Роберт Джордан - Властелин Хаоса Страница 47

— Я вижу тебя, Ранд ал'Тор, — сказал Ройдан. В некогда золотистой шевелюре айильца было куда больше серебра, чем золота, а лицо воина выглядело так, будто его можно было, а коли судить по рубцам да шрамам, и случалось использовать вместо наковальни. В сравнении с такой физиономией даже его льдисто-голубые глаза казались мягкими и добрыми. Он, как и все айильцы, предпочитал не смотреть на меч Ранда. — Да обретешь ты прохладу.

Это принятое у айильцев приветствие было всего лишь данью обычаю. Сам Ройдан почти не потел, но жители Пустыни, где вечно печет солнце, а тенистое дерево — диковина, почитали прохладу за наивысшее благо.

— Я вижу тебя, Ройдан, — отозвался Ранд в соответствии с обычаем. — Да обретешь ты прохладу. Скажи, есть здесь поблизости Благородный Лорд Вейрамон?

— Он там. — Ройдан кивком указал на расцвеченный красными полосами павильон под темно-алой крышей. Вокруг него выстроилась вышколенная стража — тайренские воины в полированных нагрудниках, надетых поверх черных с золотом одеяний Защитников Твердыни. Все они держали копья под одним строго выверенным углом. Над головами караульных на горячем, словно исходящем из печи ветру реяли знамена — Три Полумесяца Тира, белые на ало-золотом фоне; Восходящее Солнце Кайриэна, разбрасывающее золотистые лучи по небесно-голубому полю, и между ними — Драконов стяг.

— Все вожди из мокрых земель собрались там, — промолвил Ройдан и, взглянув Ранду прямо в глаза, добавил: — Бруана уже три дня не приглашали в этот шатер. — Бруан являлся вождем Накай Айил, того самого клана, к которому принадлежал и Ройдан. Вдобавок они оба происходили из септа Соляная Залежь.

— И не его одного. Ни Гана из Томанеле, ни Деарика из Рийн — ни одного из клановых вождей.

— Я поговорю с ними об этом, — заверил его Ранд. — Передай Бруану и другим вождям, что я здесь. Ройдан с весьма серьезным видом кивнул. Искоса поглядывая на мужчин, Энайла склонилась к Джалани и заговорила шепотом, который, впрочем, легко было расслышать шагов с десяти:

— Знаешь, почему их прозвали Громоходцами? Да потому, что, даже когда они стоят на месте, ты то и дело смотришь на небо, ожидая молнии.

Девы зашлись от хохота.

Молодой айильский воин подпрыгнул выше головы Ранда, выбросив в воздух обутую в мягкий сапог ногу. Красивый юноша, если не считать пересекающего лицо бледного шрама и черной повязки, прикрывающей выбитый глаз. На его голове тоже красовалась повязка Копья Дракона.

— А вы знаете, почему Девы часто используют язык жестов? — выкрикнул он в полете, а приземлившись, скорчил рожу. Но не Девам — он обращался к своим товарищам, делая вид, будто женщин поблизости вовсе нет. — Да все потому, что, даже когда у них во рту языки от трескотни отсохнут, прекратить болтать им все едино невмоготу.

Ша'мад Конд расхохотались, так же как и Девы.

— Одни только Громоходцы и находят честь в том, чтобы охранять пустой шатер, — промолвила Энайла, с нарочито печальным видом покачивая головой. — Небось, когда они просят вина, гай'шайн приносят им пустые чаши, а они знай себе пьют да пьянеют почище, чем мы — от оосквай.

Громоходцы, по всей видимости, сочли шутку Энайлы весьма удачной. Во всяком случае, одноглазый воин не стал продолжать обмен остротами, он, как и некоторые другие, обернулся к Девам, поднял круглый, обтянутый бычьей кожей щит и потряс копьем. Энайла удовлетворенно кивнула и последовала за Рандом.

Ранд окинул взглядом раскинувшийся вокруг военный лагерь, размышляя о странном айильском остроумии. В воздухе стоял запах пекшегося на угольях хлеба, жарившегося на вертелах мяса и булькавшей в подвешенных на треногах котлах похлебки. Солдаты всегда стремились набить животы впрок, ибо в походах наесться досыта удается нечасто. К ароматам готовящейся снеди примешивался сладковатый запах сушеного бычьего навоза — здесь, на Равнине Маредо, это топливо было доступнее, чем хворост.

То тут, то там сновали лучники, арбалетчики и копейщики в обитых стальными пластинами кожаных безрукавках, но знать — и кайриэнская, и тирская презирала пехоту, а потому на виду чаще красовались всадники. Тайренские дворяне носили ребристые, с ободками и гребнями шлемы, сверкающие кирасы, кафтаны с пышными рукавами и плащи цветов начальствовавших над отрядами лордов. Кайриэнцев отличали темные плащи, плоские нагрудники и шлемы, напоминавшие колокола. У некоторых за спиной красовались флажки на коротких древках, именовавшиеся кон и служившие знаком, отличающим мелкого дворянина или офицера. Впрочем, в большинстве случаев это было одно и то же

— в Кайриэне, точно так же, как и в Тире, простолюдинам редко удавалось выбиться в командиры. Тирские и кайриэнские воины держались порознь. Сутулившиеся в седлах всадники-Тайренцы насмешливо кривились при виде низкорослых кайриэнцев, которые, в свою очередь, старались держаться как можно прямее и совершенно не замечать тех. Оба государства враждовали с незапамятных времен, пока Ранд не объединил бывших противников под своей властью.

Старики и подростки с крепкими дубинками в руках расхаживали по лагерю, выискивая крыс. То один, то другой оглушал крысу палкой и подвешивал к поясу. Большеносый малый в заляпанной кожаной безрукавке на голое тело, с луком за спиной и колчаном у пояса выложил на стол перед одной из палаток связку нанизанных на шнурок воронов и ворон, а взамен получил туго набитый кошель. Здесь, на юге, мало кто верил, что Мурддраалы используют воронов и крыс в качестве соглядатаев. Да что там, многие сомневались и в существовании самих Мурддраалов и троллоков, но это не мешало им ревностно истреблять крыс да ворон. Ежели Лорду Дракону угодно очистить лагерь от этих тварей, почему бы и не услужить ему, тем паче что платит Лорд Дракон полновесным серебром.

Ранда узнали, и послышались приветственные возгласы. Далеко не все знали его в лицо, но кто еще мог разгуливать по лагерю в сопровождении Дев и с Драконовым скипетром в руке?

— Да осияет Свет Лорда Дракона! Да сопутствует удача Лорду Дракону! — доносилось со всех сторон.

Возможно, многие кричали это от чистого сердца, хотя трудно понять, что у людей на душе, когда они орут во всю глотку. Впрочем, другие лишь ошарашенно таращились на него, а то и поворачивали коней да отъезжали в сторонку. В конце концов, кто знает, что взбредет в голову Лорду Дракону — вдруг он начнет метать молнии или заставит землю разверзнуться под ногами. Всем ведь известно, что мужчины, направляющие Силу, рано или поздно сходят с ума, а от сумасшедшего можно ожидать чего угодно. Что же касается Дев, то на них настороженно поглядывали все. Вид вооруженных женщин сам по себе был зрелищем непривычным, к тому же айильцев считали столь же опасными и непредсказуемыми, как и безумцев.