Вера Огнева - Нестрашная сказка. Книга 1 Страница 46

Постояв пока не замерзла спина, королева двинулась дальше, замирая на каждом шаге. Впереди показался тусклый свет, потянуло факельной гарью. Тейт заметила несколько ниш в противоположной стене, свернула в одну из них и встала осматриваясь.

Впереди коридор заканчивался квадратной рекреацией. В каждой из стен зиял широкий проем, закрытый решеткой. Звуки доносились оттуда. Факел горел ровно, но тускло. Чтобы лучше рассмотреть, следовало подойти вплотную.

Зачем ей чужие тайны? Своих страшных и не очень, хоть отбавляй. Ходили слухи и о подземной тюрьме, в которой томятся узники короны — государственные преступники. Тейт вспомнила разговор кумушек у грота и пошла к свету.

Человек лежал сразу за решеткой лицом вниз. Длинные черные волосы разметались по полу. Обнаженная спина от пояса до шеи оказалась изрезана ровными полосами. Тейт однажды уже такое видела, в детстве, когда отец возил ее на театр военных действий. Пикты любили резать врагам из спин ремни. Одна рука человека была неестественно вывернута. Дыба нашлась неподалеку, в соседнем застенке.

Совсем рядом, в другом каземате вдруг раздался, тот самый, так напугавший стон. Королева развернулась и с невероятным облегчением разглядела за решеткой орла. Птица почти полностью облысела. Только на концах крыльев оставались еще маховые перья темно синего цвета. Пух свалялся, местами под ним проступали язвы. Голову птицы покрывал слепой колпак.

Невероятно и очевидно до ужаса: в клетке сидел самый "государственный" преступник из всех возможных. Государственнее его был только герб королевства. Захотелось сесть прямо на пол. Ноги не держали, столь великим оказалось святотатство.

Орел захрипел. Мужчина на полу шевельнул здоровой рукой, если такой можно назвать руку с вырванными ногтями и обожженной кожей. Что-то блеснуло. Тейт наклонилась, подобрала с полу кольцо и пошла ближе к свету. У нее на ладони лежал родовой перстень Реаров.

Страх, робость, боязнь, нерешительность, сомнения — все осталось в предыдущем мгновении бытия. Ярость всплеснулась и затопила испепеляющей волной. Королева заметалась по рекреации. Обе клетки стояли запертыми, бежать за помощью не к кому. Разве позвать гвардейцев. Только где их сейчас найдешь? От бессилия текли слезы. Из-за них не сразу нашелся ключ. Он висел на вбитом в стену шкворне рядом с клеткой.

Гуго был почти мертв. Кровь застуденилась в ранах. Кожа оказалась холодной и скользкой. Тейт ухватила его за рубашку, чтобы перевернуть на бок. И ужаснулась. Лицо Реара превратилось в сплошную рану. Его жгли и резали. На месте глаз выбухали багровые мешки. Остались ли глаза вообще? На разбитых губах пузырилась кровавая пена.

У нее осталось всего несколько жемчужин. Но это не имело значения. Случись им умирать вместе, Тейт отдала бы их все Гуго. Она выловила в кошельке два гладких шарика и засунула в рот умирающего. Ведро стояло тут же в камере. Из него обливали узника, пока шла пытка. На дне оставалось немного воды. Хватило, набрать в ладошку. Сердце норовило выскочить из горла, тряслись руки, но вода тоненькой струйкой все же пролилась, унося с запекшихся губ лекарство. За стеной вскрикнул орел.

Камера с пернатым узником открывалась тем же самым ключом. Он тут подходил ко всем замкам. Королева ступила на порог и только тут поняла: орел ее звал. Он не мог говорить с иней как собственный тотем, но призыв все равно дошел. Уже без страха королева подошла к птице и стащила с ее головы кожаный колпачок. Орел смотрел на нее глазами больного старика. Тейт легко провела пальцами по остаткам оперения. С этой птицей делали почти тоже, что и с законным наследником престола: ее жгли и резали. Но тотем не погибнет, пока жива королевская кровь.

Рука сама потянулась к кошелю. Пальцы нащупали две последние жемчужины. Тотем поможет Гуго. Реар возродит орлиное племя. Птица, почти не касаясь ладони, склюнула перламутровый шарик.

В камере Гуго Тейт устало опустилась на пол, привалилась к стене и закрыла глаза. Наверху уже рассвело. Террариум завозился: сводятся мелкие счеты, строятся грандиозные каверзы…

— Как ты меня нашла?

Открытые глаза продолжали видеть сон. Бесконечная лестница, змеей обвивала колонну из зеленого гранита. Ни верха, ни низа. Неустойчивость и страх, каждую минуту упасть, улететь вниз, исчезнуть, кануть…

Гуго пошатываясь стоял посреди камеры. Две драгоценные капсулы могли, наверное, и мертвого поднять. Но он уже второй раз за короткое время терял кровь, много крови.

Тейт попробовала встать. Голова кружилась, так, что приходилось опираться спиной о стену.

— В соседней камере… — вспомнила она.

— Меня решили прикончить первым, — отозвался Реар, — Его оставили на потом.

— Кто?

— Их было двое. Палач в колпаке и кожаном переднике, и второй — в черном плаще с капюшоном. Я их не узнал. Зато достаточно узнал о разнообразных пытках. Орел жив?

— Жив. Чего от тебя хотели?

— Узнать, где королева. Спрашивал тот, что в плаще. Голос странный, будто не говорит, а щелкает орехи. Палач работал молча.

Гуго опустился на пол. Силы возвращались медленно. Он допил остаток воды из пыточного ведра. Тейт хотела рассмеяться, а потекли слезы.

Она устала. Она дико устала! За каждым поворотом подстерегала ловушка, за ней напасть, за ней пара тройка злодеев, за которыми следовали уже совсем жуткие непонятки.

Непонятки — прятки. Раз, два, три, четыре, пять. Я иду искать. Меня тоже ищут. Или уже нашли? Кто-то же выставил мертвое тело королевы в тронном зале.

Она проспала сутки, за которые история страны переменилась, вернее сказать перевернулась с ног на голову. А где-то гуляет еще и законный супруг!

" Королевская кровь способна исцелять золотуху наложением рук, способна превращать воду в вино, видеть невидимые пути, подчинять единым своим существованием, использовать артефакты".

Тейт преподали эти знания, Гуго же о них не имел ни малейшего представления. Только Тейт может помочь ему, занять трон. Но тогда степень ее вины перед Высшим Законом удесятериться. Прелюбодеяние — проступок. Деяние — преступление.

Абсурд! Но прямо вытекающий из Закона. Тейт являлась женой самозваного короля, но за попытку вернуть трон законному наследнику она понесет наказание как за государственную измену. Власть священна и неприкосновенна — таков эдикт Высшего магического совета. Бред, несправедливость! Своим Законом Высший магический совет навсегда положил конец смутам. Мудрецы и маги решили, что в борьбе с ними все средства хороши.

Гуго обнял Тейт, убрал прядку с лица.

— Ты спасаешь меня уже в который раз. Я тебе говорил, что рыцари такое не прощают? Говорил. Ты не слушаешься. Придется на тебе жениться. Будучи посторонним человеком, я даже выпороть тебя не имею права.

Слез было так много, что лицо стало мокрым как от дождя. Гуго сцеловывал слезинки и, наконец, сцеловал их все. Тейт приняла решение.

— Можно я помогу тебе в самый последний раз?

— Чем? Приведешь армию повстанцев? Помнишь, двое пилигримов танцевали на сцене? Они бродят по королевству и поют песни крамольного содержания. Иногда они танцуют древний танец орла, не рекомендованный к исполнению. Пожалуй, только они откликнутся на призыв.

— Не надо никакой армии. Тебе достаточно взять тотем на руку, дойти до парадного зала и занять трон. Тебе все подчинятся. Никто не сможет противиться. Они будут злиться, будут ненавидеть, но согнутся. А потом… привыкнут.

— Пойдешь со мной?

— Да, — просто ответила Тейт. — Но есть еще одно условие: Алекс должен сложить венец. Сам.

— С ума сошла? Да он скорее съест собственные перчатки.

— Если так, решать будут Великие силы.

— Что это значит?

Гуго отстранился. Перед Тейт стоял прежний Реар — капитан королевских гвардейцев, лучший воин королевства. Злой, решительный, беспощадный. Но главное свершилось: проснулась королевская кровь!

— Если Алекс согласится, он сохранит жизнь. Если откажется — умрет. Но и по тебе отлетит рикошетом. Он знает правила. Ему преподавали Закон. Он получил те тайные знания, которые должен получить любой законный наследник.

— Кто ты? — глаза Реара стали холодными, больше похожими на лезвия. — Дочь кормилицы?

— Я не скажу. Прости. Постой… мне надо найти Алекса. Он должен подчиниться.

— А давай, я спрячусь у тебя под юбкой? Я буду сидеть тихо, тихо и вылезу, как только Алекс сложит корону.

Реар сорвал в гвоздя, заботливо развешанный фартук палача и стал наматывать на руку. Завязки захлестнули толстую кожу. Не глядя больше на Тейт, он вышел из камеры. Королева потащилась следом, чтобы увидеть, как великолепный орел с лазоревым оперением перебрался к нему на руку. Гуго не оборачивался. Обернулся тотем и глянул в глаза королевы с пониманием и благодарностью.