Генри Олди - Баллада о кулаке Страница 44

Преподобный Бань легко шагнул вперед — Змееныш поразился мягкости его шага — и столь же легко потрепал лазутчика жизни по потному плечу.

— Мне нужен самый безобидный из монахов, отец-учитель, — весело сказал он. — Самый-самый безобидный. И мне кажется, что для этой роли наилучшим образом подходит именно тот инок, который совсем недавно сложил с себя звание кандидата. А что касается обучения — в дороге я сам, лично займусь с ним всем, чем положено! Как ваше просвещенное мнение, отец-вероучитель и наставник Лю: сумею ли я, скудоумный, просветить сего юношу в азах Учения и кулачного боя?

И Змееныш понял, что сейчас все молодые иноки на площадке смотрят на него с плохо скрываемой завистью.

Патриарх, главный воинский наставник и преподобный Бань уже уходили, а лазутчик все смотрел им вслед, и вернувшийся шифу не прерывал его задумчивости. Видимо, понимал: после такого у любого, даже более зрелого монаха способна закружиться голова.

Голова Змееныша и впрямь кружилась, но совсем от другого.

Меньше всего ему хотелось сейчас покидать монастырь, куда он с таким трудом попал, и отправляться в Северную Столицу вместе с преподобным Банем, монахом из тайной службы.

Опять же: что имел в виду почетный гость, говоря о самом безобидном иноке?

Только то, что хотел подчеркнуть?

К вечеру Змеенышу вручили патру, кружку для сбора подаяний с выжженным на боку знаком Шаолиня — официальное разрешение на время покинуть обитель в связи с выполнением некоего задания.

Расследование, равно как и походы в Лабиринт Манекенов, где, по мнению Змееныша, и крылся корень всех тайн, откладывалось на неопределенный срок.

И Змееныш сделал то, за что судья Бао должен был бы приказать казнить его путем расчленения на деревянном осле.

Он рассказал Маленькому Архату все, касающееся порученного ему дела, и почти все, касающееся его самого.

Малыш-инок выслушал не перебивая, зачем-то взял правую ладонь Змееныша и крепко сжал ее обеими руками.

— Я буду искать, Змееныш, — только и ответил Маленький Архат.

И лед в его глазах затвердел.

МЕЖДУГЛАВЬЕ

...Так хреново мне уже давно не было. То есть, конечно, я болел, и не раз, и неприятности у меня бывали всякие, включая осколок за ухом, который, собственно, и привел меня сюда. Но чтоб вот так, все сразу!.. Дело явно шло к тому, что второй осколок или его местный аналог не заставит себя долго ждать: слишком уж много навалилось, чтобы это могло сойти за простую случайность.

Однако по порядку.

Сначала заболел я. Вернее, мы — вместе с моим маленьким музыкантом. Брюхо пучило без перерыва, нас рвало черной желчью, все тело ломило и кидало попеременно, в жар, в холод; ощущение было такое, что мы больны всеми известными болезнями, включая родильную горячку и воду в колене, а также десятком неизвестных.

От такого, наверное, умирают.

Но мы выжили.

Потому что слепой старец-гадатель — в то время еще бодрый — начал деятельно заботиться о своих ходячих глазах в нашем лице, чего раньше за ним особо не водилось. Еще бы: я и мой мальчик теперь серьезно подорожали, и доходы гадателя за последнее время резко возросли.

К нам был вызван лекарь из потомственной семьи врачевателей, отправивших на тот свет немало китайцев, учитывая плодовитость последних. На лекаря старик не пожалел денег — и лекарь честно старался их отработать. Какой только дрянью он нас не поил! А также растирал, колол иголками, обкуривал пахучей мерзостью, весьма смахивавшей на анашу...

К моему удивлению, мы выжили.

И тут свалился старик, — видимо, подхватил что-то из нашего букета.

Этого ему хватило: хотя мы истратили на того же лекаря последние ляны, слепец-гадатель не протянул и недели.

На похороны денег у нас не осталось — как, впрочем, и на пропитание, — и мы с моим мальчиком, едва оправившись от болезни и с трудом передвигая ноги, принялись зарабатывать игрой и пением старику на гроб и себе на чашку супа.

Дважды нас били местные мальчишки и отбирали всю выручку. Мы отбивались как могли, но силы были слишком неравны.

А потом я понял, что я и мой мальчик сходим с ума.

Оба.

Конечно, два сознания в одной голове — это уже сумасшествие, раздвоение личности, шизофрения, — но до сих пор мы как-то уживались. А сейчас вдруг ни с того ни с сего начали ссориться из-за всякой ерунды, иногда замолкая прямо посреди словесной или музыкальной фразы или застывая поперек улицы — из-за чего разок чуть не попали под вывернувшую из-за угла повозку. В такие моменты я ощущал жар, словно возвращалась недавно отступившая болезнь, мысли путались, наслаиваясь друг на друга, все тело снова начинало ныть, раздираемое на части двумя хозяевами...

К тому времени я уже знал, что это такое.

«Безумие Будды».

Когда в одном теле поселяется сразу несколько личностей, рвущих носителя на части.

Подобные безумцы жили месяц — от силы два.

Это при нормальном уходе за телом и под присмотром убитой горем родни.

А тут — какой уж тут уход и присмотр!

Однако помирать не тянуло. Не успел обосноваться в новом теле — и снова? Дудки! Может, это перерождение — и не самое лучшее, но от добра добра не ищут: ведь то, что у меня полностью сохранилась моя личность, — это же редкая удача. Которой я скорее всего обязан какому-то сбою в «кармическом компьютере» — и сейчас Система явно стремится этот сбой ликвидировать, отправив меня обратно в небытие!

При этом мало интересуясь моим мнением, а также мнением моего адвоката.

Что ж, придется сыграть в эдакую логическую суперигру, ставка в которой — моя душа.

Я — против взбесившегося Закона Кармы. Круто!

Но не безнадежно.

Итак, в «кармическом компьютере», который ведает системой перерождений (убедился на собственном опыте!), завелся некий вирус. Кто это или что — пока не важно, но результаты деятельности этого мерзавца налицо: эпидемия «Безумия Будды», восставшие из могил мертвецы (ну и пакость, глаза б не глядели!), оборотни, и еще всякая лабуда в виде разнообразной местной чертовщины. Очень напоминает частичное перемешивание фат-таблицы каким-нибудь зловредным вирусом: было у меня пару раз такое — и врагу не пожелаю! Половину файлов на диске вообще не найдешь, а те, что находишь — умом трехнулись: то кусок «отгрызен», то, наоборот, три файла в один слиплись, то внутри одного фрагменты другого колом торчат...