Роман Афанасьев - Знак Чудовища Страница 5

Он никогда не хотел быть землевладельцем, собирающим дань с мелких деревушек - где медяками а где и провиантом. Сигмона манили города, людные, шумные, где можно встретить и рыцарей, и магов, и старых вояк, и прекрасных дев. Деревня опостылела ему, въелась в печенки, и он тосковал так, как может тосковать только молодой парень, запертый в четырех стенах и вынужденный просматривать бухгалтерские книги. Поместье представлялось ему пыльной и душной ловушкой, склепом, где хорошо горевать по ушедшим родителям - но не жить. Каждая вещь в доме напоминала ему об отце или о матери. Сигмон чувствовал, что еще полгода такой серой жизни среди осколков прошлого, и он сойдет с ума. Поэтому однажды мартовским днем, холодным и сырым, он стал собираться в дорогу.

Поместье оставил на управляющего - Дита Миерса, служившего еще его отцу. Дит, заменивший Сигмону деда, любил сына хозяина как родного внука. У самого Миерса не было ни жены, ни детей, так уж сложилась его жизнь. Поэтому, когда Сигмон сказал ему, что оставляет поместье, Дит заплакал. Потом обнял молодого хозяина и пошел седлать коня. Управляющий понимал, почему уезжает тан, и не уговаривал остаться. Только попросил его обязательно вернуться. Сигмон обещал.

Через два дня он был уже на пути ведущим в Вент, столицу Южного Герцогства. Хотя его поместье и располагалось в Западном, до Вента было не так уж далеко. Но и не близко. Как раз достаточно для того, чтобы не сбежать ночью домой, поддавшись искушению покинуть армейскую жизнь. Кроме того, в Венте жил старый знакомый Дита - конюший Бернем. Он переписывался с управляющим и бывший в курсе бед, постигших семью Ла Тойя. У него Сигмон и остановился. Ему повезло. Бернем оказался знаком с конюшим графа Тиферра, командующего вторым пехотным полком. От него то Сигмон и узнал о наборе в корпус кадетов и явился на комиссию. Ему снова повезло, - Бернем считал, что парень просто очутился в нужном месте в нужное время.

Кадетский корпус, затея графа Тиффера, был предназначен как раз для отпрысков семей небогатых, не очень знатных, но имевших образование. Для таких как Сигмон. Армейским офицерам нужны толковые ординарцы, подручные, курьеры, причем такие, что будут разбираться в военном деле. Деревенских и простолюдинов забирали в солдаты, знать шла служить на заранее выторгованные места, а вот сообразительной и расторопной молодежи не хватало. И граф Тиффер решил ее воспитать.

Сигмон был принят в корпус сразу после комиссии. Здоровье у него было отменное, образование подходящее. Кроме того, он был сообразителен и страстно желал стать военным. Он пришелся в самый раз для кадетского корпуса, как клинок к ножнам, сделанным на заказ.

Три года пролетели незаметно. Сигмон подружился с такими же сыновьями танов как и он, пожил в казарме. Его вымуштровали и понатаскали в военном деле. Заметив, что парень хорошо ладит с лошадьми и любит путешествовать, его перевели в курьеры. Сигмон был этому рад.

Все это время он переписывался с Дитом. Дела дома шли неплохо, - управляющий знал свое дело и не позволял хозяйству развалится. Он ежемесячно присылал деньги молодому хозяину - не много, но достаточно, чтобы не голодать. Сигмону нравилась новая жизнь, и он пока не собирался возвращаться. Хотел он лишь одного - что бы его перевели из кадетов в действительные курьеры второго пехотного полка. Только тогда он получил бы право называться военным. И по праву носить форму. И вот, неделю назад, ему наконец-то поручили задание - доставить пакет в гарнизон Пасама. Это была прекрасная возможность показать себя в деле.

Припомнив о поручении, курьер вздохнул. На самом деле он был не прочь бросить глупую затею с колдуном и отправиться в Пасам. Но отступать не хотелось, - с половины дороги не поворачивают. Тем более что она, судя по всему, подходила к концу: давно уж вела по лесу и теперь больше напоминала нехоженую тропу.

Ла Тойя стал оглядываться, тревожась, - не пропустил ли нужный поворот. Но вроде их быть не должно, Поттон говорил, что дорога выведет к дому колдуна. Он подхлестнул Урагана, конь обижено фыркнул, но пошел быстрее.

Вскоре Сигмон увидел невысокий забор из камней, уходящий в заросли орешника и большие кованые ворота, оплетенные вьюнком. За воротами виднелся сад, заросший сорной травой, а дальше - стена дома, скрытого кронами диких яблонь. Курьер тяжело вздохнул и спешился. Пора было исполнять обещание.

Ворота были заперты, а на его окрик никто не отозвался. Урагана пришлось оставить у входа. Убедившись, что жеребец крепко привязан к решетке ворот, курьер перелез через забор и направился к дому.

Сад выглядел ужасно. Когда-то роскошный и ухоженный, теперь он выглядел заброшенным. Полысевшие, несмотря на лето, деревья, засыпали дорожки сухими листьями; растрепанные кусты срослись в причудливые лабиринты; лужайки заросли сорной травой и были изрыты кротовьими норами. Складывалось впечатление, что здесь давно никто не живет. Тану стало жутковато, и он поспешил пройти к дому.

Он был довольно большим - два этажа, высокая остроконечная крыша, и просторное крыльцо говорили о том, что на его строительство потрачено много сил. Вот только выглядел он не лучше сада. Серые камни стен заросли по низу мхом и потемнели от воды. Окна, узкие и высокие, были забраны разноцветной мозаикой. Но она давно выгорела на солнце и покрылась грязью. По стенам вился дикий зеленый плющ, каменные ступеньки крыльца начали крошиться, а дорожка ведущая к ним заросла травой.

Сигмон подумал, что так выглядят дома, где никто не живет. От этой мысли ему стало легче - встречаться с колдуном не хотелось. Нет, он не боялся, но все же… Чем меньше с ними встречаешься, тем лучше. Одно дело городской маг, из гильдии магов, живущий в городе, среди людей. В Венте Сигмон их видел предостаточно и давно к ним привык. Это обычные горожане - и пива выпьют, и ругнуться, а те, кто помоложе, и служанку ущипнут. Но совсем другое дело, - волшебник, удалившийся на покой, отшельник, не желающий никого видеть. У таких магов бывает не все в порядке с головой. Про них рассказывают множество историй, и большинство кончаются очень неприятно для случайного путника, нарушившего покой отшельника.

Сигмону захотелось развернуться и убраться подальше от этого заброшенного дома. Сказать старосте, что тут давно никто не живет, отправиться в Пасам, и навсегда забыть об этой истории. Он даже остановился и взглянул на солнце, прикидывая, - успеет вернуться к обеду или нет.

В этот момент деревянные створки дверей распахнулись, и на крыльцо из темного проема шагнул человек. Сигмон подался назад, положил руку на рукоять сабли и замер.

На крыльце стоял маг, - в этом сомнений не было, никем иным хозяин дома и не мог быть. Правда, он больше был похож на булочника: невысокий плотный старик, с намечающимся брюшком. Но его глаза, - темные, почти черные, - смотрели так, словно готовились пронзить собеседника. Так, как смотрят глаза магов. А в остальном это был обычный старик: копна седых волос рассыпана по плечам, растрепанная борода свисает до пояса. Одет маг был в серый балахон, покрытый сальными пятнами. Неопрятный, неухоженный старик. Сигмону он сразу не понравился - с первого взгляда.