Олег Авраменко - Грани Нижнего мира Страница 46

— Это сильно удлинит мой путь, — заметил Сиддх. — Месяцев до трёх, если не больше.

— Не беда. Как я уже говорил, время для нас не главное. Девчонка и её отродье нигде не денутся, а вот тебе попадать в лапы Инквизиции совсем не желательно. Поэтому не суйся на Магистраль и по возможности избегай появляться на населённых Гранях. Понятно?

— Да, повелитель. Я буду осторожен... вернее, осторожна. Пожалуй, я вообще воздержусь от появления на населённых Гранях — кроме той, разумеется, где прячут Сандру.

— Не на Основе?

— Нет. Я ещё слабо чувствую перстень, чтобы более или менее точно указать его местонахождение, однако мне уже ясно, что он не на Основе.

— А где? — спросил Велиал. — Хоть приблизительно.

— Где-то в районе, прилегающем к Запретной Зоне.

Повелитель ненадолго задумался.

— Гм, интересно, — произнёс он. — Этот вариант мне как-то в голову не приходил.

— Ты догадываешься, где она может быть? — почтительно осведомился Сиддх.

— Да, теперь догадываюсь. Но не буду спешить с выводами. Лучше подожду, пока ты сможешь более точно указать это место.

Сиддх понял, что Велиал не собирается делиться с ним своими предположениями. Впрочем, можно не сомневаться, что в ближайшее время он проверит их — то ли пошлёт туда слуг, то ли явится сам в облике Чёрного Эмиссара, — и, возможно, поиски закончатся быстрее, чем это планировалось.

— А знаешь, повелитель, — набравшись смелости, заговорил Сиддх. — До сего дня я даже не подозревал, что ты можешь бывать на Гранях.

В ответ Велиал состроил пренебрежительную гримасу:

— Я бы не называл это «бывать». От такого «бывания» в шкуре Чёрного Эмиссара удовольствия мало. Вот настоящее земное тело — это уже другое дело, но такая роскошь, увы, не для меня. — Он пристально посмотрел на Сиддха. — А ты, небось, хочешь спросить, не я ли был тем лжемонахом, о котором тебе рассказывали Инга и Владислав?

Сиддх несмело кивнул:

— Да, повелитель. Только что у меня возникла такая мысль.

— Что ж, удовлетворю твоё любопытство. Это был я, собственной персоной. Тогда мне казалось, что я без труда смогу расправиться с двумя необученными высшими магами, натравив на них загорских воинов. А в результате... Да что и говорить! В тот раз мы все опростоволосились — и я, и ты, и Женес.

Глава 9

ИННА. СНЫ И ЯВЬ

Совершив короткий переход всего лишь через десяток «лоскутов», мы покинули Трактовую Равнину и оказались на перевале у входа в широкую долину, окружённую с трёх сторон горными цепями. В её центре находилось небольшое озеро, куда впадали две сбегавшие с гор речушки, а невдалеке на возвышенности стоял замок. Верхушка одной из трёх его башен была словно срезана ножом, две другие были целы, но покрыты каким-то чёрным налётом, вроде копоти, а в крепостной стене местами зияли проломы. Обширное пространство в радиусе добрых двухсот метров вокруг замка было почти полностью лишено растительности, лишь кое-где виднелись маленькие островки зелени — и это в марте месяце, который в южном полушарии Истры, где находилось княжество Верховинское, соответствовал середине лета. Даже за двадцать шесть лет, прошедших со времени Прорыва, природа не смогла залечить все раны, причинённые ей чуждыми, враждебными земной жизни силами. Правда, остальная часть долины, которая пострадала меньше, уже вернулась в своё естественное состояние, но на её роскошных лугах не паслось ни единого стада овец — верховинцы по-прежнему считали это место проклятым и обходили его десятой дорогой.

Владислав сложил ладонь козырьком, прикрывая глаза от лучей утреннего солнца, и пристально всмотрелся в громаду замка.

— Гм-м, — немного озадаченно протянул он. — А я думал, что здесь остались только развалины.

— Да, умели в старину строить, — отозвался ехавший рядом с нами молодой князь Светозар. — Отец давно собирался снести этот замок, но никак не мог решиться. У меня тоже рука не поднимается — всё-таки здесь жило семнадцать поколений наших предков.

— А зачем его сносить? — спросила я. — Ведь, насколько я могу судить, замок пострадал не очень сильно, его ещё можно отстроить и привести в жилой вид. Ну а следы Прорыва со временем исчезнут с лица земли.

Светозар внимательно вслушивался в мою речь, состоявшую из мешанины польских, украинских и русских слов, произносимых на здешний манер. В отличие от Владислава, я не стала изучать истрийский под гипнозом, полностью положившись на его близость к другим известным мне славянским языкам. С пониманием собеседников никаких проблем у меня не возникало — за восемь месяцев жизни в Вечном Городе, где в ходу было несколько десятков разных языков и наречий, я научилась не обращать внимания на произношение и узнавать знакомые слова в любой «упаковке», а смысл незнакомых угадывать, что называется, на лету, по контексту. А вот истрийцы, жившие обособленно, в моноязычной среде, подобной практики не имели, и нередко в разговоре с ними мне приходилось по несколько раз повторять свою мысль, формулируя её так и этак. Благо родные Владислава быстро привыкли к моей манере изъясняться и уже без труда понимали меня с первого раза.

— С земли-то следы сотрутся, — спустя пару секунд ответил Светозар. — Но не с памяти людской. Эта долина ещё не один десяток лет будет считаться проклятой и никакой богобоязненный человек не согласится здесь жить.

— И правильно, — заявил Леопольд, который в данный момент исполнял обязанности коня Владислава. — Это плохое место. Я бы не хотел здесь долго оставаться.

— Я тоже, — вставил словечко его сын, молодой пегий жеребец по имени Баз, на котором ехал Шако. — Замок нехороший. В нём нельзя жить.

(Вообще-то при рождении он был наречён Владом, в честь моего мужа, но поскольку из-за сходства имён часто возникали недоразумения, Леопольд в конце концов принял решение поменять имя сынишки на Базилио — или, сокращённо, Баз.)

Светозар усмехнулся:

— Устами котов глаголет истина. Жаль, конечно, сносить родовую твердыню, но ничего другого не остаётся. Ведь её вполне могут облюбовать разбойники или, ещё хуже, сатанисты. Слухи об этом уже ходят: поговаривают, что как-то ночью в конце ноября в долине видели огни. Не знаю, правда это, или крестьянам только померещилось — у страха, как известно, глаза велики, — но в любом случае приятного здесь мало. Уж лучше уничтожить замок, чем допустить, чтобы он превратился в чей-то притон.

— Да, действительно, — согласилась я.

А Владислав, судя по всему, собирался предложить брату помощь в сносе замка — для нас не составило бы большого труда за каких-нибудь четверть часа стереть эту каменную громаду в порошок. Но в последний момент он передумал, сообразив, что тем самым невольно окажет на Светозара нажим, вынудив его к принятию того или иного решения. Деликатность ситуации заключалась в том, что мой муж, как старший сын Огнеслава и Марьяны, имел больше прав на княжеский престол, чем его младшие братья, и хотя все понимали, что Владислав нуждается в отцовском наследстве, как рыба в зонтике, тем не менее в его присутствии Светозар чувствовал себя немного неуверенно. Но, поспешу заметить, не питал к нему никакой враждебности или хотя бы ревности.