Татьяна Андрианова - За что не берутся даже джинны Страница 49

Ну, ладно. Кунтрамису так кунтрамису.

ГЛАВА 12

Занимался рассвет. Из-за горизонта медленно, словно нехотя, выползало багровое заспанное солнце. Дневное светило еще не успело разогреться, и воздух пока удерживал ночную прохладу, но чувствовалось, что солнце отыграется по полной и медленно прожарит нас, как курочек-гриль.

Жадно ловя последние моменты прохлады, по песку прошмыгнула желтая ящерка. Текучая рептилия взбежала по каменной кладке одного из полуразвалившихся домов, цепляясь коготками, и застыла на уровне моих глаз, вперив в нас взгляд глаз-бусин. Несколько секунд спустя она попробовала воздух раздвоенным языком, словно дразнясь. Неужели оценивает, каковы мы на вкус? Нет, дорогуша, крупноватая мы для тебя добыча. Стыдно сказать, но я не удержалась и топнула в ее сторону ногой. Думала, испугается, побежит. Но нет. Мелкое создание зашипело, раздуло капюшон, который налился кровью и превратился из песочного в багровый, и предъявило внушительные клыки. Вот тебе и мелочь.

«Так тебе и надо, — не удержался Кумивар. — Нечего маленьких запугивать».

— Пожалуйте, леди. Нам вот сюда. — Вырвал из ступора голос мула.

Я оторвалась от созерцания озверевшей ящерицы и уставилась на непримечательные развалины. Выглядели они, надо сказать, плачевно и в плане техники безопасности внушали серьезные опасения. Крытая чем-то растительным крыша прохудилась, а прогнувшиеся местами балки заставляли задуматься о возможности обрушения жалких остатков кровли прямо на голову тем отчаянным смельчакам, которые рискнут войти внутрь. Зигзагообразные трещины в некогда крепких каменных стенах наводили на мысль о том, что произведения неизвестного древнего зодчего в течение столетий ожидали именно моего появления, чтобы благополучно свалиться на голову.

«Будь осторожна. Неизвестно, куда тебя завел этот субъект безобидной наружности. Может, там внутри гули… Или еще кто-то похуже».

Эта пустошь действительно горазда на сюрпризы, а уж ее обитатели — и подавно.

— Только после вас, — сделала я приглашающий жест мулу.

Оборотень с опаской покосился сначала на темный проем, затем на меня, склонил голову набок, прикидывая, что с ним сделают, если он откажется, с деланым безразличием фыркнул:

— Да пожалуйста! — и, демонстративно задрав хвост с растрепанной кисточкой на конце, гордо прошествовал внутрь.

Я спешилась и шагнула было следом, но дорогу заступил тигр. Пришлось пропустить кота, дабы не застрять в дверях. Глупо получилось бы. Затем нагло протопала верблюдица, поводья которой я позабыла отвязать. Как ни обидно, пришлось тащиться в хвосте. Интересно, в этом мире принято пропускать дам вперед? Или хорошие манеры у них не в моде?

Внутри оказалось неожиданно темно. Через прорехи в крыше проникали рассеянные лучи утреннего солнца, но их было недостаточно для полноценного освещения всей комнаты. Помещение отгрохали с размахом, а вот окна сделали маленькими, как бойницы в средневековом замке. Глаза еще не привыкли к темноте, когда раздался шум, словно птица била крыльями. Следом раздался жуткий вой:

— Кровь или жизнь?!

— А-а-а-а!!! — заверещал мул, заставив меня подпрыгнуть от неожиданности. — Вампиры атакуют!!! Спасайся кто может! — и метнулся спасаться.

Увидев темный силуэт, несущийся ко мне, я сообразила: встреча с каменным полом и последующее затаптывание опрокинувшейся тушки копытами мула неизбежны. Но я так растерялась, что вместо того, чтобы просто отойти в сторону, тупо замерла. Моя покорность судьбе возмутила Тиграша. Издав утробный рык, он обнажил клыки и заступил дорогу верещащему оборотню. Перепуганный мул этого не заметил, получил удар лапой и куда-то улетел. Тут же кто-то ойкнул и из темноты донесся раздраженный женский голос:

— Эй, там! Совсем обалдели? Лошадьми кидаетесь!

— А я не лошадь! Я оборотень! — полузадушенно прохрипел мул.

— Тем более. — Звук удара — и оборотень затих.

Он там вообще жив?

В мою сторону метнулось что-то маленькое, отчаянно хлопающее кожистыми крыльями. Тут уж я не сплоховала: сорвала нательный крестик и выставила навстречу существу. Не зря просмотрены «Дракула» и «От заката до рассвета». Крест вспыхнул мерцающим лунным светом.

— Изыди, нечистый! — с пафосом воскликнула я, предъявляя свое оружие таящемуся во тьме кровососу.

Вампир оказался какой-то неправильный. Вместо того чтобы с воплями ужаса нестись прочь от освященного церковью предмета, он даже не изменил траекторию своего движения. В свете креста появилась возмущенная мышиная мордочка и обиженно поинтересовалась:

— Это кто нечистый — я? Между прочим, я ванну регулярно принимаю, а то, что пыльный слегка, — уж извините, издержки путешествия.

Попытка прикинуться белым и пушистым не прокатила. Клыки у мыша были маленькие, но острые. А вдруг он меня покусает? Или загипнотизирует и пригласит на обед друзей-вампиров. Кто знает, сколько кровососущего населения проживает в этой пустоши? Сделав вывод, что лучшая тактика — это нападение, я махнула в сторону нежити крестом, благо цепочка не короткая.

Мышь как раз пытался подбочениться и продолжить рассуждения по поводу неблагодарности людей, отчего-то невзлюбивших бедняжек-вампиров и придумавших кучу разных нелепиц типа «если рассыпать от кладбища до дома семена мака, вампир тут же займется пересчетом и не сможет прийти в село, так как просто не успеет сосчитать такое количество семечек до рассвета». Но упереть лапки в бока не получалось по вполне понятной причине: в воздухе держаться станет нечем. В итоге мышь отплясывал нечто среднее между воздушным гопаком и тарантеллой и пытался пламенной речью внушить мне любовь ко всем вампирам вообще и к нему, как к представителю славного вида нежити, в частности.

— Поймите, леди! — проникновенно вещал он. — Если я отопью немного вашей крови, никакого вреда вам не будет. А мне очень-очень поможет. И вообще, цирюльники многим регулярно кровь отворяют — говорят, очень полезно для организма. Им за это деньги платят. А я так… бесплатно… За знакомство, можно сказать.

Вот так дела! Оказывается, он мне еще и одолжение делает. Ну-ну. Крестик негромко просвистел в воздухе и встретился с мордой разглагольствовавшего вампира. Тот заверещал благим матом и с воплями: «Спасите! Помогите! Убивают!!!» — заметался по комнате. Явственно потянуло паленым.

— Вот что крест животворящий делает! — успела ввернуть я прежде, чем руку обожгла боль: цепочка раскалилась.

И почему в фильмах никто не предупреждал, что крестик после соприкосновения с вампиром раскаляется и обжигает как нечисть, так и своего счастливого обладателя?!