Кирилл Пестряков - Эадор. Кровь Властелина Страница 44

Одет, по правде сказать, гоблин оказался неплохо. На нём виднелись приличные — в смысле, без дыр, и покрытые всего лишь одним слоем грязи, кожаные штаны и куртка, выделявшиеся когда-то приятным черным цветом. Штанины были вправлены в грубоватые, но с виду добротные сапоги, усиленные на носах стальными вставками. На плечах гоблина небрежно болтался когда-то черный плащ, украшенный бессчетным количеством заплаток самых разных цветов, от мутно-зеленого до грязно-голубого. В правой руке нелюдь держал странную конструкцию, лишь отдаленно напоминающую арбалет. Рукоятка казалась необычно кривой, а приемный желоб и спусковой механизм были усыпаны ступенчатыми кольцами или шестернями непонятного назначения. Левой рукой нелюдь придерживал перекинутый за спину увесистый мешок, отчего гоблин издалека казался не просто уродливым, а вдобавок и ещё горбатым. За кожаный пояс нелюдь заткнул короткий кинжал, представлявший собой не что иное, как заточенный обрубок длинного меча.

Навернув круг по опушке, гоблин устремился к хижине. В два прыжка оказавшись у двери, нелюдь дернул ручку на себя. К несчастью, дверь открывалась в обратную сторону. Вся хижина затряслась. Вдобавок гнилые доски не выдержали, и ручка осталась в руках у гоблина. Отбросив бесполезный предмет, нелюдь в бессильном отчаянии пнул ногой в дверь. Та, по счастью, устояла и не развалилась.

— Проклятье! — взревел гоблин, — кто там?! Откройте, чтоб вам пусто было!

— Проваливай! — в два голоса крикнули мы с Люцией, даже не подумав выполнять дурацкую просьбу.

— Помогите мне! — потребовал гоблин.

— Убирайся, зеленая тварь! — рявкнул я.

— Ублюдки! Чтобы вам упыри яйца отрезали и василискам скормили, — воззвал гоблин, — Чтобы вас тролль всех целиком заглотал и три дня переваривал. Чтобы вам каждый день только квашеную капусту харчить и вечером только ей нестись! Сволочи! Гады! Свиньи! Козлы! Бараны! Желаю вам самим вот так подохнуть!

В этот момент во мне что-то лопнуло. Залихватскую брань гоблина уже перекрывали другие голоса. Очевидно, его преследователи находились рядом. Перед моими глазами мигом предстала картина — как я несколько часов назад сам ломился в дверь этой проклятой хижины, умоляя, а, вернее, требуя от болотного чернокнижника впустить меня и Люцию; а за спиной тем временем уже слышались шаги и издевательские смешки бандитов, желающих нас прикончить. И вот сейчас, когда мне самому пришлось очутиться на месте чернокнижника, я также не пожелал впускать бившегося в истерике путника. Да! Нелюдь был мне противен, но и еретик не испытывал к нам с Люцией теплых чувств, однако же впустил. Тьма оказалась милосердней Света!

Решившись, я отодвинул подпирающий вход камень и открыл дверь. Нелюдь не стал дожидаться дальнейшего приглашения и моментально влетел внутрь. Странно, но гоблин не выразил никакого изумления, увидев представителей чужой расы. Бросив на нас оценивающий взгляд, нелюдь поспешно метнулся в угол хижины. Увы, поздно! Его, а заодно и нас, заметили. На опушку, тяжело кряхтя от усталости, выбежали ещё с полдюжины злобных гоблинов.

Я ничуть не удивился. Зеленомордая раса никогда не славилась дружбой и взаимовыручкой. В том, что гоблины пытались поймать, а возможно и убить, своего собрата, ничего удивительного не было.

Преследовали "нашего" гоблина красовались в странном подобии кожаных мундиров, украшенных аляповатыми красными лентами и большими дырами, видимо, для лучшей вентиляции. В руках каждый сжимал из них короткий кинжал односторонней заточки. Впереди шагал рослый (по меркам гоблинов) вожак, облаченный в изрядно проржавевшую кольчугу. Поверх доспеха была то ли пришита, то ли просто намотана внушительная красная простыня, на которой смутно просматривался рисунок уродливой зеленой гадюки, выпустившей черные клыки. Вожак грязно ругался и гневно потрясал над головой большим двуручным топором. Вернее, одноручным — для более сильного и рослого существа. По всей видимости, давным-давно оружие вышло из-под молота кузнеца-гнома, и предназначалось для его жены, как небольшой инструмент для работы на кухне. В руках же гоблина топор смело превращался в добротный двуручник.

Вожак издевательски расхохотался.

— Попался, голубчик! — крикнул он, завидев внутри хижины своего врага.

— Проклятье! — взревел "наш" гоблин.

Отбросив своей драгоценный мешок, нелюдь извлек из кармана два странных металлических шарика и вбросил их в желоб своего так называемого "арбалета". Шестерни механизма странно закрутились. Спустя миг шарики безвозвратно исчезли где-то внутри.

Гоблин неспешно прошел вперед и, встав на шаг от двери, театрально нацелил в проход своё оружие.

— Ну, други, — обратился он к нам, — выручайте! Если близко подойдут, двоих мигом положу, а вот с остальными никак. Не успею перезарядить.

Я с сомнением посмотрел на гоблинский агрегат. Что-то мне не верилось, что из этой штуковины можно убить хоть кого-то. Впрочем, преследователи оказались другого мнения. Увидев, что противник приготовился к стрельбе, гоблины остановились и поспешно залегли на землю, спрятавшись за небольшой насыпью. Только вожак остался на ногах.

— А ну, не дури! — рявкнул он, — выходи, гадина, разговор есть!

— Нечего мне тут со взрослыми дяденьками за леденец разговоры разговаривать! — сплюнул "наш" гоблин, — чего пристал, как банный лист к заднице?!

— Ты говори, да не заговаривайся, — крикнул вожак, а затем принялся задавать вопросы и тут же самостоятельно предоставлять на них ответы, — на земле нашей работаешь? Работаешь! Травку возишь? Возишь! Денежку зашибаешь? Зашибаешь! А кто долю малую в общую мошну отстегивать будет, а?! Совсем страх потерял!

Я задумался. Возможно, вытолкай мы сейчас за дверь незваного гостя, и нас бы с Люцией оставили в покое. Этой шайке явно не было дела до заблудившихся в болоте людей. С другой стороны, раз уж взялся помогать — грешно бросать дело на полпути. Более того, попытайся я сейчас вышвырнуть гоблина, как мне тут же доведется первому испытать эффективность его оружия. Хотя в убойность оного как-то не верилось, проверять на собственной шкуре тоже не хотелось. Опять же, кто мог поручиться, что, разобравшись с основным врагом, гоблины не примутся за нас. Их было больше, а для зеленых нелюдей это являлось первой и единственной стоящей причиной, дабы решиться на атаку.

— Не было такого уговора! — проорал "наш" гоблин, — с роду ваша братья по травке не работала. Я три года Бубну на лапу давал, и больше никому тут свои кровные отстегивать не собираюсь!

— Нету больше твоего Бубна! — рявкнул вожак, — убёг!