Кристофер Банч - Далекие королевства Страница 48

Хоть я и понимал, что Янош ведет себя вызывающе, но все же сердце мое от его речей запрыгало.

— А решать не вам, капитан Серый Плащ, — сказал Кассини. — Экспедиция не может продолжаться без моего благословения, даже если бы и была такая возможность. А ее просто нет.

Янош так разозлился, что мне показалось, он сейчас выхватит кинжал. Поэтому я быстренько вмешался:

— Постой, Янош. И вы, Кассини, прошу вас. Ни к чему ссориться. Тем более что нет необходимости именно в данную минуту принимать скоропалительное решение. Почему бы не обдумать все за несколько дней, пока не прояснятся наши перспективы?

— А мне и сейчас все ясно, — не сдавался Кассини.

— Ах вот как? — язвительно спросил Янош. — Тогда позвольте задать один вопрос. Как вы собираетесь решить проблему с нашим питанием в течение трех месяцев?

Кассини начал было:

— Народ Побережья…

— Хорошая мысль, благодарю, — прервал его Янош. — Тем более что им практически нечем делиться с нами. — Он указал на остатки поджаренного краба. — С одной рыбалки особенно сыт не будешь. Туземцы, похоже, сеют немного зерна и собирают немного фруктов и орехов, если вообще этим занимаются. Им самим этого не хватает, а что уж говорить о нас. Да еще рассчитывая на три месяца.

— У нас есть собственные запасы, — возразил Кассини. Янош фыркнул:

— Сухой паек. Да немного лакомств. Этого надолго не хватит. А жить как-то надо. Теперь, когда к местному населению прибавились еще и мы, на этих благодатных берегах скоро наступит голод. И ты вскоре заметишь, что фрукты и орехи здесь не растут в садах, а попадаются в диком виде в лесах — придется с этим смириться. Охота здесь бывает удачной не чаще чем раз в месяц. И народ Побережья скоро поймет, что приютил гостей, которые объедают их. Впрочем, моряки еще что-то смыслят в рыбалке. А мы трое? А солдаты? Уверяю вас, мы не такие уж искусные охотники, чтобы добыть дичи впрок. Попомните мои слова, что перед лицом угрозы голода дикари нас просто поубивают.

— Да откуда вам все это может быть известно? — взорвался Кассини. — Мы здесь всего-то находимся несколько часов. За это время невозможно все оценить.

Я встал, не давая ссоре разгореться.

— Я прошу вас обоих подождать несколько дней, — сказал я решительно. — В конце концов, это мое путешествие. И финансирует его мой отец. И я настаиваю на том, что надо подождать, чтобы во всем разобраться.

— А я бы… — начал было Кассини, но я прервал его, нетерпеливо взмахнув рукой.

— Я верю, что за это время вы постараетесь трезво оценить ситуацию, — сказал я. — И давайте на этом закончим.

Оба они после этого затихли. Кассини отправился в хижину, а Янош отошел в сторону, видимо, затем, чтобы посчитать звезды. Или посоветоваться с Мэйном. Я остался у костра с Л'юром, понимая, что сейчас мой друг не нуждается в моем обществе. Л'юр, после того как спор закончился, быстро уснул, и на лице его осталась довольная улыбка. Во сне он что-то бормотал о бортах и мачте. Счастливый моряк, которого впереди ждет любимая работа. По крайней мере, у него была определенная цель: построить судно за три месяца. И этой ночью Л'юр был единственным счастливым человеком.

Но спустя некоторое время я понял, что поговорить с Яношем необходимо. Его я нашел сидящим сгорбившись на камне. Он слушал, как на берег накатывали редкие волны прибоя. Я ничего не сказал, просто сел рядом, погруженный в собственные раздумья.

— Спасибо тебе… за то, что отложил принятие решения, — наконец выдавил из себя Янош.

Я ничего не ответил. Когда придет время принимать решение, выбор у нас будет небогатым. И тут он спросил:

— Интересно, что сказал бы твой отец, оказавшись здесь.

— Я думаю, отправился бы назад. Отец всегда был рациональным человеком.

— Не всегда, — сказал Янош. — Он ведь до сих пор сожалеет, что в свое время послушался своего отца и не отправился на поиски Далеких Королевств.

— У него не было выбора, он обязан был подчиниться. — ответил я.

Янош вздохнул.

— Твой отец — прекрасный человек, я даже не ожидал, что он такой. И он сказал, что был бы счастлив, уходя в могилу и зная, что его сын дошел туда, куда он не смог. — Серый Плащ усмехнулся. — Твой отец был бы моим врагом, если бы добрался туда первым.

— А что ты будешь делать, — спросил я, — если… наши худшие опасения подтвердятся? Если препятствия будут непреодолимы?

Янош помолчал, затем ответил:

— Именно сейчас я бы не хотел думать об этом. Но должен предупредить тебя: я так легко не сдамся. Если бы даже мне предоставилась половина шанса на удачу, я бы продолжил путь хоть ползком.

— А с Кассини ты поосторожнее, — предупредил я его. — Он может нам здорово навредить.

Янош похлопал по своему кинжалу.

— Не больше, чем я ему, — сказал он.

От его слов у меня по коже мороз прошел. Это была не пустая угроза, Янош был решительным человеком.

— Ты знаешь, что Антеро не в лучших отношениях с воскресителями, — сказал я. — Но сейчас у Кассини и у нас одна дорога до тех пор, пока цели не станут разными. Ему позарез самому нужна победа. Торжество. Он уже упражняется в хвастливых речах, которые произнесет в Ориссе. Не забывай, что на карту поставлена его карьера.

— Будь прокляты все карьеры и наживы, — проворчал Янош. Помолчав, он спросил: — А как же ты, Амальрик? Как же твоя карьера?

— У меня такие же чувства, как и у тебя, — сказал я. — Да, здесь, на Перечном берегу, я могу хорошо заработать. И я мог бы уже скоро хвастать своим успехом в Ориссе. Но…

Я замолчал.

Янош внезапно расхохотался:

— Итак, ты тоже заразился, мой друг? Болезнью Далеких Королевств? Ничего, ты еще пожалеешь, что мы с тобой встретились.

Из-за тучи выглянула луна, облив Яноша жутковатым светом.

— И от этого заболевания исцелиться невозможно, — добавил он. — Есть только одно средство.

Он указал пальцем. Я мог и не смотреть — куда. На восток, в сторону Далеких Королевств.

На следующий день к нам явился вождь Черная Акула. На этот раз вместо доспехов на нем была простая коричневая туника из дубленой кожи. Единственным знаком его отличия был шаманский глаз, намалеванный на лбу. Вед он себя как-то нервно, почти заискивающе, если вообще такой свирепый человек может выглядеть заискивающим.

Начал он без вступлений.

— Я пришел просить о великом благодеянии для нашего народа. Хотя мы и не имеем права просить, поскольку сами виноваты… Непростительный грех, совершенный давным-давно.

Трудно было себе представить, что называют грехом каннибалы, но я горячо заверил его, что в отплату за ту великую услугу, что они нам оказали, мы сделаем все, что в наших силах. Черная Акула обратился к Яношу.