Стивен Дональдсон - Зеркало ее сновидений Страница 44

Однако Гильдия занимается и прикладными исследованиями. Это тоже была идея короля Джойса. Он хочет, чтобы воплощения приносили пользу, а не только служили войне и разрушениям. Не так давно был сделан значительный шаг вперед, – Джерадин, нахмурившись, сглотнул и продолжил. – Как раз именно Мастер Эремис совершил это. Он отлил зеркало, которое показывало воплотимое, где не было ничего, кроме дождя. Ничего другого. Гильдия проверила воду, и она оказалась пригодной для питья. Так что теперь у нас есть замечательный резерв на случай засухи. Это зеркало может быть перевезено в любое место, где гибнет урожай. – Относясь объективно к человеку, которого не любил, пригодник все же признал: – Это – действительно полезное открытие.

Но большую часть времени, – добавил он с меньшим энтузиазмом, – мы проводим в тревоге о разуме короля Джойса.

Видимо, для того, чтобы отогнать неприятные мысли, он торопливо потянул Теризу за собой вперед.

В конце коридора они увидели поворот и вскоре подошли к тяжелой двери, напоминающей дверь темницы. Териза замедлила шаг – дверь охранялась. Но пригодник успокаивающе улыбнулся ей и небрежно кивнул стражникам; один из них тоже кивнул, приветствуя леди в багровом платье, в то время как второй отпер дверь, позволив Теризе с Джерадином пройти в небольшую, прекрасно освещенную комнату, похожую на прихожую. Массивные двери в толстых стенах вели из нее в другие комнаты.

– Здесь когда-то были камеры для заключенных, – пояснил пригодник, – но Мастера переделали их, чтобы сделать такое место, где можно показывать зеркала – и хранить их.

Когда стражники закрыли за ними дверь, она прошептала:

– Почему они не остановили нас?

Он улыбнулся:

– Собственно говоря, формально все рабочие помещения находятся в ведении Гильдии. Мастер Барсонаж не отдал приказа не пускать нас сюда, потому что ему не пришло в голову, что я могу вас сюда привести. Идемте.

Волнение Теризы росло. Пытаясь провести ее через ближайшую дверь, Джерадин наступил на длинный подол ее платья, не удержался на ногах и упал на стену с такой силой, словно намеревался вышибить себе мозги.

Однако в последнее мгновение ему удалось сгруппироваться. Он ударился о стену с громким гулом; но столкновение было не настолько сильным, чтобы не позволить ему моментально вскочить на ноги – и удержать Теризу от многословных извинений.

– Не беспокойтесь обо мне, – сказала она, с трудом сдерживая смех. – А вот с вами все в порядке?

Он глянул на нее исподлобья:

– Миледи, если бы я повреждал себе что-нибудь каждый раз, когда мне в очередной раз не везет, то умер бы еще в пятилетнем возрасте. Самое печальное во всем этом, – добавил он мрачно, – что я приношу вред всем окружающим и самому себе – но никогда не получаю серьезных травм. Мне это кажется несправедливым.

На мгновение она рассмеялась. Затем заставила себя замолчать:

– Ну хорошо, вы не принесли мне вреда. И я рада, что вы не слишком сильно ушиблись.

Он смотрел на нее так, словно ее взгляд заставил его забыть о цели их визита сюда.

– Благодарю вас, миледи, – сказал он тихо и ласково. Но почти сразу же опомнился. – Давайте попытаемся войти еще раз. – С преувеличенной осторожностью он повернулся и двинулся через проход в следующее помещение.

Последовав за ним, Териза оказалась в комнате, увеличенной за счет объединения трех или четырех камер. Свет исходил от достаточного количества масляных ламп, которые совершенно не дымили. Кроме ламп на изящных подставках, в комнате ничего не было – ни украшений на стенах, ни ковров на полу, за исключением трех высоких предметов, скрытых под роскошными шелковыми покрывалами.

Сияя, Джерадин сдернул ближайшее из покрывал, открывая зеркало.

Как и все остальные зеркала, которые Териза видела в Орисоне, оно было в ее рост; стекло не было совершенно плоским или совершенно чистым, и форма его лишь примерно соответствовала прямоугольной; зеркало было оправлено в прекрасную полированную раму и стояло на полу на крепкой опоре, позволяющей поворачивать его из стороны в сторону, как, впрочем, и вверх-вниз.

В зеркале этом не было видно ни камня стен, ни ламп перед ним. В нем не было даже Джерадина.

В нем был виден бескрайний морской простор под ярким небом. На мгновение Теризе показалось, что это воплотимое – всего лишь картина, прекрасно нарисованная, создающая иллюзию трехмерности. Но волны на море не были застывшими в недвижимости. Они накатывали издалека, а становясь совсем близкими, исчезали из вида. Маленькие барашки пены появлялись на верхушках волн и растворялись у нее на глазах.

Воплотимое было настолько реальным, что Териза ощутила приступ морской болезни.

– Мастер Барсонаж отлил его много лет назад, – пояснил Джерадин. – Это того рода зеркало, на каких, по желанию короля Джойса, мы должны сконцентрировать все наши силы. Что-нибудь полезное практически. Мастер Барсонаж искал мир воды – воплотимое, которое Мордант может использовать в случае засухи. Или пожара. Предания гласят, что он экстраполировал это зеркало из маленького зеркала, которое когда-то было отлито Знатоком Хэвелоком. Если это действительно так, то это просто удивительно – точно воссоздать каждый изгиб, оттенок и форму в совсем иных пропорциях… – Он провел пальцами по раме, словно бы гладя зеркало. После того, как он снова закрыл поверхность зеркала, он добавил:

– К сожалению, эта вода слишком солона для наших полей и растений.

Покачивая в изумлении головой, словно ее мозг никак не мог занять правильное положение в черепе, она последовала за ним в следующую комнату.

Помещение это оказалось почти такого же размера, как и предыдущее. Оно тоже было освещено лампами на подставках. Но в нем находилось четыре закрытых шелком зеркала.

– Я не собираюсь поучать вас, – сказал он. – Если вы действительно воплотитель, мои пояснения будут скучны вам. А если нет, то, наверное, ошеломят вас. Скажите мне, если вам что-то будет непонятно.

Он на мгновение задумался, потом выбрал зеркало.

Когда он открыл его, Териза невольно вскрикнула и отступила на шаг.

Из зеркала на нее смотрела пара глаз, каждый был размером с ее руку.

Они жадно уставились на нее, с зубов под ними капало нечто похожее на яд, а рот был слегка приоткрыт, словно бы собираясь проглотить Теризу. У нее сложилось впечатление, что плоть между глазами и ртом напоминает тело слизня, но она не могла оторваться от этих глаз, чтобы проверить свое впечатление от воплотимого. Это были алчные глаза, ненасытные глаза, желающие…

Джерадин нагнулся к нижнему краю зеркала и принялся что-то делать с его рамой. Глаза тут же сдвинулись на несколько футов в сторону, и Териза обнаружила, что не отрываясь смотрит на этот кошмар с другого расстояния. Теперь стало понятно, что она рассматривает огромное, похожее на слизня чудовище, сидящее в пещере.