Олаф Бьорн Локнит - Торговцы грезами Страница 45

А теперь еще туранцы! Даммарос здраво полагал, что стоявшая в городе полусотня, лишившаяся командира, без особого сопротивления согласится перейти под его командование, но не тут-то было. Если туранская гвардия пока не взбунтовалась, то лишь потому, что не могла решить, с чего следует начать – с немедийцев или с известных им личностей, заправлявших всеми темными делами в городке. Похоже, что немедийцам не повезло – они были под рукой, и небольшой мятеж грозил вот-вот начаться. Чего нельзя было допустить ни в коем случае. Ну почему, почему он решил, что настало самое подходящее время для того, чтобы встряхнуть сонный городишко? Сидел бы себе тихо в казармах, и пусть эти свихнувшиеся дэлирамцы режут друг друга, сколько душе угодно!

Конан довольно равнодушно послушал, как немедийский капитан пытается усмирить разошедшихся туранцев, и, решив, что все дело закончится небольшой потасовкой, после чего битые подданные Илдиза отправятся переживать свое поражение по казармам, поискал взглядом какой-нибудь тихий и неприметный переулок. Раз он тут главный подозреваемый, то совершенно незачем попадаться на глаза представителям военных властей.

От толпы зевак отделился человек, явно потерявший интерес к происходящему, и, держась ближе к домам, неторопливо направился в обход площади. Немедиец, наконец, сумевший убедить воинов Илдиза в том, что сейчас совершенно ни к чему затевать выяснение отношений между представителями двух великих держав, а необходимо как можно скорее изловить преступника или преступников, развернул лошадь, собираясь покинуть место несостоявшегося происшествия. Разочарованные зрители побрели в разные стороны, продолжая на ходу обсуждать увиденное; туранцы, выстроившись по двое, скрылись в глубине одной из выводящих с площади улиц.

Неизвестный, первым сообразивший, что ничего интересного не произойдет и вроде торопившийся по своим делам, почему-то задержался у выхода с площади, прислонившись к стене и точно ожидая, когда немедийцы проедут мимо. Он не заметил стоявшего неподалеку и слегка удивленно наблюдавшего за его странными действиями Конана, ибо пристально следил за передвижением маленького отряда новоиспеченного градоправителя.

Лошади немедийцев загрохотали копытами по плохо мощеной улице. Даммарос, горячо обсуждавший что-то со своим помощником, ехал вторым. Колонна, непозволительно растянувшись в нарушение всех воинских правил и уставов, направлялась к центру города. Подозрительный дэлирамец подался вперед, из складок его одежды незаметно появился короткий прямой кинжал, как нельзя лучше подходивший для метания.

«Это еще что такое? Веселье продолжается? – мелькнула мысль у киммерийца. Одновременно он сам, сделав пару шагов, оказался за спиной у незнакомца. – Он что, из уцелевших Геберовских людей? Или это горячий привет от Линдиссы? Даммарос сейчас единственная власть в городке, если убьют и его – начнется полная неразбериха… Конечно, он меня обыграл в кости, но это вовсе не повод, чтобы позволить какому-то проходимцу так просто его прикончить.»

Человек поудобнее взялся за рукоять кинжала, примериваясь к цели – таковой был именно проезжавший мимо капитан немедийской гвардии.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Вилла «Кипарисы», как выяснилось, находилась не в полутора, а в двух полных лигах от Дэлирама. Путь, ведущий к поместью, госпожа Линдисса – надо отдать ей должное – описала верно и заблудиться действительно было просто невозможно. Вымощенная белым камнем широкая лента Дороги Королей чуть поблескивала под светом поднимающейся луны, и за быстро двигающимся по направлению к невысоким Кезанкийским горам человеком бежала длинная синеватая тень. Дорога здесь пролегала через выжженную солнцем и плоскую как доска степь, никуда не сворачивая и устремляясь к перевалам, за которыми находились владения Империи Туран.

Великая Дорога Королей, ради строительства которой в кои-то веки объединились по меньшей мере восемь государств на закате и восходе, рождалась у моря – на берегах Западного Океана, в шумной и многоязычной Мессантии, и завершалась тоже у моря, в Аграпуре Туранском, упираясь в теплые волны моря Вилайет. Дорога проходила через горы и бурные реки, через пустыни и людные города, нигде не прерываясь и везде сохраняя один и тот же однообразный облик – десяти хороших шагов шириной, мощеная плотно пригнанными друг к дружке плоскими плитами белого зернистого камня с голубоватыми прожилками. За почти двести лет своего существования Дорога местами пришла в упадок, однако отрезок, соединявший Коринфию и Замору, поддерживался в более-менее приличном состоянии.

В последнее время поговаривали, что якобы Дорога Королей получила своеобразное продолжение, и нынче тянется на восход до неизвестных никому пределов. А все дело состояло в том, что предприимчивые туранские купцы сумели наладить прочные связи с небольшим, однако весьма богатым и процветающим государством на противоположном берегу Вилайета – Хаббатеей.

Столица маленькой страны, носившая имя Хабба, была завершением главного караванного пути стран Востока – Пути Шелка и Нефрита, пролегавшего через такие далекие и почти сказочные страны, как Вендия, Кхитай и Иранистан. Торговые галеры пересекали обычно спокойный Вилайет с восхода на закат и обратно, прочно связав Хаббу с Аграпуром и приморскими городами Империи Туран – Хоарезмом и Султанапуром.

Единственное, чего приходилось опасаться на морских просторах Вилайета – пиратских галер, скрывавшихся между многочисленных островов, и обитателей заросшего тростниками устья реки Запорожки, называвших себя козаками или вольными людьми, а на деле бывших самыми заурядными разбойниками. Государь Илдиз уже который год обещал расправиться с ними, а заодно и с пиратами, обосновавшимися чуть ли не рядом со столицей империи, но пока не достиг особых успехов ни в борьбе с козаками, ни с вилайетскими корсарами.

…Из города Конан выбрался без особых трудов, однако заглянуть к Эзаэдро и Ринге, чтобы предупредить о своем исчезновении на пару дней, не успел. Зато принял живейшее участие в событиях на маленькой площади неподалеку от центра городка.

К сожалению, киммериец не сумел до конца помешать человеку, собиравшемуся прикончить капитана Даммароса. Тот, впрочем, должен до конца жизни благодарить судьбу, всех богов, каких вспомнит, и отдельно – заезжего наемника, что вообще остался жив. Летевший кинжал изменил направление лишь благодаря тому, что Конан успел толкнуть неизвестного любителя метать ножи в представителей власти под руку. Широкое лезвие просвистело в начинавшем дрожать от сгущающейся жары воздухе, но вместо сердца вонзилось Даммаросу в голень, чуть пониже колена.