Флейм Корвин - Вор и убийца (СИ) Страница 44

— Тут тебе не отвечу, — толстяк выглядел озадаченным. — Барамуд и Крик должны идти с нами в Запустение, и они вызвались помочь с инквизиторами. Однако Николас не доверяет им. Мы покинули Бранд вдвоем, и по первой мне было это не по душе, но уж очень странно вели себя гном и эльф, когда нагнали нас. Чуть было не выпустили друг другу кишки.

Фосс вопросительно посмотрел на меня.

— В них есть что-то ненастоящее. Не скажу, что именно меня настораживает, но я в самом деле не верю им, — объяснить свою подозрительность было нелегко. У меня имелось только предчувствие и более ничего.

— Да только эльф положил половину крысоловов, — возразил Рой; одновременно самому себе и мне. — Барамуд хорошо получил из аркебузы, сам двигаться не сможет. Эльф его не бросит и без нас гнома никуда не утащит. Пока можно не беспокоиться на их счет.

— Надо собрать аркебузы и пороховой припас, — произнес я. — Будут не лишни.

Бывший наемник и горец согласились. Впрочем, мне было все равно, что они думают по этому поводу, я нутром чувствовал, что от погони мы не избавились. Двое крысоловов ускакали не в Бранд. Почти уверен, что мы перебили лишь авангард погони, который выбился вперед на более быстрых и выносливых конях.

Кряхтя, и стараясь не задевать поврежденную руку, горец выбрался наружу, чтобы выяснить, что и как с Бармудом и проверить упряжь и лошадей. Скоро стемнеет, нужно уходить. Фосс замолк, закрыл глаза и как будто уснул. Я последовал за Роем.

— Погоди, Гард, — неожиданно окликнул бывший наемник. Я обернулся. — Спасибо тебе.

— За что?

— За то, что ты и Рой здесь, а я не в Маунте.

Оливер пристально смотрел на меня, почти не мигая. Что ему ответить?

— Мы и Джона вытащим, — сказал я. Слова вырвались сами собой, хотя я давно похоронил Шрама. Но, проклятый пепел, мы его не бросим! Если только Джон жив, я вытащу его из тюрьмы!

Откинув полог, я вылез из-под тента. Гном тихонько похрапывал. Скорей всего эльф усыпил его чем-то из своей сумки. Крик бродил меж трупов всадников, перворожденный собирал стрелы.

Рой возился с лошадьми, а принялся за сбор аркебуз. Мародер, что называется. Стволы имелись у каждого из убитых. Две аркебузы оказались сильно повреждены и полетели в кусты. Я собирал оружие, срезал пороховницы и мешочки с пулями. Припас и аркебузы складывал за задним бортом повозки. Обыском мертвых тел, чтобы найти монеты, тоже не брезговал. Набралось изрядное количество медяков, немного серебра и даже один золотой руаль! Будет не лишне, раз Рой говорит, что мы на дне.

Когда тронулись в путь, уже смеркалось. Сразу опустился собачий холод! Хорошо, Рой додумался снять с крысоловов куртки. Не очень-то приятно накинуть на плечи окровавленную одежду с плеча мертвеца, но это лучше, чем мерзнуть. Выбирать не приходилось.

Я и эльф разместились в задней части телеги, задрав кусок серого тента наверх. Гнома перенесли поближе к Фоссу. Барамуд все еще спал под наркотиком. Рой одной рукой правил лошадьми, эльф обработал его рану тоже и сделал повязку через плечо. Позади к повозке попарно привязали четырех осёдланных лошадей, одной из которых был жеребец толстяка.

Я заряжал два наших пистоля и аркебузы. Дюжина без одной колесцовых кавалерийских аркебуз и целый арсенал припаса. Не сомневаюсь, они нам непременно понадобятся: или против ночных тварей, или буду бить по погоне. Крик одобрительно посмотрел на мое занятие и, вернув маску равнодушия, уставился на лес справа от телеги.

Ехали мы медленно. С каждой минутой внутри меня нарастало напряжение. Я не мог понять причину — то ли шкурой ночной крысы чувствовал приближение крысоловов, то ли давила серость уходящего дня. Ночь близко!

Повозка свернула с дороги на Маунт. Проселок походил на Путь проклятых, часто шел прямыми отрезками, только без вырубки. Иногда ветки деревьев нависали над колеей.

Стемнело окончательно, уже час мы двигались при свете луны. Лес вокруг тоже был тих. Ехали в полном молчании, под фырканье коней и скрип колес. Я вслушивался в темноту магией Харуза и я не обманулся! Погоня шла по следу!

Эльф привстал и замер, он тоже уловил отзвук лошадиного топота.

— Крысоловы! — крикнул я, предупреждая об опасности. Рой ответил проклятьями.

Эльф уселся на прежнее место, положив рядом лук и первую стрелу, а я схватился за ближайший ствол.

Скоро каждый мог услышать приближающуюся погоню; похоже, там не один десяток всадников, а два или три. По нашему следу пустили весь отряд крысоловов!

— Рой! — позвал я. — Долго нам еще?

— Долго!

Я выругался. Будет бой. А вот и они! Теперь можно видеть факельное зарево над верхушками деревьев позади нас.

Когда первые крысоловы показались на дороге, до них было с полсотни шагов. Нас они пока не заметили. Мы ехали без фонарей, а крысоловов слепил свет собственных факелов. Сбоку раздался звук спущенной тетивы. Я тоже выстрелил. Стрелы и пули скосили сразу нескольких. Вопли! Ругань! Конское ржание! На землю упали факелы.

Я выстрелил еще дважды. Наобум. С той стороны мелькали тени, и не разобрать в кого целиться. Эльф ждал. Ответ последовал, когда дорожный изгиб скрыл повозку за деревьями. По нам выпустили целый залп! Прогреми он чуть раньше, повозка превратилась бы решето.

Я лихорадочно оглядывался по сторонам! В следующий раз или бежим в лес, или получаем пули. Но мы не можем бросить раненных, да и смерть от аркебузной пальбы может оказаться милостынею в сравнении с неизвестным, что найдем за деревьями. Бьюсь об заклад, что сейчас в темноте прячутся голодные и злые глаза.

Рой громко сквернословил. Он отчаянно пытался подогнать лошадей, но выходило у него плохо. Мы покатились лишь немногим быстрей.

Лунный диск скрылся за тучами, ночь сделалась еще чернее. Я с благодарностью посмотрел на небо, помянув Бога Отца и Бога Сына. Беглецам тьма всегда кстати. Я мысленно возносил молитвенные слова, чередуя их с именем Харуза, бога-покровителя моего воровского ремесла. И двуединый Святой Дух услышал меня! Расплата за святотатство наступила немедля. Ветер неожиданно стих, и небеса разверзлись белыми снежными хлопьями.

Снег сыпал щедро. Земля покрылась белым за считанные минуты. Округу словно подсветили мягким неуловимым снежным светом, и сейчас мы как на ладони! На дорогу высыпал десяток или даже больше стражников. Тридцать шагов для конного — не расстояние. Однако они осадили лошадей.

— Все! Пригнитесь! — мой голос потонул в грохоте стрельбы и дикого конского ржания. Сразу три лошади из четырех позади телеги приняли на себя аркебузные выстрелы. Крайняя слева лежала, не шевелясь, две других бились в агонии. Жеребец Роя как будто не пострадал, он испуганно фыркал и пытался встать на дыбы, но мешала привязь. Повозка дернулась и остановилась.