Александр Черниговский - Еретик. Войны мертвых Страница 48

Сарес подошел к распятому телу. На его лице смешались ирония и сожаление.

- Прости меня, добрый гость, - сказал он, схватившись за рукоять кинжала. - Но брат все-таки ошибался, - клинок с шелестом вышел из плоти, - убить Вампира не так-то просто.

- Что Вы имеете в виду?

- Вам ни разу не доводилось получить серебряный кол в сердце? - усмехнулся хозяин дома. - Что ж, Вы многое потеряли. Стоило почаще выходить из Сладкой Башни.

Вампир ловким движением порвал непосильные для пленников цепи, сломал удерживающие Бральди колья и уложил труп на пол.

- Мы отличаемся от других Восставших, - сказал он, освобождая Ангуса. - Если пронзить нам сердце или повредить череп, мы просто впадем в спячку. А дальше все по новой, потеря памяти и буйствующий голод.

- Значит, он опять... - сказала Кларисса.

- Не думаю, госпожа. Пожалуйста, не шевелитесь. Его сон длится лишь несколько минут. Сейчас мы это разрешим. Эльза, ты в порядке?

Вещунья смотрела на Бральди. Такую улыбку Сарес видел лишь в одном случае, но об этом решил умолчать. Она спокойно сидела, пока он освобождал ее, и когда вещунья смогла свободно двигаться, кинулась к телу Гостя, обняв его голову и что-то шепча ему на ухо.

- Кажется, он ей понравился, - сказал Сарес, освободив своего сына и взглянув на пришедшую в себя Клариссу. - Господин Зеин предвидел это, верно?

- Кто я такая, чтобы читать мысли Архимага, - сказала Кларисса. - Вы можете ему помочь?

- Конечно, госпожа, минутное дело. Эльза, будь добра, отпусти Бральди.

Пророчица даже не повернулась к нему. Лишь напевала что-то бессвязное, а может, и на незнакомом языке, кто поймет этих провидцев. Кларисса подошла к ней и положила руку на плечо.

- Дорогая, отпусти его, - сказала она, - Барон Сарес хочет ему помочь.

- Я знаю, матушка, - ответила вещунья. - Просто ты не видишь его. Пока он спит, он не сопротивляется.

- Чему, Эльза?

- Он борется с Тьмой. Не сам, его толкают. Это оно не дает ему умереть. Оно хочет, чтобы он дошел до конца, вернул все на место. Как раньше.

- Дорогая, ты помнишь себя? При жизни?

- Нет, матушка. Не помню. Но Тьма показала мне. Там было красиво. Трава, феи, солнце...

- Не хочу прерывать вас, дамы, - сказал хозяин дома, склонившись над мумией Бральди, - но чем дольше он спит, тем меньше шансов будет его разбудить. Пожалуйста, предоставьте это мне.

С тоской в усталых глазах, Эльза отпустила голову Вампира. Ангус, слегка прихрамывая, проковылял к ним.

- Да, Барон Ангус, подойдите поближе, Вам будет, чему научиться. Гаро, ты тоже.

- Вы не говорили, что владеете Путем Крови, - сказал Ангус.

- И Вы никому об этом не расскажете. Поверьте, так будет лучше для всех. А теперь, начнем.

Бледные пальцы Сареса вонзились в рану Бральди. Его тело тут же затрясло, словно скрученное предсмертной судорогой. Хозяин дома продолжал погружать руку все глубже в плоть Вампира, кровавый пот выступил у него на лбу. Тем не менее, Бральди уже не выглядел так скверно. Кожа наливалась жизненными силами, волосы из тонких седых лохм превратились густые черные пряди.

Бральди открыл глаза, и закричал от невыносимой боли. Вены его вздулись, на руках отросли когти.

- Потерпите немного, мой друг, - прошептал Сарес, - скоро все закончится. Боль пройдет, только держитесь.

Рев Бральди становился все надсаднее, и Ангус с ужасом отпрянул от него. Не осознавая себя, Гость превратился в Зверя, и лишь Сарес не шевельнулся. Маленький Гаро спрятался за спину своего отца, ощерив острые клыки. Он был явно не готов к тому, что произошло с ним за весь день.

Лапы зверя принялись со свистом рассекать воздух, не в силах задеть дрожащего от напряжения Сареса. Огромная летучая мышь билась в припадке, заполняя оглушительным воплем все пространство святилища.

- Вот... и... все! - выдохнул Барон, оставив мученика в покое.

Бральди опал, водя затуманенным взором по столпившимся подле него сородичам.

- Теперь, он Ваш... - сказал Ангус.

- Нет, Барон, - ответил Сарес, смахнув наползающую на глаза багровую пелену. - Даже если бы захотел, не получилось бы. Вся его кровь внутри него. Через пару часов должен прийти в себя.

- Но как?!

- Он гораздо древнее, чем Вы думаете, мой дорогой Ангус. Архимаг Зеин возложил на него большие надежды. Думаю, он их оправдает. Уж простите, я не могу игнорировать послание Вашего дяди.

- Вы же сохраните это в тайне? - спросила Кларисса.

- Конечно, госпожа. Этот секрет умрет вместе со мной. Правда, это случится очень не скоро. А теперь, возьмите его на руки и идите за мной. Нам предстоит тяжелый путь. Гаро, ты готов к охоте?

- Да, отец, - разразился хриплым басом Баронет. Зверь овладел и им, и теперь в нем уже нельзя было узнать того мальчика, что кормил свою птицу и капризничал, не желая съесть поданного на обед змея.

- Возьми этот кинжал, он тебе еще пригодится. Когда наш гость очнется, мы вернем его в целости и сохранности.

Сарес повернулся к двери. Зачарованное кровью дерево со свистом рассыпалось в труху. В тусклом свете фонарей блеснули глаза фигур в мантиях.

- Ну сколько можно! - зарычал Сарес.

- Стойте! - выкрикнула Кларисса. И очень вовремя. Силуэты вошли внутрь святилища Первого, и в тусклом свете звезды-креста Барон разглядел нежданных гостей.

И коленопреклоненно опустился на землю.

- Похоже, мы немного опоздали, Молох, - сказала женщина в фарфоровой маске, выйдя из-за спины жуткого вида волшебника.

- Архимаг Молох, - сказал Сарес, - приветствую Вас в моем доме. И вас, господа чародеи. Жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах.

Глава 18

Взывая к Богам

Бесконечность. Круговорот жизни и смерти. Падает желудь, ему негде прорости и окрепнуть. Но в этом нет ничего плохого - он станет пищей для будущих деревьев. Они пустят свои корни вглубь напитанной прахом земли, и их нежные стебли разрастутся до самых небес. Благо, не так до него и далеко. Только ветку протяни.

- Фалкор, ты как? - спросил Кин, впившись когтями в крону.

- Ты не представляешь, Кин, что такое - жить, - прогудел шаман.

Огромное дерево, перебирая мощными корнями, шагало через бескрайнюю пустошь. Рядом с ним шла ватага Фералов. Закутанные в шкуры, они держали свое оружие наготове. Их взгляд то и дело скользил на сплетение коры, разбитое трещиной на подобии человеческого рта.

- И на что же это похоже? - спросил огромный пес - смешной наездник на абсурдном скакуне.

- Это... Ты помнишь, как бьется сердце?

- Смутно.

- Представь, что весь мир - вся вселенная - это одно большое сердце. Оно сжимается и разжимается. Сжимается - и умирает. Разжимается - и оживает. И так все время, от начала и до конца.