Андрэ Нортон - Берегись ястреба. На острие меча Страница 49

Она увидела лицо, изуродованное и искалеченное, превратившееся в ужасную маску, но живая её часть, скрытая в мёртвом теле, оказалась способна лишь на смутные эмоции, как будто этот человек был где–то очень далеко от неё. Второй стражник схватил беспомощного человека, взял за локоть его руку с сожжённой и избитой плотью, по которой струилась вода. Пальцы на этой руке и вообще обуглились. Все они, кроме двух, были согнуты под самыми невероятными углами, но именно эту руку и толкали к Тирте, и хотя она разглядела это движение только отчасти, она поняла, что руку пихают к ларцу. Значит, он всё ещё у неё на груди, наверное, сжатый в мёртвых руках.

Стражник отпустил руку. И Тирта услышала крик, какой может извлечь только страшная боль, созданная самой Тьмой. Тело человека выгнулось и исчезло из поля зрения, в этой страшной пытке человек едва не встал самостоятельно, потом снова упал. Наступила тишина, только продолжал шуметь дождь, и где–то грохотал далёкий гром.

— Видишь, лорд, даже твой полукровка не смог этого сделать.

В ответ послышались не слова, а сердитое шипение. Потом тот, к которому обратились, очевидно, справился со своим гневом.

— Хорошо. Загадка остаётся. Возьмём с собой мёртвую: похоже, с ней никто не может справиться. Привяжите её к пони, мы выступаем. Сила может привлечь к себе лишнее внимание, а мы на спорной территории.

— Ты отправляешься в Эскор, лорд?

— Куда же ещё? Собери своих людей, Джерик, и займёмся делом. А что касается детёныша — я сам о нём позабочусь. Ну, а этой охрана не понадобится.

— Лорд, моя клятва меча действует только по эту сторону границы. На восток мы не поедем.

Снова рычание.

— Если попробуешь поступить по–своему, Джерик, то очень быстро обнаружишь, что клятва тебя ко многому обязывает. Когда я приказываю, ты едешь, куда я захочу и когда.

Снова наступила тишина. Тирта поняла, что хоть и не может физически воспринимать увиденное, она всё равно осознаёт происходящее. Джерик не смирился и не испугался. Он вообще не боится того, кого называет «лордом». Его изобретательный и коварный ум, жестокий и безжалостный, уже пытается найти выход, освободиться. В голове этого разбойника убийство — самый привычный и близкий способ.

Но внешне он готов сделать вид, что подчинился. Девушка расслышала удары копыт о камень. Чуть позже её подняли, и она мысленно сжалась, ожидая приступа боли. Однако, должно быть, она была права. Её тело умерло, и теперь неважно, как обращаются с разорванной плотью и поломанными костями. Она ничего не почувствовала, знала только, что её положили на спину пони и привязали.

Алон не издавал ни звука. Тирта даже подумала, не ушёл ли он снова в своё убежище, в котором они нашли его на ферме. Но мальчик не стал невидимым, потому что они говорили о нём, как о добыче, которую нужно унести.

Отряд выехал под дождём, направляясь на восток. Мертвецов, наверное, оставили на месте. Тирта не знала, что произошло с несчастным Рудиком, но была уверена, что фальконер встретил свой конец, как и тот измученный человек, которого привели, чтобы попытаться ограбить её.

Девушка, ничего не чувствуя, безжизненно свисала с лошади. И наконец смогла освободиться от той оболочки, в которой была заключена, и снова погрузиться в темноту. Но свободы она так и не обрела. Даже в смерти ларец оставался с ней, и она начала думать, что так будет всегда, пока он существует, что его не удастся вернуть тем, кому он принадлежит по праву.

Кто была та женщина, которую она увидела в своём сознании, та, кого птица назвала Найнутрой? Если птица улетела из крепости за помощью, эта помощь не пришла. Ещё Тирта подумала о том, что произошло, когда Нирель и Алон вынесли её из потайной комнаты. Но Бсё это теперь было очень далеко и не имело для неё никакого значения. Ей оставалось только ждать и надеяться, что ожидание не будет долгим. Последняя встреча должна решить, сколько ещё продолжится обет и выстоит ли он против Тьмы.

Тирта снова подумала о той женщине. Она не хотела просить помощи, это больше не в её власти. Если именно эта Найнутра наложила обет, тогда только её власть положит ему конец в своё время и в своём месте. А потом настанет свобода. А пока впереди её ждала последняя битва, хотя у Тирты и не было больше тела, достойного такой борьбы.

Глава шестнадцатая

Наверное, время встречи смерти ещё не пришло; а может, хоть и мёртвая, Тирта слишком крепко была привязана к этому миру. Она плыла между тем миром, о котором ничего не знает, и знакомым ей и смутно осознавала окружающее. Дождь и буря продолжались, ветер рвал землю, вспыхивали молнии, но отряд не обращал внимания на непогоду. Продолжал двигаться, словно под ясным небом.

Тирта улавливала обрывки не принадлежащих ей мыслей. Она не пыталась собрать их и обдумать, но знала, что те, кто едет рядом с ней, не едины. Она чувствовала страх, гнев, негодование, подозрительность — но прежде всего страх. Это чувство постепенно набирало силу, обращенное в одну сторону, к предводителю, приказам которого они повинуются.

И вот в один из моментов контакта с миром живых девушка вдруг ощутила себя захваченной, пойманной. Но не рассеянными чувствами окружавших её людей, чьей пленницей она была, а гораздо более энергичной и требовательной мыслью.

«Тирта! — девушке словно крикнули в самое ухо, чем наконец–то привели в сознание, она не была такой бодрой с момента битвы за ларец, который лежал у неё на груди. — Тирта!»

Призыв, найдя цель, вливал в неё энергию, будил, придавал сил.

«Ты жива… — не вопрос, но требование. — Ты жива!»

Это глупо. Но какая–то часть её, способная ответить, не могла сказать, что это неправда. К тому же Тирта и сама думала, что ещё не выполнила свой обет, что продолжает быть хранительницей, и лишь потому в ней ещё сохранился огонёк жизни.

Тот, кто ищет её, — это не Великий, разрушивший их тюрьму. И не Тёмный лорд, командующий здесь. Фальконер мёртв. Алон?

И словно она спросила вслух, пришёл ответ — без слов, но ошибиться было невозможно. Мальчик жив и не ушёл в своё убежище, откуда не мог бы обратиться к ней.

«Куда…» — как трудно даже начать вопрос! Пусть мёртвые или почти мёртвые отдыхают. Она не хочет, чтобы её тревожили.

«На восток… — казалось, ей не нужно полностью формулировать мысль, Алон и так способен понять её. — Здесь есть Тёмный, он считает, что я в его власти. Но я дважды видел птицу!»

Птицу, которая улетела в бурю? Какое отношение она имеет к ним? Тирта хотелось только, чтобы её отпустили. Хотелось снова погрузиться в мирное ничто.

«Посыльный… Они приближаются!»