Фред Саберхаген - Руки Геракла Страница 44

– Наверное, какое-то жертвоприношение, – предположил Энкид. – Или она сделала что-то такое, за что ее отдают чудовищу. Или и то, и другое.

А дух, что находился на нашей лодке, оживился и стал что-то жужжать мне в уши. Я понял, что надо торопиться, однако что именно нужно делать – я не знал.

– Что бы тут ни было, я намерен положить этому конец. – Полагаю, большинство мужчин в моем положении побоялось бы вмешиваться, не желая рисковать оскорбить какое-нибудь божество, отнимая у него предполагаемую жертву. Но я уже начал привыкать к богам, а Энкиду вообще хватило бы храбрости на что угодно, тем более, что никого из олимпийцев рядом не было.

– И что мы будем делать, Гер?

– Пока не знаю. Давай высадимся на берег, там увидим.

Мы причалили среди бурунов довольно сильного прибоя. Я подхватил лодку и поднял ее на берег повыше. Свою палицу я отнес чуть подальше и положил ее у подножия скалы, чтобы освободить обе руки. Затем я начал карабкаться наверх, к девушке. Энкид, как всегда, следовал за мной, словно хвост.

Утес был не выше тридцати футов, поверхность его была достаточно неровной, чтобы на него мог забраться и не особенно искусный скалолаз. А когда мы подобрались поближе к нашей цели, я увидел хорошо протоптанную тропинку. Наверняка ей воспользовались те, кто оставил тут девушку. Ее привели сюда с вершины скалы и приковали на этом выступе. Ответвление тропинки шло вниз, огибая скалу, и я немного отклонился в сторону, чтобы подниматься уже по ней и ускорить все дело.

Теперь я снова мог идти как обычный человек. Пройдя последний поворот тропинки, я очутился достаточно близко к жертве, чтобы увидеть выражение ее глаз. В них стояла отчаянная мольба.

– Кто сделал это с тобой, девушка? – спросил я. – Не бойся, я тотчас освобожу тебя. – Энкид тоже, как мог, утешал ее.

– Скорее, о, скорее! Через несколько мгновений будет слишком поздно!

Я посмотрел на ее руки и ноги и увидел, что она ободрала их до крови, пытаясь вывернуться из оков.

С виду ей было столько же лет, сколько и мне. У нее была прекрасная фигура – если бы не цепи, растягивавшие ее и державшие в какой-то нелепой позе. Но я был не настолько смущен, чтобы не заметить, что, в противоположность моим первым наблюдениям, прикована она была гораздо выше уровня прилива, что стало ясно по виду берега. Значит, жертву должен был получить не Посейдон, являвшийся в образе высокой приливной волны.

Девушка всхлипывала. Теперь, когда помощь была рядом, она была готова беспомощно разреветься.

– Не бойся, я в минуту вызволю тебя! Как тебя зовут?

– Гесиона. Ох, быстрее, быстрее! У меня цепи заклепаны, а у тебя ничего нет!

Я уже почти добрался до нее, когда она вдруг устремила взгляд куда-то мне за спину и отчаянно завизжала:

– Оно тут, я вижу его, помогите, быстрее!

Пробормотав что-то утешительное, я обернулся и увидел морское чудовище, огромную черную тушу, плывущую к берегу из открытого моря. Оно было по меньшей мере в два раза больше гидры, но я обрадовался, что у этой твари лишь одна голова.

Быстро повернувшись спиной к чудовищу, я начал рвать цепи девушки. Это было труднее, чем можно подумать, поскольку я не хотел калечить ее нежных рук и ног. Однако все было кончено за какую-то минуту.

Энкид тем временем сбежал вниз по тропинке к подножью скалы, где схватил мою палицу. Через мгновение он приволок ее наверх и отдал мне.

Решив, что я мог бы также отвадить на будущее здешних жителей от человеческих жертвоприношений, я вырвал из скалы бронзовые кольца и шкворни, к которым была прикована Гесиона. Затем я сломал цепи прямо у наручников, которые некий искусный мастер заклепал прямо на ее руках и ногах так, что даже умудрился не обжечь ее кожу. Весьма любезно с его стороны, подумал я.

– Беги на скалу, тварь приближается! – приказал я девушке, поворачиваясь лицом к морю. Я был готов встретить любую опасность, которой оно мне грозило. Но там по-прежнему была лишь одна тварь. Сейчас она стояла на мелководье. Вытянув длинную шею, она подняла свою голову почти вровень со мной, а я-то стоял на полпути к вершине утеса.

Руки и ноги у девушки так затекли, что она едва могла стоять и ходить. Энкид не бросился наутек, а стянул с себя тунику и учтиво закутал в нее бледную дрожащую Гесиону. Затем он стал помогать ей подняться наверх.

– Куда ни пойди, – прорычал я, – всюду мир полон чудовищ!

По поводу этой твари Гермес мне ничего не говорил, так что я сам мог решить, что с ней делать. Подняв обломок камня величиной с мою голову, я с яростью швырнул его в чудовище. К несчастью, целиться лучше я не стал, так что камень пролетел в нескольких ярдах мимо твари и плюхнулся в воду в четверти мили позади нее.

Значит, придется взяться за палицу. Как правило, с палицей у меня выходило лучше. Соскользнув по ступенчатому склону к полоске берега у воды, я пару раз взмахнул палицей, чтобы размяться, и стал ждать.

Ждать долго не пришлось. Когда тварюга выбралась из воды, стало видно, что она темнее гидры, куда больше, но, как и гидра, относилась к рептилиям. Я еще раз подбодрил себя тем, что у твари только одна голова, хотя челюсти у нее были такие, что она запросто смогла бы в два приема уничтожить нашу лодку. Мне казалось, что с каждым ее шагом песок под моими ногами слегка подрагивает.

Голова с разинутой пастью ринулась ко мне, дыша таким зловонием, что я чуть не упал. Поначалу тварь, наверное, собиралась заглотить меня целиком, поскольку я стоял прямо под камнем, который не раз служил ей обеденным столом. Но как только ее голова приблизилась, то вместо вкусного угощения тварь получила в лоб палицей и проглотить ей довелось лишь горсть собственных зубов.

В конце концов оказалось, что морскую тварь прикончить куда легче, чем гидру. В единственной голове, пусть и здоровенной, явно не хватало мозгов. Тварь тупо нападала, даже не сообразив, когда надо убираться. Трех-четырех ударов по мощному черепу хватило, чтобы проломить толстую кость, и не долее чем через минуту вся туша рухнула на отмель, где немного подергалась и затихла.

Невидимый дух жужжал возле моего уха как некий доброжелательный комар. Может, поздравлял с победой, но я только раздраженно помотал головой. Чуть позже жужжание прекратилось.

– Да, Дедал, – пробормотал я, мысленно разговаривая с наставником. – Наверное, ты очень хотел бы исследовать образцы плоти этой твари, как ты исследовал мясо вепря. Тебе не досталось ничего от льва, но Гермес принес тебе что-то от гидры, разве не так? Не знаю, понадобится ли тебе это, но если и так, то тебе не повезло. Рыбешки сожрут тушу прежде, чем я вернусь.

Однако мгновением позже меня осенило. Я взял еще обломок камня. Решив, что мясо уж точно не сохранится, я отломил кусок кости морского чудовища, намереваясь передать его Мастеру, когда подвернется случай. Вдруг она понадобится ему для исследований?