Елена Асеева - Сыны Семаргла Страница 45

— Ну, что ж, — довольным голосом откликнулся правитель. — Прошу за стол Святозар. Я думаю тебе после пережитого сегодня, необходимо хорошо подкрепиться. Да, и мне, мой друг, тоже. — Аилоунен опустился за стол, и, требовательно показал рукой наследнику на сиденье напротив. Засим он медленно повернул голову, зыркнул на все еще стоящего возле двери, и переступающего с ноги на ногу лампедра, и добавил, — Оскидий садись с нами.

— Нет, ваша светлость, — тихо вздохнув, грустным голосом протянул лампедр. — Я этого не достоин.

— Садись, садись, — заметил Аилоунен и придвинул к столу пустое сиденье. — Вы все тут не достойны, но, что ж теперь делать. Оскидий еще мгновение колебался, но потом все же подошел, смущенно поглядел на правителя и опустился подле него на предложенное ему сиденье. Аилоунен придвинул себе чистое блюдо и вилицей наложил туда жаркого из говядины, да налил молока в чаши себе и Святозару. А когда увидел, что наследник наконец-то принялся есть, положенную на блюдо тушеную рыбу с овощами, также приступил к трапезе.

— Оскидий, — отвлекаясь от еды, спросил правитель. — Так ты выбрал имя своему сыну? Ведь теперь тебе не надо платить тины Ивникию и просить его выбрать имя получше. Теперь ты сам… ты его отец, сможешь выбрать, ему… твоему сыну… имя. Оскидий поспешно проглотил кусок мяса, который только, что положил себе в рот и ответил:

— Да, теперь я сам могу дать имя своему сыну, ваша светлость… Но я… я пока еще не выбрал.

— Значит, — улыбаясь, молвил Аилоунен, и, наколов на вилицу большой кусок мяса, поднес его к губам. — Это первый ребенок, который получит имя приолов… А, ну-ка, Оскидий попроси жену, пусть покажет мне мальчонку, а я подскажу тебе имена истинных приолов, — и, правитель открыв рот положил туда кусок мяса да принялся его пережевывать.

— Лиренсия, — негромко позвал жену Оскидий, та поспешно открыла дверь и выглянула из детской. — Принеси сына, его светлость, правитель Аилоунен, хочет посмотреть его. Лиренсия услышав просьбу мужа, просияла вся, а на ее губах заиграла улыбка. Она восторженным взглядом глянула на правителя, который уже доел со своего блюда все мясо и теперь пил молоко из чаши, и, прикрыв дверь, скрылась в комнате. Однако через мгновение, она уже выносила запеленованного в нежно-голубое укрывальце дитя.

Лиренсия подошла к мужу и осторожно вложила в его руки сына. Оскидий медленным движением убрал с лица ребенка прозрачную, голубую, тонкую материю, и, придвинувшись ближе к Аилоунену, показал ему сына.

— Ну, похож он на свою мать, — внимательно разглядывая малыша, раздумчиво произнес Аилоунен. — Наверняка будет как и она, красив…

Так какое же имя тебе посоветовать? Святозар посмотри малыша. Оскидий немедля поднялся на ноги, и, обойдя стол, присел на сиденье подле наследника, придвинувшись так, чтобы тому было удобно разглядеть личико младенца. Святозар поспешно положил на блюдо вилицу, утер утиральником губы, и, приклонив голову, посмотрел на дитя да тотчас тягостно отшатнулся от него… Еще морг и лицо наследника иссиня— побледнело, а на лбу проступили капельки пота, казалось, еще чуть-чуть и тот вновь потеряет сознание.

— Друг мой, — взволнованно поспрашал правитель, увидев состояние наследника. — Что с тобой? Тебе опять не хорошо?

— Нет, нет, все хорошо, — поспешил ответить Святозар, и вытер утиральником пот со лба, а после протянул руку к кувшину и налив в пустую чашу воды, залпом ее выпил.

— Ваша милость, — испуганно прошептал Оскидий. — Что с моим сыном не так? Почему вы так от него отшатнулись, и вам стало нехорошо?

— Все так, все так, — тихим голосом проронил Святозар, пристраивая чашу на стол и порывисто выдыхая. — Оскидий, разреши мне подержать твоего сына на руках. Оскидий повернул голову, посмотрел на стоящую рядом и не менее встревоженную жену, спрашивая позволенья. Лиренсия чуть зримо кивнула и тогда лампедр протянул Святозару младенца. Наследник осторожно принял дитя, бережно придерживая его маленькую голову и трепетно прижав к груди, посмотрел в его серые глаза, в такие знакомые черты лица, которые на протяжении нескольких месяцев видел каждый миг, да нежно улыбнувшись, тихо ему шепнул:

— Здравствуй, здравствуй Джюли. Здравствуй мой, дорогой друг. Младенец несколько раз моргнул, а затем уставился на наследника своими серыми глазами и вроде как улыбнулся ему в ответ.

— Джюли… ты сказал Джюли, — раздумчиво произнес величание Аилоунен. — Нет, это имя ни руахов, ни приолов… это имя гавров. Что ж это имя хорошее, оно значит солнечный свет, может и стоит назвать сына Джюли.

— Нет! нет! нет!.. — с горячностью отозвался Святозар. — Только не Джюли… Новая жизнь, новое имя… Лиренсия, — подозвал наследник женщину, и когда та подошла, отдал ей ребенка. — Лиренсия у тебя будет, чудесный сын, ты только чаще ему говори о ДажьБоге, хорошо?

— Хорошо, ваша милость, — откликнулась успокоенная словами наследника Лиренсия и крепко… крепко прижала к своей груди младенца.

— Оскидий, — обратился Святозар к лампедру, сидящему рядом и беспокойно поглядывающему на правителя. — А ты бы какое хотел имя своему сыну, имя из рода руахов, приолов или гавров? Оскидий на миг задумался, по его некрасивому лицу пробежала темная полоса, точно сомнение в праве высказать свое желание. Его блекло-карие глаза нежданно наполнились слезами, узкие губы дрогнув, искривились пологой дугой, а после он перевел взгляд на свою жену, которая подошла к нему с младенцем на руках, и, протянув руку нежно погладив Лиренсию по спине, тихим голосом ответил:

— Я бы хотел ему хорошее имя, ваша милость. Имя, которое ему никогда не позволит предать Сварога и его сыновей. — Оскидий немного помедлил, тревожным взглядом глянул на правителя, и еще тише добавил, но уже только для Святозара, — и конечно ДажьБога! Аилоунен услышал имя ДажьБога, едва слышно сказанное Оскидием, и широко улыбнувшись, молвил:

— Есть такое имя у руахов. Это имя значит верный Богам — Каясэлэн.

— Каясэлэн, — тихо повторил имя Оскидий.

— Каясэлэн, — также тихо повторила Лиренсия. Она с теплотой посмотрела на лицо своего сына, улыбнулась и с нежностью в голосе, на которую способен только голос матери, добавила, — пусть он будет верный Богам, верный ДажьБогу — Каясэлэн.

— Да, — согласился Оскидий, и, мотнув головой, провел ладонью по спине жены. — Пусть будет в Артарии первый руах Каясэлэн. Лиренсия наклонилась над малышом и поцеловала маленького Джюли-Каясэлэна в щеку да тихо ему, напевая, что-то, развернулась и пошла в покои ребенка. А Святозар глянул вслед закрывшейся двери в комнату Каясэлэна и внезапно вспомнил слова Чернобога, сказанные когда-то душе Джюли: «… первое, что ты увидишь в Яви, это длинный, тонкий нож, который отрежет твою никчемную, пустую голову, от твоего немощного тельца». Наследник тяжело передернул плечами, вздел руку, да принялся тереть шрам на щеке, и, уставившись на свое полупустое блюдо, задумался. Как же странно все получилось… Джюли родился в семье ярыжки Оскидия, и если бы Святозар не пришел в Неллию… отказался бы идти по этому пути, значит маленького Джюли, принесли бы в жертву и убили в младенчестве. Так сказал ДажьБог, и наверно это и имел, ввиду Чернобог повелевая душе излечить Святозара. Потому что с больной ногой, переживший все, что пережил он в Пекле… Смог ли бы и захотел ли он, Святозар, пойти в Неллию помогать мальчику Риолию или бы все же вернулся в Славград? И тогда бы эту маленькую хрупкую крошечку, Каясэлэна, его духовного сына, Джюли, принесли бы в жертву выдуманному господу Есуанию, и наверно не заступился бы за него ни его отец, ярыжка жреца Артарии, Оскидий, ни его любящая мать, красавица, Лиренсия. Оскидий вернувшийся на свое сиденье возле правителя, завел с ним негромкую беседу о чем-то, а тот несмотря на пережитое, не растерявший аппетита, наложил себе на блюдо еще жаренного мяса да с удовольствием принялся его поедать. Внезапно, Аилоунен взмахом руки прервал разговор с Оскидием и громко постучал вилицей по блюду, призывая Святозара к вниманию. Наследник немедленно перевел взор с недоеденной тушеной рыбы в своем блюде на правителя, и тот движением головы указал ему на руку теребящую шрам. Поспешно убрав пальцы от шрама Святозар устало замер, а правитель, наполненным беспокойством голосом, сказал: