Ольга Мяхар - Пророчество для ангела Страница 5

Нервы, наконец, не выдержали, и я бросила в кота последний пульсар, взметнув хороший столбик земли у его лап. Помогло! Кот тут же затих, видимо понял, что перегнул палку и удивленно уставился на небольшую воронку, в которую при желании он мог поместиться целиком. Я мотнула головой, в которой все еще немного звенело и отправилась в ближайшие заросли, мрачно думая о том. Что какого-нибудь зайца мне убить сегодня все же придется. Кот тут же побежал следом, но молча, пыхтя и стараясь от меня не отставать, но спотыкаясь и цепляясь лапами за все корни и ветки, попадающиеся на пути. Через час он просто упал и жалобно замяукал, грустно глядя мне в след. Но я решила не останавливаться и прошагала еще немного, пока мяуканье позади не затихло. Остановившись и прислушавшись, я услышала все то же пение птиц и… все. Кот молчал. Тяжело вздохнув, я развернулась и пошла обратно, плохо понимая что я делаю. Кот радостно мяукнул, увидев мою мрачную физиономию и вскоре уже вновь удобно устроился в заплечном мешке.

— Ладно, Обормот — вздохнула я, — Все равно уже темнеет, пойдем, найдем поляну для ночлега и я попробую что-нибудь наколдовать нам на ужин.

Кот счастливо вздохнул и даже немного помурлыкал, видимо представляя себе куски свежей рыбы или мяса.

Хорошую небольшую полянку мы нашли довольно быстро. Я тут же сбросила там мешок и пошла за дровами, наказав коту оставаться на месте и сторожить вещи.

Поплутав безтолку по лесу вокруг поляны, я все же вскоре вернулась с тушкой мертвого зайца, третьего, увиденного мною за сегодняшний день, и этот, в отличии от других, почему-то сам ко мне вышел из кустов, и сдох у моих ног. Я удивленно его осмотрела, подозревая, что он был чем-то болен, но тушка выглядела вполне ничего, и я решила, что всему виной моя магия, которую я вот уже минут пять как пыталась использовать, приманивая добычу, только не знала как. Мысль о том, что напуганное сообщество зайцев выдало ненормальной ведьме заранее выбранную жертву, что бы та перестала охотиться на них, сбрасывая на головы вековые деревья и подрывая валуны, я отбросила, как неправдоподобную.

На всякий случай я все же дала обнюхать добычу коту, и тот нашел ее вполне свежей и годной к немедленному употреблению, так что я разожгла костер, вымазала разделанную и выпотрошенную тушку в глине, найденной на берегу ближайшего ручья, и закопала ее в землю под костром. Кот при этом усиленно попадался под руку, активно мешая процессу, и щедро раздавая свои бесценные советы, видимо уже забыв недавний инцидент.

Но, наконец, все было сделано и я устало села у огня, грея вблизи танцующего пламени замерзшие ладони. Рубашка плохо защищала от вечерней прохлады, да еще была довольно грязной и разодранной во многих местах, но больше у меня ничего не было, так что я только ближе пододвинулась к костру, согревая у него то один, то другой бок. Кот, муркнув, что-то о желании уединиться, скрылся в кустах, а я подбросила еще веток в костер, дожидаясь готовности пищи.

Неожиданно из леса послышался заунывный волчий вой, а еще через мгновенье из кустов вылетел перепуганный котяра, пронесся мимо меня и начал очень активно залезать на ближайшую ель. Устроившись на толстом суку метрах в трех от земли, он бдительно огляделся и помахал мне лапкой.

— Что случилось?

— Волки, — кратко ответил он, покрепче засовывая когти в древесину, — Ты разве не слышишь как они воют?

Тут волчий вой раздался особенно близко, и из кустов на поляну медленно вышло около сорока матерых волчар. Они расположились по краю поляны и замерли, спокойно глядя на меня. А я тоскливо покосилась на такую близкую ель, добраться до которой теперь не представляло ни какой возможности.

Что ж.

Я медленно, не делая резких движений, встала и выпрямилась, сжимая в руке разделочный нож и решив подождать дальнейшего развития событий. И точно, вскоре вперед выступил уже знакомый мне волк в подпаленной серой шкуре и тихо угрожающе зарычал. Я иронично приподняла левую бровь, разглядывая знакомые прошлепины на серой плотной шкуре.

— Что голубчик, побежал за подмогой, небось страшно на меня одному идти было, — оскалилась я в веселой усмешке, прижимаясь книзу и скрючивая пальцы, в голове билась паническая мысль, что я схожу с ума, но я пока от нее отмахнулась.

— Отдай кота, он наш, — голос с силой взорвался у меня в голове, а желудок так сжался, что я чуть не упала. Телепат, блин, они тут что все говорящие? Со знакомой ели раздался жалобный скулеж, кот явно не был уверен в моей честности, тем более, что под елью уже собралось несколько волков и они весьма не двусмысленно посматривали вверх, облизываясь и поскуливая от нетерпения. Нервы Бормоглота не выдержали и он заехал шишкой ближайшему в глаз. Попал. Волк взвыл и потребовал печень, за что получил во второй глаз от пушистого снайпера.

— Кэт, не отдавай! Чего смотришь, морда блохастая, щас и тебе в глаз дам. Я тебе тарелки мыть буду, дрова собирать и готовить тоже умею, пошла вон, псина вонючая. Кэт, я тебе покажу, где мой старый хозяин клад закопал, тридцать процентов твои, нет сорок, сорок!…

Тут один из волков особенно высоко подпрыгнул, щелкнув зубами у самого серого хвоста.

— Шестьдесят, — заорал кот и врезал ему по челюсти задней лапой, тот прикусил язык и завопил от боли, падая обратно, но на его место тут же встал следующий.

— Тебе ничего не надо делать, ведьма, просто не вмешивайся, — прозвучал в голове все тот же голос, и я встретилась взглядом с серыми глазами убийцы. Кот жалобно мяукнул на своей ветке. Я задумчиво улыбнулась и сделал шаг вперед.

— Мало я тогда тебе шкуру подпалила, видно придется добавить, — прошипела я и швырнула в него пульсар.

Волк взвыл и покатился по траве, пытаясь сбить магическое пламя, а на меня немедленно накинулась вся стая.

Пульсары заметались бешеными молниями по поляне, искрясь голубым светом, волки выли и катались по алой от крови траве, но их было много, очень много. Пульсаров становилось все меньше и они уже не сверкали так ярко и яростно, как вначале. Пришлось отступать. И вскоре меня прижали к какому-то дереву. Сила магии уходила, проливалась сквозь пальцы, уходя из меня. И я вдруг четко и ясно осознала, что умру здесь и сегодня, как только эти белые клыки доберутся до моей шеи. И единственное о чем я в тот момент пожалела, так это о том, что даже не знаю будет ли кто-нибудь обо мне горевать.

Пот застилал глаза, наваливалось магическое истощение, мне уже было все равно, лишь бы все это поскорее закончилось. Я не помню в какой момент в моих руках сверкнула сталь. Но внезапно я осознала, что уже не стаю у дерева, кидая в озверевшую стаю голубые молнии, а сама мечусь по поляне, и мою фигуру защищает мелькающий в опытных руках закаленный металл. Два длинных тонких меча, не понятно откуда взявшихся в моих руках, с неуловимой быстротой сверкали буквально повсюду, кося волков десятками. Они врезались в плоть, оставляя после себя страшные рваные раны. И волки гибли, захлебываясь в собственной крови и воя от боли и ужаса…