Оксана Панкеева - Первый день весны Страница 44

– И что они означают? – спросила Кира, озадаченная до предела. Она могла предположить, что эта странная девушка – бард. Это было бы более-менее понятно. Ну, может быть воровка, бывают и такие. На самый худой конец – особо неудавшаяся воительница. Но простая горожанка без всякого класса… Видимо, эта переселенка так и адаптировалась толком, в этом все и дело.

– Ничего. Ну, может быть, означают, что я одета не для официальной обстановки. Не более.

– А ты не опасаешься ходить по улицам в таком виде?

– А у меня пистолет есть, – Ольга похлопала себя по просторному карману куртки и, предваряя дальнейшие расспросы, добавила: – Я умею из него стрелять. И одного мудака уже пристрелила.

– Только одного?

– Больше не попадалось. Для тебя это, наверное, ерунда, ты же воительница… Диего тоже посмеялся и сказал, что после первого десятка пойдет легче… Шуточки у него, однако…

– Диего – это кто? – уточнила Кира, надеясь, что речь больше не пойдет о первых лицах королевства.

– Мой любовник, – без малейшего смущения пояснила Ольга. – Он мистралиец.

– Из эмигрантов?

– Нет, он убийца с Зеленых гор. Он просто иногда тут бывает.

– Послушай, – не выдержала Кира. – У тебя есть что-нибудь, что было бы, как у людей? Одеваешься ты непонятно во что, в кармане у тебя пистолет, друзья у тебя – король и его кузен, любовник – мистралийский убийца… Может, ты действительно бард? Профессиональная сказительница или шут, и развлекаешься, оттачивая на мне свое искусство?

– Нет, – засмеялась Ольга. – Я тебе чистую правду сказала. Просто у меня по жизни все, не как у людей. Это же еще не все, я еще пью и курю самым безнравственным образом, пишу стихи и обожаю кофе. А еще у меня есть подруга-нимфа, жуткий бардак в квартире и Огонь барда.

– А, тогда понятно, – успокоилась Кира. – Огонь – это такая вещь, которая все объясняет. Я так сразу и подумала, что ты бард. И что ты забыла в этой библиотеке?

– Я же не знала, что такое Огонь, – погрустнела Ольга. – Это мне всего неделю назад объяснили толком. Я даже не успела разобраться, к какому же виду искусства у меня есть способности. А то стихи у меня не особенно получаются, ни слуха ни голоса у меня нет, рисую я как курица лапой… Но теперь это все не столь важно, как ты думаешь?

“Верно, – подумала Кира, грустно кивая. – Какое значение теперь имеет твой Огонь, мое воинское мастерство, красота Эльвиры и прочие бесчисленные достоинства пятидесяти девушек, предназначенных в жертву? И какое значение имеет это несчастное копье, которое я так рвусь взять с собой? Умереть, как жертва, или умереть, как воин – разница невелика. Просто для меня важно в последние дни жизни чувствовать себя… достойно”.

– А вот мы и пришли! – объявила Ольга, указывая на белую ажурную изгородь. – Вот тут живет Элмар. Хоть бы он был дома и хоть бы он был трезвый…

– А у него что, тоже что-то случилось? – уточнила Кира.

– Да нет, он просто любит это дело… В смысле, забухать. Вдруг к нему друзья пришли или еще чего…

Она толкнула калитку и приглашающе махнула рукой. – Заходи.

Они прошли через красивый ухоженный двор по дорожке, посыпанной белым песком, и по пути Ольга приветствовала всех, кто выглядывал на шум – привратника, садовника, служанку, кухарку, конюха и смотрителя оружейной. Видимо, ее здесь хорошо знали.

На крыльце их встретил сам принц-бастард Элмар, вероятно, тоже привлеченный голосами во дворе. Он был именно таким, каким Кира представляла его себе по многочисленным балладам и сказаниям – огромный сильный мужчина с благородным лицом и вдохновенными глазами поэта. Правда, на этот раз он был не в доспехах, а в домашней рубахе и в тапочках. Пушистых высоких тапочках из медвежьей шкуры, к которым были приделаны круглые медвежьи уши из того же меха, глаза из бусинок и вышитая красной шерстяной ниткой пасть.

– Привет! – радостно возгласила Ольга, издали махая ему рукой. – Познакомься, это Кира.

Видимо, понятия об этикете у нее были весьма расплывчатые.

– Баронесса Арманди из Крамати, – представилась Кира, кланяясь согласно этикету, как положено перед особами королевской крови. Принц ответил тем же, после чего улыбнулся и протянул руку в традиционном воинском приветствии.

– Здравствуй, подруга.

– Здравствуй, товарищ, – ответила Кира, сплетая с ним руки в особом классовом рукопожатии, как принято у воинов между своими.

– Элмар – воззвала Ольга, с любопытством за всем этим наблюдая. – Я забыла, как я должна приседать перед принцами?

Принц– бастард Элмар нахмурился и строго сказал:

– Не знаю, как насчет остальных принцев, но при виде меня ты должна немедленно завизжать с должным восторгом, повиснуть у меня на шее и дрыгать ногами, пока я тебя не поставлю на землю.

Кира понаблюдала, как она с должным восторгом дрыгает ногами, и поняла, что совершенно зря сомневалась в ее словах и принимала их за пустую похвальбу. Принц-бастард Элмар, видимо, такой человек, с которым можно запросто дружить любому – будь ты провинциальная баронесса или несостоявшийся бард. Человек простой и душевный, не признающий сословных ограничений. Ведь говорят же, что он всерьез намерен жениться на нимфе-танцовщице…

– Заходите, – радушно пригласил он, распахивая дверь в дом. – Посидим, выпьем, познакомимся поближе…

– Элмар, – попросила Ольга. – А не мог бы ты сначала нам помочь в одном деле, пока хоть Кира еще трезвая, а потом уж выпьем? Ей очень, ну просто позарез надо к королю. У нее к нему большая просьба жизненной важности. А ее некому проводить и представить. Эльвира в соплях и в трансе, Жак пьяный, как сантехник, а больше мне не к кому обратиться. Не Камиллу же под окнами высвистывать. Поможешь?

– Вот и заходите, – вздохнул принц-бастард. – Шеллар как раз сидит у меня в гостиной, как нечто среднее между Жаком и Эльвирой, и мы с Азиль его развлекаем.

– Ой, как он вовремя! – обрадовалась Ольга и дернула Киру за рукав. – Ну, пойдем же. Элмар, а что с ним такое? Он хоть еще не дошел до розовых слонов?

– Ну что ты, – укоризненно сказал Элмар. – Он практически трезвый. А что с ним такое… Из-за этого отбора, я полагаю. Из-за тебя, из-за Жака, из-за Красса и прочих верных ему людей, которые пострадали за свою верность и которым он ничем не может помочь. И еще у них с Флавиусом там какие-то накладки вышли по его ведомству… Давненько я не видел его величество в такой депрессии. Если честно, вообще никогда не видел. Давайте плащи, я сам повешу. Я вчера дворецкого уволил, нового пока не нашел…

– А за что?

– За дело, – проворчал его высочество, что означало отказ от объяснений. – Заходите. Может, Шеллар хоть тебе обрадуется.