Марина Дяченко - Авантюрист Страница 47

Она побледнела. И без того бескровные щёки приобрели зеленоватый оттенок; я испугался, что она упадёт.

— Мне казалось, — проговорила она, почти не разжимая рта, — что Алану отдавали ВАМ. Чтобы ВЫ отвечали за неё… высокородный Рекотарс!

Моё родовое имя прозвучало как ругательство; я не удержался и всё-таки хихикнул. Откинулся на подушки, пытаясь справиться с головокружением; с трудом приподнялся снова:

— Да уж… наследник Мага из Магов… не оправдал доверия. И чем вы думали, Танталь, когда Солль отдавал за меня Алану…

Она смотрела во все глаза.

— У меня к вам деловое предложение, — сказал я устало. — Давайте организуем балаганчик. У вас есть опыт, у меня — призвание… Я неплохо пою. И ещё я умею ломать комедию с таким успехом, что даже умудрённые опытом полковники…

Я замолчал, потому что к моему горлу приставили маленький нож — из тех, что так удобно носить в рукаве.

— Если с Аланиной головы упадёт хоть волос… — прошелестела Танталь, и надо мной нависло её бешеное, с огромными глазами лицо.

Мне было очень трудно говорить. В конце концов ухо слушательницы приблизилось к самым моим губам; горло моё едва цедило звуки, совесть с натугой цедила слова.

Я ничего не сказал о нашем с Да Скоро договоре. По моим словам выходило, что маг ни с того ни с сего заинтересовался книгой, а потом Аланой, а потом её братом Луаром; я ничего не сказал ни о призраке, ни об его откровениях, я даже чаще обычного поминал «Мага из Магов Дамира», но всякий раз, произнося эти слова, голос мой исполнялся сарказма.

Исходя из всего, что я о себе знал, мне надлежало сейчас лежать в тоске, смертельно пьяному, и сладостно думать о чашке с ядом; вместо этого я снова и снова делал над собой усилие, скалил зубы в усмешке и смотрел, как меняется лицо Танталь.

Поначалу она слушала угрюмо, явно не веря трём четвертям сказанного; когда речь зашла о Луаре, губы её напряглись. Крепко сжались, обратившись уголками книзу; глаза оставались холодными, но я понимал, что она верит. Даже не мне — Черно Да Скоро: видимо, того, что господин маг знал о теперешней миссии Луара, хватало, чтобы ему поверить…

— Как вы догадались спуститься в подвал? — спросил я устало.

Она пожала плечами:

— Мы явились… Замок пустой, слуги в истерике… Не помню, кто первый предложил осмотреть подземелье. Кто-то из ребят…

— Это Чонотакс Оро предложил, — усмехнулся я желчно. — «Потерпи ещё три часа, она уже приближается к замку…»

— Вы уверены, что Алана жива? — осведомилась она сухо.

Перед глазами моими мелькнуло, как летучая мышь, видение: девочка в короткой шубке, с маленькими холодными руками, выглядывающими из слишком широких рукавов, распростёртая на полу перед тремя зеркалами, безжизненно смотрящая в потолок…

— Уверен, — солгал я по привычке. И Танталь увидела, что я лгу.

— Потомок Рекотарсов. — Её рот покривился в презрительной гримасе.

— Какой есть, — отозвался я в тон. И отвернулся к стене. — А теперь оставьте меня в покое… И позовите Итера.

Танталь держала совет со своими молодцами; по отрывочным репликам я понял, что «корпус», которым заведует Эгерт Солль, есть учебное заведение по выпуску в свет молодых забияк со шпагами на боку. Вся компания заперлась в комнате и с позором изгнала Итера, решившегося подслушивать; я с трудом поднялся с постели и, держась за стенку, спустился в подвал.

Запах влаги и плесени наводил на меня дрожь. Белые бинты на запястьях светились в полумраке; я оставил факел в кольце и со свободными руками прошёл по галерее вперёд — к месту своего недавнего заточения.

Ну и вид же был у меня, когда меня нашли здесь в цепях. Ну и вид, ну и запах; собственно, потомку ловкого слуги стыдиться нечего. Хоть в дерьмо его по шею укатайте…

— Эй, ты где? — крикнул я хрипло. Вернее, мне показалось, что крикнул, — сил хватило на один только слабый писк.

Факел мерцал позади; я отыскал бочку, наполненную до половины, сел под ней, запрокинув голову, и открыл кран.

Через полчаса мне было куда лучше. Встать я уже не мог, но на душе посветлело, по крайней мере, я знал, чего хочу.

— Эй, ты! — крикнул я достаточно бодро. — Ты… великий маг… выходи. Я посмотрю тебе в твои плошки, я набью тебе твою призрачную морду, я объясню тебе, кто ты есть на самом деле, прадедушка, ну?!

Вино в бочке иссякало. Это что, я сам один выпил?! Или кто-то из ребят, отыскавших в подземелье жалкого узника, не утерпел-таки, приложился?..

— Сговорились… — сказал я с тоской. — Все на свете маги против меня… Даже Маг из Магов… Сейчас Танталь закончит толковать со своими мальчиками, и они все вместе двинут на приступ, к Чонотаксу в гости… А он этих мальчиков в кадках засолит, по двое. А Танталь… «ещё две ниточки»… Первая Алана, порвалась… Вторая Танталь… — Я икнул. — А хорошо бы поглядеть… На Луара Солля, из-за которого сыр-бор… Чего ради…

— Не поминал бы, — прошелестел над ухом голос. Тень голоса. Голос-призрак.

— А-а-а, — протянул я горько. — Явился… Прадедушка.

Призрак отшатнулся; грузно, прихрамывая, перебрался на другой конец галереи и там застыл, скорбно глядя своими близорукими плошками.

— Догоню, — сказал я равнодушно.

— Ретано, — призрак дрогнул, как отражение на воде, — не связывайся с магами.

Мой рот сам собой пополз к ушам. Жуткое, наверное, зрелище.

— Ретано, — призрак помедлил, — мне пятнадцать лет было, когда… Дурной был. Пришёл наниматься к Ларту… И видит Небо, верой и правдой. Столько лет… — Горящие плошки мигнули. — Не хотел тебе говорить… Он мне оставил вроде как завещание. «Не связывайся, — говорит, — Дамир, больше ни с какими магами… Добрые, злые… Не надо. Близко не подходи…» И оставил… он мне много чего оставил, я богатый приехал, к Химециусам-то… Оставил… вещь. Мне не пригодилась… Я спрятал. Ретано, я вроде как виноват перед тобой, ну так возьми, подарок… От прадеда…

Вино из бочки текло у меня по подбородку. По лицу, по шее, по груди.

Дюжина ребят, сменяясь попарно, потратила полчаса на то, чтобы вскрыть эту кладку. Прадедушка Дамир всё делал на совесть.

В маленькой нише нашёлся глиняный горшочек, полный застывшей смолы; когда я расколотил его об пол, среди осколков обнаружилась серебряная булавка, большая и некрасивая, по изяществу сравнимая с крестьянским топором.

— Ну и?.. — спросила Танталь, когда мы с ней уединились.

— Эта вещь должна прикрывать от власти, — сказал я глухо. — В частности от магической, а вообще от любой. К примеру, если эту штуку наденет слуга, то хозяин не сможет съездить ему по зубам. А в нашем случае… Чонотакс имеет власть, против которой ребята… ваши сопровождающие бессильны, как мышки.