Айя Субботина - Сердце мертвого мира Страница 47

  - Нет больше Ирта, - ответил хромой. - Своими глазами видел, как те безымянные твари разодрали его, точно свора собак шмат мяса.

  Над головами пронесся ропот, а следом - громогласный голос Берн.

  - Ну-ка налейте вина им, чтоб глотки промочили, да все, как есть, по порядку рассказали, - сказал хозяин Харрога и прошел вперед, гневно рассматривая всех троих.

  Арэн видел, что северянин пьян: походка его размягчилась, глаза налились красным. И ему точно пришлось не по душе, что за его спиной велись подобные разговоры. Но тройке прибывших тут же протянули кубки, доверху полные вина, тут же завертелись служки с отрезами чистых тканей. Изуродованный шрамами отмахнулся от тряпки, которой услужливая женщина предлагала вытереть лицо и руки, а кубок принял с охотой: осушил его в два глотка, швырнул куда-то себе за спину. Серебро, встретившись с полом, уныло звякнуло, эхо разошлось кругом, предвестником тяжелого рассказа.

  - Ну? - Торопил Берн.

  - Конунгу буду рассказывать, нужно к нему немедля, времени нет - чернь ползет с севера, и счету ей нет.

  - Умер Торхейм, - бросил Берн. - Так что либо жди, либо говори, как начал, если спешное дело. Да имя свое назови.

  - Ота́ном кличут, господин, - после короткого раздумья, назвался тот. Спесь в его голосе пропала, уступив место недоумению и растерянности. - А как же так сталось, господин, что Владыка Севера...

  - О том после, - перебил Берн.

  - Воля твоя, господин. Три раза по три десятка воинов поехали с Иртом по приказу Конунга, проверить, все ли ладно близ границ с Пепельными пустошами. Путь наш был тяжким, дважды земля волновалась, после на аи головы посыпались огненные звезды. В дороге потеряли треть воинов. Я говорил, что надобно повернуть, но Ирт... - Тут Отан хватанул рукой по воздуху, - жест, полный досады, - и продолжил. - По пути мы несколько раз натыкались на норы, прямо в холмах, глубокие лазы. Но они большей частью никуда не вели, заканчивались земляными обвалами. Но на всякий случай, где можно было, заложили камнями.

  - Думаешь, шараши их рыли?

  - Откуда мне знать? - Передернул плечами изуродованный. - Похоже, что не лопатой скребли, а будто зверь какой себе логово делал. Но людоеды завсегда под горами прокладывали себе пути. Много нынче странного в тех краях, не к добру. Когда приехали мы, тихо все было. Мне раньше уже случалось туда с патрулями ездить, присматриваться да приглядываться. И в последний наш приезд ничего не бросилось в глаза, сверх обычного. Да только Ирт... Эх, чего уж там, шило ему будто в заду мешало, не сиделось на месте. Хочу, говорит, ехать дальше, нет у меня спокойствия. Глянем одним глазом, где твари поганые себе пути роют, и обратно. Да только не так вышло, как хотелось.

  Отан умолк. Мялся, будто неловко ему стало, что про мертвеца скверное говорит, но нетерпеливый окрик Берна заставил северянина продолжить рассказ.

  - Сразу почти напоролись на орду тварей, что пленных тащили на веревках. По виду будто бы не северяне, все с глазами точно щелки. Видать с тех мелких островов, которых в Остром море поди густо насеяно. Пленные все сплошь - малышня да девки и парни молодые. Ну тут Ирта и взяла злоба, что, мол, нельзя этим извергам оставлять на харч.

  - Погоди-ка, - встрял кто-то из вождей. - Твари Шараяны не лезут в воду, сторонятся ее. Да и не берут они пленников: где убили, там и сожрали всех. Лукавит этот паршивец, Берн, чтоб мне в жизни больше кос в бороду не плести!

  - Может раньше и не брали, - Арэн выступил вперед, слишком резко, о чем сразу пожалел. Правое плечо обдало жаром, будто кто взялся за него раскаленной ладонью, да сжал крепче. - В Яркии, когда на деревню эти твари напали, они детей забрать хотели, да только мы отбились.

  - Уверен? - Берн подергал себя за косу в бороде, нахмурился. Взгляд его тут же прояснился, будто северянин вовсе сегодня к хмельному не прикладывался. Получив в ответ утвердительный кивок, велел северянину за своей спиной прикрыть рот, а Отану продолжать.

  - Зазря мы ввязались. - Меж жидким бровями Отана появилась складка досады. - Многих тогда положили, меньше десяти десятков осталось живых. Кто так помер, кому пришлось голову снести, чтоб порча не взяла. Но пленных мы отбили. Те и поведали, что нападают на них не шараши, а непонятные твари, которых на кораблях привозили мертвяки. Не спрашивай меня, господин, что в тех словах правда, а что - брехня, потому что не знаю я. За что купил, за то и продаю.

  - Та-хирцы может? - Переспросил хозяин Харрога.

  Отан тут же сказал, что Ирт тоже сперва на пиратов подумал, только островной народ все, как один твердили, будто вели те корабли мертвяки.

  Со страха чего только не привидится, про себя подумал Арэн.

  - Тут одну из них точно сама Шараяна за помело-то и дернула. Девчонка маленькая, скулить принялась, что мать ее взяли раньше и просить Ирта, чтоб вызволил ее. Говорили мы ему, что нужно воротиться домой, рассказать все, как есть. Советом решить, что делать и ворошить ли поганое кубло. Да только ему хоть кол на голове теши, знай свое заладил: нужно вызволить остальных. И нет бы головенкой подумать, что их давно сожрать могли. Выдвинулись мы вперед, наугад почти. Сколько ехали - не знаю, все там черное от пепла да дыма, света белого не видать, смрад стоит, точно кто огонь разводит, угля не жалея. Добрались до Мертвого леса, а там-то и нашли напасти. Войско огромное, нет ему числа. Людоеды, великанов видал, тролли без счету. Напоролись мы на них, как в ловушку попались. Взяли нас в кольцо, а тут и твари те подоспели, о которых островные люди рассказывали. Пусть боги мне язык отнимут, если вру, да только никогда прежде я таких не видывал: сами будто бы и росту небольшого, худые, кожа серая, головенки что яйцо. Глазища только кровью налиты, да клыков пасть полная. Я пару раз попа в одного, так мой меч на том месте, где тварь эта только вот стояла, пустоту находил.

  - Небось от страха-то привирает, - усомнилась Сария.

  Арэн и не заметил, откуда взялась рхелька. Стояла за спиной мужа, руки сложила за спиной, холодная, будто глыба ледяная. Так на бедолагу Отана посмотрела, что тот занервничал. На скулах северянина заплясали желваки. Берн окинул жену взглядом, молвил: не бабское дело в мужские разговоры лезть. Сария, как не зла была, все же умолкла.

  - Покажи им, Борт,- велел изуродованный.

  Хромой выступил вперед, опустил свою ношу на пол и послабил узлы. Потом сиганул рукой в мешок и вытащил оттуда голову, держа ее за жидкий пучок волос на самом темечке. Все разом отринули назад, не столько от отвратного зрелища, - вождей, повидавших на своем веку всякое, таким было не пронять, - сколько от ужасной вони разложения. Даже Арэн нос сморщил. Позади Бьёри подавила вскрик, и ему пришлось чуть не силой заставить ее отвернуться и прикрыть нос. Не хватало еще, чтоб ее нутро, ослабленное ребенком, взбрыкнуло.