Дмитрий Казаков - Солнце цвета меда Страница 44

– А я помогу, – хищно улыбнулся Лычко, уже постигший замысел.

Эйрик смотрел на Ивара почти с отеческой гордостью. Вспоминал, как тот десять лет назад пришел в дружину. От собственной тени шарахался, меч держал словно лопату. Потом научился отражать удары, бить в ответ, стал настоящим викингом, а затем и конунгом. Смог заменить погибшего в далеком Миклагарде Хаука Льда, а теперь бестрепетно ведет дружину в бой в далекой Гардарики…

Пока гордился, прослушал изложенный Иваром план атаки, уловил лишь самый кончик:

– …после этого отступаем вон в тот лес. Всем ясно? Воины ответили слитным одобрительным гудением.

Лычко и тиверцы с самого нападения кривичей, когда Ивар принялся командовать, признали его за старшего и повиновались ему с охотой. Чувствовали, должно быть, в варяге ту удачу, которая отличает настоящего конунга.

– Тогда за дело. – Ивар нацепил на голову тяжелую и холодную болванку шлема, вскочил в седло. – Вперед!

Конь, которого ударили пятками в бока, чуть не взвизгнул от обиды, сорвался с места, точно испуганный заяц. Под копытами сухо шелестела трава, лагерь степняков быстро приближался.

Там забегали, завопили. Откуда-то сбоку вылетели истошно визжащие всадники. Вились закрепленные на шлемах пучки волос, блестели копейные жала. Ивар срубил одно, качнулся в седле, обрушил на подоспевшего степняка могучий удар.

Хрустнуло, треснуло, на землю брякнулись половинки тела, разрубленного вместе с доспехами. Ноги залитого кровью коня надломились, он с жалобным ржанием рухнул.

Отмахнулся еще от одного, тот кубарем покатился по земле, чтобы попасть под копыта коню Лычко. Русич рубился резво, страшно, весь был забрызган кровью, как обезумевший хищник.

Не успели разогреться, как стоптали заслон. От шатров навстречу бежали пешие воины, несли круглые, будто рыбьи глаза, щиты.

– Одину слава! – прокричал Ивар, рубанул с размаха. Череп врага раскололся словно гнилой орех.

Не успевшую построиться стену щитов смели с такой же легкостью, с какой ураган валит плетень. На поле остались лежать изувеченные, посеченные и растоптанные тела, кровь быстро впитывалась в сухую землю.

– Давай! – бросил Ивар Ингьяльду. Спрыгнул с коня, выставил перед собой щит. Теперь придется защищаться, а делать это сподручнее пешему. Рядом строились викинги и дружинники, эриль оказался позади строя.

– Ага, вот еще! – обрадовался Нерейд. – Ух, подеремся!

Лычко вскинул голову, напрягся: над полем прокатился вырвавшийся из его горла настоящий волчий вой. От табунов донеслось напряженное ржание, топот копыт.

Конунг степного племени понял, что ему могут подпалить хвост в собственном логове. От шатров двинулись рослые воины в кольчугах, на щитах которых красовались нанесенные чернью по серебру изображения большой кошки, а сабли выглядели тяжелее обычных.

– Отборная дружина!.. – важно прорычал Эйрик. – С такими не зазорно и клинки скрестить!..

Ингьяльд что-то шептал, руки его двигались перед лицом. В воздухе возникал сложный, запутанный рисунок из светящихся алым огнем рун. Над головой эриля собралось темное облачко, в нем посверкивали зарницы.

– Рази!.. – Клинки скрестились. Уши заложило от звона и лязганья, словно сотни кузнецов одновременно молотили по наковальням.

Чужаки надвигались молча, лица под легкими шлемами были одинаково бесстрастны, узкие черные глаза смотрели холодно. Ивар отразил удар, ответным выпадом отрубил степняку руку.

Брызнула кровь, предплечье с зажатым в ней мечом брякнулось на землю. Раненый мгновение стоял все так же спокойно, затем медленно, не издав ни единого звука, осел на землю.

– Зачарованные они, что ли? – просипел сражающийся рядом Нерейд. – Я одному брюхо проткнул, а он все рубится…

Кари взревел, ринулся вперед, расталкивая своих. Громадная дубина, отобранная у Соловья-разбойника, крушила попавшиеся на пути клинки, разбивала щиты, ломала кости, точно сухие прутики, превращала головы в кровавую кашу. После каждого удара берсерка в строю чужаков оставалась просека.

Но даже его бешеный напор увяз, застрял в густой массе напирающих врагов. Те рвались вперед, не обращая внимания на потери. Краем глаза Ивар видел, как упал один из его викингов, как кто-то из тиверцев схватился за горло, в котором вдруг распахнулся второй рот…

– Ингьяльд, быстрее! – улучив момент, гаркнул конунг.

– Сейчас! – донесся задыхающийся, слабый ответ. Что-то полыхнуло, быстро и ярко, затылок обожгло горячим ветром. Вздрогнула земля, воины Степи впервые выказали нечто вроде страха. Их расширившиеся глаза дружно обратились на нечто находящееся за спиной Ивара. Руки, держащие оружие, на мгновение замерли.

– Руби! – крикнул конунг, понимая, что таким шансом надо воспользоваться. Сам снес голову ближайшему, достал еще одного…

И едва не оглох, когда на уши обрушилось громогласное ржание, полное дикого, безумного ужаса. Уже встревоженные кличем охотящегося хищника лошади не выдержали. Многотысячный табун, пасущийся около стоянки степняков, обуяла паника.

Сотни сотен копыт ударили в землю, заставив ее вздрогнуть еще раз, сильнее.

– Уходим!.. – истошно проорал Ивар, но все и без него знали, что нужно делать. Собственные кони, на которых добрались сюда, тоже обезумели, и ловить их смысла не было.

Дружно повернувшись, отряд, напавший на лагерь степняков, бросился отступать. Ивар бежал последним, ощущая, как напрягается спина в ожидании стрелы, которая вот-вот догонит, как бы быстро он ни несся. Сердце бухало тяжело и часто, а пот, стекавший по лицу, разъедал кожу.

За спиной возмущенно орали, со стороны доносилось конское ржание, топот и людские крики. Табун, как и предполагалось, ринулся прочь от викингов, по направлению к крепости, топча осаждающих, словно саранчу.

Наконец по сторонам выросли деревья, над головой зависла тень. Ивар, споткнувшись о торчащий из земли корень, ринулся вперед, наклонив голову, все ожидая, когда хрястнется шлемом о ствол. Сильные руки подхватили, не дали упасть.

– Спасибо… – выдавил Ивар.

– Не за что, – ответил Кари. Огромный берсерк тяжело дышал, в его груди клокотало. Палица в руке Ленивого была окровавлена по самую рукоять, на нее налипли чьи-то волосы, куски чего-то белого.

– Что… ты… там… показал? – поинтересовался Ивар, поворачиваясь к Ингьяльду.

– Один из Шлемов Ужаса, – ответил эриль. Этот хоть и не сражался, но выглядел усталым, словно ворочал бревна. – Сам едва не свихнулся…

– Молодец. – Ивар кивнул, поспешно повернулся. Над полем висело громадное облако пыли. В нем угадывалось какое-то движение, слышался хруст, лязг, конское ржание, не такое громкое, как раньше, но все еще полное страха. Сквозь пыль яркими пятнами просвечивали шатры степняков.