним взором появилась пушистая белая овечка, которая тут же принялась прыгать через ограду. Я отловила животное и попыталась сплести нить из ее шерсти, но животное оказалось не таким уж покладистым, каким выглядело, и уперлось, как ишак. Вот зараза! А выглядит такой милой и пушистой.

«Внешность бывает обманчива!» — хихикнул Кумивар.

«Будь любезен, заткнись!» — рявкнул Разящий.

Я хотела сообщить этим двоим, что оба они идиоты, но тут увидела ее… вернее их… Две серебряные нити из живой текучей энергии благородно сияли во тьме. Ничего прекраснее в жизни не видела. Осторожно потянула одну — и рядом нежно мурлыкнул тигр. Все ясно. Это связь с тигром. Мягко тронула другую — и сознание скользнуло вдоль нее, словно всю жизнь только этим и занималось…

ГЛАВА 11

Астураэль с наслаждением чесал задней ногой за ухом. Занятие, надо отметить, неприличное не только в обществе, но даже наедине с собой, особенно для эльфийского принца. Мало того — наследника престола. «Бывшего наследника», — мысленно поправил он себя, но смысл от этого не сильно менялся. Оказывается, пребывание в облике левбая несло в себе некоторые преимущества, и он собирался насладиться ими в полной мере. Кто бы мог подумать, что такое простое занятие, как почесать себя за ухом копытом, окажется таким удовольствием, грозящим плавно перетечь в легкое сотрясение мозга с тяжелыми последствиями.