Сергей Крускоп - Оседлать чародея Страница 47

– Ты на мой вопрос не ответил.

– А как ты собираешься в портал на лошади проезжать? Верхом или в поводу потащишь? А вдруг он застрянет?

Виан прикинул размеры портала, который он сам открывал в последний раз, и решил, что лошадь можно натренировать туда впрыгивать. Но, пожалуй, действительно не сразу.

– Кроме того, не забывай, – продолжил горбунок, – мы же обратно не дрова повезем – царскую невесту! Ну, или очередную подружку, по крайней мере. Народ должен видеть ее торжественное прибытие и в город, и во дворец. А то появись мы с ней сразу в царских покоях – представь, какие слухи скоро поползли бы.

Виан представил. Его фантазии хватило на варианты «ведьма», «невесть откуда девку приволок» и «да вовсе нет никакой девки». Все три явно не следовало поощрять.

Выехали, едва поднялось солнце. То есть выехал, разумеется, Виан – верхом на гнедом и ведя кобылку в поводу. Горбунок же бежал своим ходом, вполголоса сетуя:

– Ох, одичал я, оскотинился! Что, если вовсе разучусь и ходить, и ездить?

– Что-что? – переспросил Виан.

– Ничего, послышалось тебе, – ответил конек. – Значит, так. Сейчас выедем из города по закатной дороге, как бы к гаваням Праксиса. А от первой излучины Тищи свернем и направимся… В общем, я там тебе покажу куда. К Рачьей бухте.

– Это еще зачем? – удивился Виан. – Девица эта разве ж туда, к Рачьей, приплывает?

– Куда она приплывает, все одно верхом не доскачешь. Выедем на побережье, найдем, где коней оставить, а оттуда Дверью столь тебе любезной шагнем. Это во-первых. А во-вторых – подумай сам: раз царю на тебя доносы да наветы приходят, значит, у тебя враг какой есть во дворце. А коли так, что ему стоит за тобой проследить? Мало ли, куда ты собрался…

– Послушай, Лазаро… – Виан поспешно обернулся посмотреть, не тащится ли за ним кто.

– Не вертись! – шикнул конек. – Никто за нами, как выедем за околицу, не увяжется – прослежу. Так что сиди спокойно, не привлекай лишнего внимания.

Стража на Закатных воротах посмотрела на Виана благосклонно и лениво: парень на этот раз выпросил у государя положенные бумаги для предъявления и разъездам, и городским стражникам, и дежурным на Рогатках, ежели вдруг границы пересекать придется.

А как же, раз дело государственное? Не в бирюльки нынче играем, да и Виан сам уже не тот, что прежде, – не пеший побродяга с сапогами на плече и бегущей рядом неведомой зверушкой, а честный царев слуга и посыльный, при коне, при вещах, при кольчуге и кинжале. Такого любой десятник остановит – поболтать, если друг, или упечь куда следует, ежели нет. Потому и нужны бумаги, царской печатью скрепленные, в которых «подателю сего просьба оказывать…,».

За стенами города дорога сбегала через основательно потравленный к концу лета коровами да козами луг к самой Тище, к пристани, у которой стояли барки и речные галеры. Жизнь здесь как раз пробуждалась вместе с солнцем: громко ругались корабельщики, призывая скорее начинать либо заканчивать погрузку и выгрузку товаров, им вяло отвечали, разминая плечи, мужики на пристани, а солдаты, зевая и потягиваясь, убирали рогатки, перекрывавшие ночью движение по мосту. Сама пристань была еще укрыта тенью от городских стен и дворца, но от стрежня Тищу уже освещало солнце, превратив речную поверхность в хитрое кружево серебряных бликов.

Виан полной грудью вдыхал еще не разогревшийся воздух, любуясь утренней рекой и даже на время забыв об угрозе очутиться в этой самой реке две седмицы спустя.

– Смотри, конечек, второй раз отправляемся по цареву слову – второй раз погода чудесная, – отметил он.

– Другой бы сказал – «знак судьбы», я же скажу – повезло, – проворчал Лазаро.

У моста дорога раздваивалась: один тракт, пересекая реку, рыжей лентой разворачивался в сторону Лесья и Бодании, другой шел вдоль реки, спускаясь, как знал Виан, к гаваням Праксиса. Гавани эти, по слухам, построил еще какой-то древний народ мореходов, едва ли не альвы. Да только все ведь знают, что альвы только и умеют, что по лесам от людей прятаться да из луков стрелять. Никто никогда не видел альва, плывущего на корабле. Впрочем, их и так-то мало кто видел.

– Дикари они, – ответил конек на Вианов вопрос. – Конечно, раньше людей научились и огонь разводить, и лодки делать. И музыку с прочим искусством они придумали – люди у них это позже переняли. Да только сами альвы с тех пор ничему не научились, как дикарями были, так и остались. В лесах прячутся. Чуткие, как звери какие.

Из этого объяснения Виан сделал вывод, что едва ли сказочный народ имел отношение к Праксийским гаваням. Впрочем, Виану не светило их увидеть – ни гавани, ни альвов, по крайней мере в обозримом будущем.

Тракт шел вниз по течению Тищи, но на некотором расстоянии от самой реки – незачем подвергать дорогу опасности быть размытой во время паводков. Ну и, разумеется, он срезал излучины реки. Переклада через три от городских стен заканчивались жавшиеся к столице деревеньки и сопутствующие им поля и выгоны, и к речной долине подступал лес, накрывая дорогу ажурным пологом. Солнце как раз поднялось и начало припекать, когда Виан с Лазаро оказались в прохладной тени, отбрасываемой сплетением ветвей.

– Хорошо, – проговорил Виан, – а только недолго продлится. Скоро дожди зарядят – и все. Смотри, вон уже лист желтеть начал! Интересно, бывает ли место, где лето круглый год длится?

– Нет, – отозвался конек, трусивший рядом с Виановым жеребчиком, – места, где лето наступает тогда, когда у нас – осень, а то и зима, да, такие есть. А вот чтоб целый год одно и то же… Нет от этого природе никакой пользы. Это только люди причитают все время: «Нам жарко! Нам холодно! На нас дождь каплет!» Вот, кстати, скоро увидишь, что такое, когда на самом деле жарко!

– Это на море, что ли? – не понял Виан. – А до моря до Соленого далеко? Очень уж посмотреть охота…

– Насмотришься еще. У нас времени сейчас в достатке – до Рачьей бухты доберемся, если все в порядке будет, дня за два. Там коней припрячем – и в настоящую дорогу. Может, со всеми делами за седмицу обернемся.

– Ну да, – хмыкнул Виан, – царевна, чай, не феникс, ее подращивать не придется!

– Не придется, – согласился конек и тут же ухмыльнулся: – Хотя – кто знает?

Он немного поотстал, а потом и вовсе остановился и принялся прислушиваться, поводя длинными ушами и даже прикладывая то одно, то другое ухо к земле. Виан осадил коня.

– Ну что, – поинтересовался парень, – не слышно ли вражьей поступи?

– Не говори ерунды, – фыркнул конек, – даже если бы было слышно, как, по-твоему, можно отличить поступь вражеской лошади от дружеской? Он немного подумал.