Маргарита Полякова - Алхимик Страница 46

— А о любви дамы к рыцарю у вас есть песня? — робко поинтересовалась одна из множества окружавших лорда дам. — О мимолетных мгновениях счастья, которые удается украсть у судьбы, но за которые всегда приходится платить тоской и одиночеством, если рыцарь не любит.

Лорд скорчил брезгливо — кислую мину, а я принялась разглядывать окружающих его дам с куда большим вниманием. Боже ж ты мой, да они тут все влюблены в него как кошки! И я еще хотела соблазнить лорда? Да мне и пробиться‑то к нему не удастся сквозь такой заслон! Похоже, если собрать за этим столом все разбитые лордом сердца, из них вполне можно будет выстроить небольшую башню. Ладно уж, порадуем женщин…

…Ты бываешь самым нежным, когда луна, отражаясь в твоих глазах, делает их почти зелеными. Пронзительная музыка тонких жестов твоих изящных рук доводит меня до исступления. И мне уже все равно, что слова, которые срываются с твоих губ, кто‑то слышал до меня. Где‑то там, над крышами домов, светит вторая от хвоста звезда в созвездии Большой Медведицы, которую ты мне подарил, хотя сам вряд ли об этом помнишь.

Я так давно не видела, как встает Солнце, разжижая глупые облака и острые струи дыма. Я верю, что оно встанет. И тогда настанет утро. Но было ли Вчера? И что было в нем? И, может быть, что уже никогда не наступит Завтра?

У снега есть свои причины быть белым. Ты тоже бываешь таким снежно — нежным… дважды предан тот, кто не умеет прощать. Я молча отвернусь к окну. А ты подойдешь сзади и обнимешь меня за плечи. Я — просто твоя мимолетная прихоть. Может быть и ты — только случайность в моей жизни. Я не жалею, что заплатила такую цену за твои прихоти и свои случайности. Не смотри на меня так. Я знаю, что занимаю сейчас не свое место. Ну и пусть. Ведь сейчас ты только мой, и я не буду обращать внимания на то, что идет время. Завтра все будет выглядеть по — другому. Я тихонько проведу пальцами по твоей щеке и спутаю твои длинные, черные волосы. Ты тихим ворчанием ответишь на мою ласку и расцелуешь все мои пальчики. Я вспомню усталое прошлое, но оно не вместится в слова, а ты не разрешишь мне говорить. Мои запястья помнят прикосновение твоих губ, а в голосе затаилась дрожь. Ты смотришь на часы? Ты молчишь? Значит, мне пора уходить? Хорошо. Тогда я пойду.

Ты проводил меня до двери и поцеловал на прощанье. Я еще не была в твоей жизни, а мне уже пора уходить. Прощай…

Шерман поднял очередной кубок с вином, но едва только менестрель, по просьбе дам, снова тронула струны лютни, замер, пораженный происходящим. Так вот что имела в виду Брин, когда говорила о своевольстве инструмента. Властители! Но в прошлый раз, когда норлок слушал Брин, этого не было столь заметно! Неужели никто не видит исходящей от лютни магии? Ни легкого свечения, ни странного двойного перелива, ни того, что голос менестреля изменился? Неужели люди настолько нечувствительны к магии?

— Что ты думаешь об этом повествовании? — вальяжно поинтересовался у норлока лорд Бертон, сделав знак слуге налить вина. — Думаешь, женщины действительно способны так страдать?

— Кто знает? — ответил Шерман с напускной легкостью. — Любовь — это отвратительное чувство, незаслуженно отнесенное к числу высоких стараниями поэтов и мечтательных дураков.

— Возможно, — улыбнулся лорд. — Но в устах менестреля это действительно выглядит красиво.

«Красиво! Скажи уж, Брин тебе понравилась!» — фыркнул про себя Шерман. Повествование о безответной любви, конечно, было действительно потрясающим, но вряд ли это вдохновило бы лорда Бертона пригласить менестреля к своему столу. И ведь не намекнешь ему, как Вилу, чтоб он оставил Брин в покое. Лорд Бертон для этого был слишком могущественным. Шерман нахмурился. Ему не нравилось внимание, которое лорд оказывал Брин. Да чего там, норлока это просто бесило! Неожиданное собственническое чувство пополам с ревностью окопалось в его душе и никак не хотело оттуда выковыриваться. Шерман постарался взять себя в руки, и пинком зашвырнул куда подальше результат этого процесса в виде погнутой серебряной вилки. Норлок еще не придумал, что ему предпринять, но одно он мог сказать определенно — до спальни Брин лорд не доберется.

То, что приглашение за стол к лорду было для менестреля огромной честью, я и сама понимала. И не надо кидать на меня такие презрительно — надменные взгляды! К тому же, Бертон посадил меня на достаточном от себя отдалении, а затем и вовсе покинул гостей, отговорившись делами. Впрочем, ни злобные взгляды, ни выделенное явно не престижное место, не могли помешать мне насладиться изысканной кухней и выступлением остальных актеров. Они, кстати, были на высоте. Мимел искренне изображал, что еле удерживает на цепи злобного варша, в пасть к которому Мирлин без страха совала свою голову, Манка повеселила почтенную публику, разрешив Тору распилить себя пополам, Тур прошелся по проволоке и пожонглировал горящими факелами, Мимел разбил о голову толстый деревянный брусок… в общем, ребята развлекались вовсю, зрители были в восторге. Денег мы собрали на этом представлении столько, что вполне могли бы больше уже нигде не выступать.

— Ты позволишь сесть с тобой рядом? — оторвал меня от представления стоявший по другую сторону стола норлок.

Я напряглась и внимательно к Шерману присмотрелась, пытаясь понять его настроение. Что‑то уж норлок чересчур официален. Однако наглые, пронзительно — синие глаза Шермана были определенно не тем местом, где можно было прочитать что‑нибудь приличное.

— Присаживайся, — пригласила я норлока со всем доступным мне хладнокровием, и Шерман… тут же перепрыгнул через стол. Мои брови от удивления поползли вверх, но никто в зале, казалось, не был шокирован.

— Вина? — светски поинтересовался норлок.

— Пожалуй, — вздохнула я, решив уже ничему не удивляться.

— Я видел, как вела себя сегодня твоя лютня.

— Что?! — убилась я. — Это даже со стороны видно? Только этого не хватало! Надо срочно от нее избавляться, пока меня не сожгли по обвинению в колдовстве.

— Если ты помнишь, я смотрел твое выступление, после которого ты жаловалась на поведение лютни. Тогда ничего необычного заметно не было, и меня очень удивил твой рассказ. Сегодня все было по — другому. Я видел магию, которую излучала лютня. Не знаю, в чем дело. Может, со временем имеющийся потенциал усиливается. Однако пока ты можешь быть спокойна. Люди не видят магии, — успокоил меня Шерман. — Но с лютней определенно что‑то не так. Брин, ты позволишь мне на нее взглянуть?

— Да пожалуйста, — протянула я инструмент норлоку.

— Не здесь, Брин! — осадил меня Шерман. — Я бы предпочел обойтись без соглядатаев.