Татьяна Патрикова - Особенности эльфийской психологии (авторская версия) Страница 5

Кроме крестика, мне был выдан кулон-переводчик. Но, увидев, как я скривился, что придется таскать на груди такую хрень, как камень диаметром в несколько десятков сантиметров, чем-то напоминающий изумруд, понятливый ректор неожиданно подмигнул мне и как-то замысловато выругался. Это потом я понял, что он заклинание произнес, но в первый момент лицо у меня вытянулось. Потом сам же Ви'Хольм и объяснил мне, что слова магического языка были услышаны мной как наш привычный российский мат, так как переводчик, что для разговора со мной одел сам ректор, не справился с переводом. Я тут же взял на заметку. Если услышу, как кто-то меня в далекое интимное путешествие засылает, значит, колдуют. Так вот, Карл, как позже он разрешил мне его называть, колданул. И вместо кулона с зеленым камнем на столе между нами оказалась маленькая серебряная сережка. Я заинтересовался.

– У меня уши не проколоты, – произнес я по инерции.

– И не надо, – отмахнулся Ви'Хольм, – Ты присмотрись.

Оказалось, это была клипса. Только какая-то хитрая. Вроде бы колечко, а внизу подвеской-капелькой зеленый камешек свисает, но кольцо-то не замкнутое, а разрывное. И оба его конца заканчиваются круглыми пимпочками. Я думал, что такое легко потерять можно, но нет, видимо, там тоже какое-то особенный околомагический принцип использовался. Почему только около? Да потому что магия в такой близости от моего тела в тот момент уже не сработала бы. Крестик-то я уже благополучно нацепил. Правда я до сих пор не понимаю, как переводчик при такой близости к артефакту работает, он ведь тоже вроде как волшебного происхождения. Но честно скажу, заморачиваться мне не досуг. Так что я принял все подношения, и мы углубились в обсуждения нашего будущего договора.

Как я уже сказал, квартиру свою я за собой застолбил. Причем, когда Карл вначале попытался меня переубедить, упирая, что не представляет, как я могу помещаться в столь маленьком помещении со столь низкими потолками и чувствовать себя комфортно, я ему открытым текстом объяснил, для чего мне сдалась моя 'хрущевка'. Идея ему понравилась. А я уже предвкушал, как переоборудую одну из обычно пустующих комнат под личный кабинет штатного психолога.

Как только квартирный вопрос был решен, дальше пошло веселей. Видел бы кто, как меня обрабатывали. Карл даже вызвал себе на подмогу одного из деканов. Панпруфий Тугдум. Личность примечательная. Он когда вошел, я с трудом сдержался, чтобы не заржать. Вы видели когда-нибудь толстого дядьку с добрым и открытым лицом актера Леонова (кто не знает, это тот, что в 'Джентльменах удачи' доцента играл) и нежно розовенькими стрекозьими крылышками за спиной, а сам обряжен в рюшечки, гольфы до колен и панталоны, все с розовым оттенком. В общем, смех да и только. А как он причмокивал полными губами, когда говорил. Ну, просто Губошлюп Тринадцатый, не меньше. Или мечта извращенца.

Кстати, раз к слову пришлось, я ведь еще нашего бессменного ректора толком не описал. Высокий, это первое, что бросилось мне в глаза, когда он встал мне навстречу. Светловолосый, эдакий древнерусский богатырь – косая сажень в плечах. Волосы русые, стянутые на концах тонким кожаным шнурком. Довольно молодой на вид. Конечно, на вид. Сколько ему на самом деле лет, я даже представить боюсь. Степенный, рассудительный и все равно, на его лице всегда есть место какому-то неуловимому лукавству. Словно он сидит перед вами, рассуждает о вечном, с таким серьезным и сосредоточенным лицом, а потом… бац! Взял и подмигнул, как мальчишка товарищу по играм. В общем, я сразу же проникся к нему симпатией. Не даром мне еще по телефону его голос понравился и интонации покорили.

Так вот, подмогу он призвал в лице декана с единственной только целью, чтобы уговорить меня заняться не только обеспечением срочной психологической помощи всем желающим, но и одним, как они выразились, сложным классом. В их исполнении 'сложный' я воспринял, как полный песец. Лохматый, маленький и злобный. Но то, что они хотя бы сразу честно сказали, что детки эти совсем не сахар, уже за одно это спасибо им обоим. Я, как порядочный психолог, коим до недавнего времени себя даже не мыслил, попытался выяснить, за что же мне такая честь, кроме такого простого оправдания, что все остальные от этого класса отказываются. Мне объяснили. Оказывается, не отказываются. Каждый бы и рад взять их себе, но беда в том, что еще ни один классный руководитель не произвел на деток нужного впечатления.

– А какое нужное? – осторожно уточнил я.

– В первую очередь, они должны уважать своего руководителя. Во вторую, хотя бы делать вид, что они все вместе нормально уживаются.

– А что, у них там какие-то траблы, и они регулярно стенка на стенку, что ли, ходят?

Ви'Хольм замер на секунду, судя по всему, переваривая перевод сказанного мной. Потом решительно кивнул.

– Именно. Стенка на стенку. Кстати, – без перехода начал он, – Ты не пугайся, если тебе переводчик вдруг образы начнет транслировать. Они самообучающиеся.

– Угу, – буркнул я. В тот момент меня такие тонкости мало волновали. Меня заинтриговали детки из клетки, о которых мы говорили только что. – А из-за чего они такие нетерпимые-то?

– Вот список. Там, где после фамилии следует цветастое прозвище, это светлые эльфы. А те, у кого имя рода из двух коротких слов через дефис, это темные или илитири. Так они сами себя называют.

– Дроу что ли? – бесхитростно уточнил я. И в комнате мгновенно повисла гнетущая тишина. Даже Барсик оторвался от созерцания пейзажа за окном и повернулся к нам. Правда, посмотрел при этом не на меня, а на Мурку, который, как стоял возле противоположной стены с непроницаемым лицом, так и остался стоять.

Через несколько секунд до меня дотекло, что уточнять придется именно у темного, уж больно подозрительно ректор и декан косились в его сторону.

– Я что-то не так сказал? – я повернулся к Мурке, ожидая объяснений.

– Долгое время, – голос темного прозвучал на удивление певуче, хоть и басисто. – Слово 'дроу' считалось в этом мире нарицательным. Сейчас в отношении моего народа это одно из самых худших оскорблений.

– Почему? – спросил я, не потому что такой дурак, что с первого раза не понимаю, как подумали все присутствующие. А потому, что уже сейчас решил примерить шкурку доморощенного психолога. Как там говорится – назвался груздем, полезай в кузовок?

– Я объяснил, – терпеливо обронил эльф.

– Я понял. Просто, неужели они все, – я окинул взглядом ректора, декана и особенно задержался на светлом, – считают тебя таким тупым, что думают, ты из-за такой глупейшей оплошности можешь прямо тут меня на части растерзать?