Сергей Мельник - Попаданец. Гексалогия (СИ) Страница 46

По мере смены блюд, народ стал один за другим отходить от стола, ведя неспешные беседы и кучкуясь по группам, сами понимаете Рамус и Трим Гердскольды были оккупированы, так что изза юбок почти было не разглядеть их перекошенные "счастьем" лица.

Борон. Я кивнул Турпу в одиночестве восседающему в кресле у камина.

Барон. Ответил он кивком, плотно сжав побелевшие губы.

Как добрались дядюшка? Легок ли был ваш путь? Я присел в соседнее кресло, поигрывая черной тростью.

Спасибо за заботу Ульрих. Все Хорошо. В его взгляде мелькнуло узнавание предмета в моих руках. Вижу, что в очередной раз я разбит тобою и превзойден на шаг вперед.

Занятный персонаж, этот граф. После паузы рассматривая трость, ответил я. Вам стоило больших трудов вывести эту фигуру из тени.

Да уж. Он поморщился. Мне это дорого обошлось. Не знаю, удовлетворит ли это ваши амбиции дорогой племянник, но я сдаюсь, в этой погоне за вами юноша мое положение в обществе и при дворе очень сильно покачнулось.

Не уж то победа? Хотелось верить, но уж слишком сладким для него был куш.

Вот извольте. Он протянул мне свиток, который достал изза ворота своей куртки. Здесь официально я подтверждаю своей волей любое ваше решение, по управлению баронством. Вы полноправный хозяин, теперь мое согласие не требуется в тех или иных делах. Завтра я отбываю в столицу, на этом наши с вами пути расходятся, если конечно вы не желаете мести.

Один мудрец сказал. Я взял в руки грамоту, развернув и пристально изучая подпись и оттиск печати. Поддавшись мести, копай две могилы, одну для врага, а вторую для себя. Ваши действия барон не понесли мне и моим близким людям непоправимый ущерб. Претензий к вам у меня нет. Да будет мир.

В конце фразы я автоматически показал ему пальцами латинскую V, наподобие, "хиппи". Поверил ли я ему? Однозначно нет. Но вот грамота была вполне официальным документом, а уж если он уедет подальше так это вообще замечательно. Дам ему шанс, последний, к тому же иного выхода кроме как убить его, у меня не было, а убивать людей пусть даже и таких, из холодного расчета я не мог.

Что ж, пойду, попрощаюсь с хозяином, завтра мне в дорогу. Удачи вам Ульрих. Он встал, отвесил мне поклон и, не дожидаясь ответа, ушел, оставляя меня одного, впрочем, не надолго.

Я так понял, ты только что получил вольную? В соседнее кресло плюхнулся Когдейр. Прими мои поздравления по этому случаю мальчик и соболезнования, которые я не смог тебе лично в свое время выразить, в связи с гибелью твоего папочки!

Лицо его исказила гримаса брезгливости ко мне и какогото внутреннего торжества. Не уж то решил поиздеваться над одиноким мальчиком мелкий гад? На мне хочешь выместить все обиды за всю свою жизнь?

Ничего страшного барон. Я вскинул бровь. Все равно в скором времени я собирался посетить ваше родовое имение, где вы бы все мне сказали, по этому случаю.

Угрожаешь мне сопляк? Он говорил тихо, не привлекая к нам внимания. Твой папочка тоже любил при жизни словами разбрасываться, да только где он теперь?

Знаете барон. Я мило улыбнулся, подаваясь к нему вперед. У моего батюшки покойного, был один близкий друг, сэр Самли, они погибли вместе, но у доблестного рыцаря есть два сына, знатные бойцы, говорят они сейчас в Роне, и желают с вами пообщаться.

Братья Самли действительно были гдето в Роне, они еще летом уехали сюда, правда об их намерениях я доподлинно не знал, но вот и Нуггет тоже. Он побледнел, лоб пробила испарина, да Когдейр мог быть подлым и опасным на поле боя, но вот как бы ему помогло это на дуэли? А дуэлянт из него, похоже, еще тот, это ж надо было додуматься прийти мальчишку задирать.

Нуггет, молча вскочил, покидая меня не попрощавшись, к этому супчику у меня будет отдельный разговор, есть у меня долг перед мамой Ишей и стариком Охтой, который я когданибудь предъявлю мелкому гаду с лихвой.

Время подошло для подарков, бароны на свой лад и по своему благосостоянию пытались выделиться, даря графу де Мирту, то коней, то дорогие меха или же, как Нуггет золотые искусные украшения. Граф кивал и улыбался, похоже, все привычно и не ново, еще бы за долгие годы он этого добра насмотрелся и скопил в достатке, моя очередь была последней. Для сюрприза с дозволения самого графа мне предоставили его личные покои, где весь вечер пока мы ужинали, трудились мои слуги, монтируя там шедевр моей мебельной фабрики стенку, шкафы и внося мебель.

Когда пришла моя очередь, к графу Паскалю в кабинет ввалились всей толпой, о моем подарке были все наслышаны, кто ждал со скептицизмом, кто с интересом, а вот сам граф, похоже, был доволен по настоящему.

Еще бы, все эргономично и в то же время создавало образ богатого убранства изза многочисленных узоров, выполненных по моим эскизам. Я не поскупился, захватив и простые резные панели, закрепленные теперь на стенах, каменный саркофаг приобрел уют и тепло, а уж про мягкую мебель и говорить не стоит, барышни охали и вздыхали, пробуя диван и кресла, оббитые кожаными вставками и дорогим бархатом. Массивный стол с ящиками под ключ, кресло за столом в котором жить можно, все это произвело должное впечатление! Не говоря уже о втором дне в ящиках и маленьком секрете в столе, куда мог поместиться хороший кувшинчик с вином, и никто не узнает. Это я уже показывал графу потом не при посторонних.

Сейчас же я пока все в сборе продемонстрировал другое чудо, изготовленное в человеческий рост зеркало, чем вызвал сначала испуг у окружающих, а потом единовременный возглас присутствующих в комнате дам.

Дорогой нам нужно такое!

Папа купи!

Милый мне нужно два!

А уж на беднягу Кемгербальда вообще все мужики смотрели с жалостью, его женский батальон взвыл, так что окна затряслись во дворце. Я был горд тем, что смог "выпендрится" по большому счету больше всех, да и прекрасный пол мне теперь такую рекламу даст, огого!

Дальше, мы были вынуждены мужским коллективом отправляться назад в каминную, так как изза зеркала в кабинете графа был полный аншлаг, дамы, кажется даже не заметили нашего отсутствия. Бедные сколько лет они мучались, вглядываясь в серебряные или медные диски, начищенные до блеска пытаясь в искаженном отражении поправить локоны, а тут такое чудо. Требую себе памятник при жизни, а что, имею право!

В каминной граф уже при помощи своего управляющего, лера Августа Моствела, принимал от нас звонкую монету ведя учет в большом гроссбухе. Здесь уже были финансы и скукотень, верные вассалы выплачивали долг. Расходились уже за полночь, один я отказался от комнат во дворце, взбираясь на своего Уголька и собираясь топать на ночь глядя, в снятое подворье, я был рад, дела улажены, себя показал, можно было завтра и домой отправляться, здесь меня больше ничего не держит.