Вулф Джин - Воин Сидона Страница 46

Наконец заговорил Сахусет. — Они бы не пошли дальше, если бы вы приняли мой совет.

Чаниу покачал головой. — Я не одобряю твое предложение. Ты можешь выполнять его сам, если тебе нравится. Против кого ты возражаешь?

— Против всех!

— Тогда я отвечу один за всех, — сказал Чаниу. — У нас есть множество времени для этого. Ты веришь, что Агафокл скроет эту информацию от благородного Чартхи?

— Конечно нет, — ответил Агафокл. — Я здесь только по его милости.

— И я ее не скрою от сатрапа, — сказал Чаниу, — по той же самой причине. Он доверяет мне и я не собираюсь обманывать его доверие. Допустим, что я буду действовать путем, который Муслак найдет неразумным и необъяснимым. Скроет ли он мои действия, если сатрап спросит его?

Муслак покачал головой.

— Нет, не скроет, — продолжал Чаниу, — отлично зная, что сатрап все равно узнает об этом от других и накажет его, и это будет справедливо. Луций ведет наших солдат. Он подчинится моим приказам без всяких объяснений. Я это знаю. Но он подчинится намного охотнее, если будет понимать причины моих приказов.

Чаниу остановился и улыбнулся нам: — Сахусет, ты возражаешь против всех, кроме меня и, значит, возражаешь и против сагана Кха. Но он представляет правителя Абу, и пришел к нам на помощь, потому что правитель подчиняется сатрапу. Какой прием нам окажут в Абу при возвращении, если мы будем действовать, не сообщая ничего ему? Какой доклад пошлет правитель сатрапу?

Сахусет не ответил.

— Святой Тотмактеф мне как сын. У меня нет от него секретов. Если я умру или заболею, он поступит как хороший сын, и поведет вас от моего имени. Разве я могу скрыть информацию от него, если я вообще ничего от него не скрываю? Его жена из меджаев, и может сослужить нам огромную службу — но только в том случае, если будет понимать, что и почему мы делаем. Она захотела, чтобы Нехт-нефрет присутствовала здесь, ибо, согласно обычаю ее народа, замужняя женщина не может находиться одна среди мужчин, если рядом нет ее мужа. Я знаю, Нехт-нефрет очень умна, и наш капитан с полным основанием доверяет ей. Кого же ты хочешь отослать, Сахусет?

— Я знаю их язык, — сказал Сахусет.

Чаниу кивнул. — Да, знаешь, но позволь нам дойти до этого места. Агафокл?

— Мои информаторы говорят, что золото поступает из шахт с востока. Не слишком много, но поступает. Они еще говорят, что там есть высокий молодой раб из Кемета, и его заставляют работать на шахте. Они не знают его имя. Ни один из тех, с кем я беседовал, не разговаривал с ним.

— Человек, который послал тебя найти своего сына, — сказал я, — должен был дать тебе способ узнать его, когда бы ты его не встретил.

— Нет, он этого не сделал. Но я видел Камеса несколько раз перед тем, как он уехал из дома.

— Ты узнаешь его?

Агафокл кивнул. — Если он не слишком изменился за это время. Кроме того я задам ему несколько вопросов о доме его отца: имена слуг и все такое. Я знаю некоторых из них, потому что их посылали ко мне за вином. Он вырос в этом доме и должен знать их всех. — Он широко раскинул руки. — Это просто как день, не правда ли? Отец послал его посмотреть на шахты и проверить, есть ли там еще золото. Он добрался до Миама и узнал, что есть. После чего он, скорее всего, попытался нанять кого-нибудь, кто повел бы его дальше. И там его схватили.

— Они не убили его, да? — спросила Нехт-нефрет. — Я бы убила, если бы была на их месте.

Чаниу покачал головой. — Ты умная девушка, но тебе еще многому надо научиться. Он сын влиятельного иностранца. Такой сын — как меч в руке того, кто завладел им.

— Совершенно точно, — хихикнул Агафокл. — Если они убьют его, то потеряют его, а если привезут в Миам или Мероэ, он расскажет о шахтам людям, которым это знать не полагается. Так что скорее всего они держат его в шахте. Всякий, с кем он там может говорить, и так все знает, и он может работать, добывать руду.

— И нас они схватят, — сказал Сахусет, — если мы пойдем тем же путем. Они могут арестовать нас и держать там, куда мы так стремимся. Агафокл сказал тебе, что мы договорились. Вот это и есть то, относительно которого мы все согласились.

— Сатрап послал нас изучить юг, — спокойно сказал Чаниу. — Мы интересуемся копями, потому что они на юге. Таким образом мы выполняем свою миссию.

Кха, я прикажу моему писцу написать сатрапу письмо, в котором расскажу ему все, что мы узнали, и, возможно, то, что мы собираемся делать. Я подпишу и запечатаю его. И мой писец напишет второе письмо правителю Абу. Там будет сказано только то, что он должен взять у гонца первое письмо и отправить его сатрапу. Не хочешь ли быть таким гонцом? Если хочешь, то можешь.

Кха покачал головой. — Нет, мне поручено совсем другое. Я останусь с тобой, о самый благородный Чаниу, если ты разрешишь это мне.

— Конечно разрешаю. Капитан, есть ли у тебя подходящий человек? Ему не нужно идти дальше Абу, и, передав письма правителю, он может вернуться к нам.

Муслак кивнул. — У нас есть маленькая лодка. Могу ли я ее использовать?

— Конечно.

— Тогда он поплывет по каналу, намного быстрее нас — течение поможет ему. Я пошлю Азибааля. Он надежный и преданный мне человек.

— Хорошо. Пошли его ко мне сегодня вечером. Оба письма будут уже готовы.

Потом Чаниу улыбнулся, как и раньше. — Теперь я хочу рассказать о настоящей проблеме, которую должен решить. Я попрошу совета у всех, начиная с самого молодого. Вообще я обнаружил, что всегда надо спрашивать в первую очередь молодых, чтобы они не повторяли слов более старших советников.

Он повернулся к Алале. — Моя дорогая, ты здесь самая молодая, насколько я могу судить. Юношу из Кемета по имени Камес держат рабом в шахте, хотя он вовсе не раб. Он — подданный Великого Царя, и, следовательно, мой долг освободить его, если я могу. Ты — мой советник. Должен ли я попытаться сделать это?

Алала заговорила так тихо, что мы невольно наклонились к ней, чтобы услышать. — Я не понимаю. Если на шахтах добывают чуть-чуть золота, и люди охотно рассказали этому человеку, — она указала на Агафокла, — то, что знают, почему Царь Сиаспиг держит в плену этого Камеса?

— По-моему тут все ясно, — сказал Агафокл. — Они добывают намного больше, чем чуть-чуть, и Камес об этом узнал.

— Эллин мог сказать правду, моя дорогая, — сказал Чаниу. — Но быть может этот царь ревнив и не хочет, чтобы кто-нибудь чужой знал о золоте, хотя его и мало. Или это малое он тратит на своих шпионов. Или какая-нибудь другая причина. Мы не знаем, и я хотел бы поговорить с Камесом. И освободить его, как я сказал. Как я бы мог сделать это?

— Попросить помощи у моего народа, Людей Льва, — сразу сказала Алала. — Они берут золото Великого Царя, чтобы сражаться за него и стеречь северную границу. Они опять возьмут золото, победят людей Царя Суаспига и освободят Камеса.