Целитель чудовищ - 8 (СИ) - Бобков Владислав Андреевич Страница 49

— Я бы мог многое сказать на этот счет. Но мы же все здесь взрослые люди? — вежливо ответил Стас.

Спустя мгновения они оба заразительно засмеялись над этим черным юмором, пока копье мужчины не пробило голову Минору, а высвободившийся эфир окончательно не пожрал ее тело.

Покончив со своим обещанием, Широ Змей развернулся в сторону сотрясающейся земли и непрекращающихся вспышек пламени. Где-то там в пыли взрывов и разлетающихся кусков зданий мелькала голова Великого змея.

Пора было закончить это вторжение раз и навсегда.

*****

Стас многое мог бы сказать насчет борьбы с чем-то подобным, вроде Великого змея. И первым, что пришло бы ему на ум было то, насколько сложно поверить в реальность всего происходящего.

Несмотря на годы жизни в этом мире, несколько войн и десятки опасных сражений очень трудно хоть сколько-то разумно относиться к буйствующему монстру, чей размер ничуть не уступает многоэтажки.

Ты смотришь на то как трескается и проваливается под ударами земля, как целые здания, кружась, летят куда-то прочь и внутренне сомневаешься, что это взаправду.

Мозг отказывается воспринимать происходящее как нечто реальное, а не выдуманное или нарисованное опытными художниками и мастерами анимации.

Однако, чем больше твое тело сотрясается от дрожи ударов, а кожу ласкает высвобождающееся тепло от всеобъемлющих взрывов, тем меньше у тебя остается сомнений.

И тогда приходит страшная правда: все что ты видишь реально и тебе придется иметь с этим дело.

Вот только Станислав Ордынцев не был героем. Скорее, он считал себя просто умным человеком.

Поэтому, посмотрев на буйство трех гигантов, для которых сам мужчина был не больше хомяка, Стас решительно изменил свои планы, повернувшись в другую сторону.

Если ты не хочешь рисковать своей жизнью, то всегда можно найти тех, кто с радостью сделает это за тебя.

Главное, подойти с нужной стороны.

*****

Джун Сумада тяжело дышал. Кровь весело стекала по его рукам, просачивалась через дыры в доспехах и с шипением испарялась с раскаленного камня.

О чем говорить, если даже его пот толком не успевал появиться, как тут же испарялся от кошмарной температуры, царящей вокруг.

Все, что могло сгореть, уже сгорело, что не мешало камням очень неохотно терять красный цвет.

Когда люди упоминали битву с Хизору, то называли это «плохой войной», так как если вода и земля с ветром еще способны на защиту, то огонь призван лишь для одной цели — испарить вашу плоть, сжечь ваш дом и уничтожить сад. После войны с Хизору оставалось мало того, что можно было восстановить.

Каждый из их шестерки взял на себя врагов, чтобы дать другим справиться с оскверненным духом. Сору взяла на себя колдунов, его ученик бился с предательницей, он же сам столкнулся сразу со всеми оставшимися высшими Хизору и Авасаки.

Четверо высших на одного его. Двое из огненного клана и двое из воздушного. Были еще средние воители, но они как-то быстро кончились.

Перекошенные лица, подернутые поволокой безумия глаза и дерганные, неестественные движения — эти воины были тенью себя прежних, но это никоим образом не сказалось на их боевых навыках.

Если бы кто-то в прошлом сказал бы, что ему предстоит сражаться с таким количеством высших, то он плюнул бы ему в лицо. Подобные подвиги обычно совершал его старший покойный брат, но никак не он.

Несмотря на то, что Джун и впрямь обожал риск и свое бескомпромиссное поведение, в глубине души он не хотел умирать. Именно это нежелание позволяло ему выбираться из самых отчаянных схваток и заварушек.

Но четверо высших — это четверо высших. И хоть у него получилось прикончить троих из четверых, но полученные раны были слишком тяжелы для того, чтобы продолжать схватку.

Высший Сумада все еще стоял, но это было все, что он мог сделать.

И оставшийся в живых Хизору это отлично понимал. Он видел, как кровь Джуна мало-помалу покидает его и ждал момента нанести последний удар.

Сам же Джун… Он с философским спокойствием смотрел на валяющийся рядом кусок его палицы. Прекрасное оружие не выдержало двойного удара и раскололись. Это стоило жизни одному из высших, но теперь у него не было любимого оружия, с которым он прошел пол жизни.

Горо Сумада всегда умел делать подарки.

Стоявший перед ним Хизору тоже не обошелся без ран. Он прихрамывал и у него отсутствовала одна рука, которую высший Сумада просто оторвал резким выбросом праны. Возможно именно это обстоятельство стояло за его осторожностью.

— Ну что стоишь? — нехорошо осклабился Джун, смотря на хаосита единственным оставшимся глазом. Второй он разменял на жизнь третьего высшего. Как по нему, это был прекрасный размен. Правда, если бы он мог переиграть, то выбрал бы левый, правый нравился ему больше. — Может уже перестанешь ссаться и продолжим наш танец?

— Хватит вести себя так, будто ты из себя все еще что-то представляешь! — раздраженно рявкнул оскверненный Хизору. Джун его даже смутно припоминал. Неплохой высший, пускай и с любовью к некоторой театральщине. Как жаль, что он стал игрушкой хаоса.

— Ну раз так, то может подойдешь, и мы проверим? — усмехнулся Джун, видя, как корежит хаосита.

Однако, несмотря на подтрунивание, Хизору так и не сдвинулся. Останки остальных высших были для него прекрасным сдерживающим фактором.

Теперь он больше не улыбался и не хихикал. Хаос сказал им, что теперь они бессмертны и всемогущи, но трупы его товарищей валялись прямо у него перед глазами.

Последователь гнили получил урок осторожности и боялся шатающегося перед ним высшего. Да, он был весь изранен, броню можно было пустить лишь на переплавку, а лицо частично изуродовано воздушным ударом, но даже в таком ужасном состоянии он все равно внушал страх.

Они оба стояли в гигантском пышущем жаром кратере, большую часть которого создал сам Джун.

И когда уже Джун почти решился сам броситься в последний бой, случилось неожиданное.

Хизору взорвался.

Даже не так. Он пытался что-то сделать, то ли отступить, то ли защититься, но сразу несколько молниеносных фиолетовых лучей с разных сторон — это не то, от чего так просто увернуться, особенно если ты ранен.

Взрыв от столкновения нескольких лучей уничтожения был столь силен, что тело последнего высшего мгновенно превратилось в пепел.

Им бы стал и сам Джун, который даже не пытался увернуться, грудью встречая рванувшую в его сторону волну эфира, но выросшая вокруг него в последнюю секунду защитная техника, спасла ему жизнь.

— Сенсей, — вылезший из-под земли недовольный Стас стремительно приближался к гордо стоящему учителю. — Почему ты не защищался? Я чуть было тебя не убил!

— Почему-почему? — проворчал Сумада. — Да потому что я даже толком двинуться не могу! Все тело стоит лишь из-за подпитки праны. Как я по-твоему, сын змеи, должен защищаться?! Пока эта падла болтала я боялся, что подует ветерок и я тупо свалюсь!

— Все так плохо? — мгновенно появился возле сенсея обеспокоенный Стас, начиная обследовать его целительской дланью. — Да не ворочайся ты так, мешаешь.

— Вот оно как, значит, — с просветленным видом покивал Джуном. — Теперь понятно почему ты так старательно избегаешь всех глав семей, которые хотели сосватать тебе своих дочерей. Пользуешься моим беспомощным телом в своих гряз…

— Если ты не замолчишь, то я отключу тебе язык. — рутинно заметил Ордынцев, продолжая исцелять своего учителя

— Ты не посмеешь так поступить с твоим великолепным сенсеем! В конце концов ты ве-а-а-а… А-а-а? А-а-а-а!

Спустя пять минут с земли встал очень хмурый Джун Сумада и непреклонным жестом ткнул себе в губы. Стас хотел было сказать, что так даже лучше, но, взглянув в добрый глаз сенсея, счел за лучшее не нагнетать. Полное восстановление глаза заняло бы слишком много времени, которого у них сейчас не было.

— Кого следующим будем спасать, гнусный предатель? — размял челюсть Сумада, проверяя свой объем праны. Энергии было не то, чтобы много, но она все еще была.