Дэвид Вебер - Паутина обмана Страница 5

Каэрита хотела задать следующий вопрос, но приостановилась, удивленная не только язвительностью, но и явной горечью, прозвучавшей в тоне барона. Она решила ни о чем не спрашивать, просто кивнула и сказала:

— Да, не похоже на проблему первостепенной важности. С другой стороны, надо же откуда-то начинать, и это место кажется вполне подходящим. К тому же каждый избранник Томанак имеет свои специфические… особенности, назовем это так. — Телиан удивленно выгнул бровь, и Каэрита рассмеялась. — Предполагается, что любой его избранник в состоянии справиться с любым делом, с которым может столкнуться, и все же каждый из нас имеет свои характерные особенности и умения. Это позволяет нам служить ему более эффективно. Сейчас Базел в точности на своем месте, служа ему как Богу Войны, хотя он не менее успешно служил ему и как Богу Справедливости. — Она улыбнулась Базелу, и тот вежливо улыбнулся в ответ, однако, судя по выражению лица, градани собирался многое дать ей почувствовать, когда они в следующий раз встретятся на тренировочной площадке. — Меня же подтолкнула к служению ему обостренная жажда справедливости. — Каэрита нахмурилась, глаза потемнели от старых, болезненных воспоминаний; но она моментально взяла себя в руки. — Служение Томанаку как Богу Справедливости порождает во мне ощущение покоя или даже счастья, а мои таланты и способности проявляются наилучшим образом. Так что если между Калатхой и соседними лордами действительно существуют правовые разногласия, логика подсказывает, что мне лучше начать оттуда. Покажете мне по карте, как туда добраться?

— О, я в состоянии сделать кое-что получше, миледи, — заверил ее Телиан. — Может, Калатхе и дарованы королевские привилегии, но Тризу и его соседи — мои вассалы. Если вы подождете до конца недели, я сделаю дополнительный запрос и смогу во всех подробностях проинформировать вас о нынешней ситуации. И, конечно, я отошлю им письма с рекомендациями и приказом во всем оказывать вам помощь.

— Благодарю вас, милорд, — подчеркнуто официально произнесла Каэрита. — Это очень любезно с вашей стороны.

— Это было восхитительно, Тала. Как и всегда, — пробормотала Каэрита с глубоким вздохом удовлетворения.

Аккуратно положив ложку в пустую чашу из-под пшеничного пудинга, она похлопала себя по плоскому животу и откинулась в кресле, улыбаясь коренастой женщине-градани средних лет. Талу прислал из Харграма принц Бахнак, чтобы она стала домоправительницей его сына.

— Рада, что сумела доставить вам удовольствие, миледи, — ответила Тала с заметным навахканским акцентом. — Всегда приятно готовить для того, кто способен оценить вкусную еду.

— И пожирает ее в неимоверных количествах, — заметил Брандарк, глядя на уставленный пустыми тарелками стол, за которым сидел вместе с Каэритой и Базелом.

— Что-то я не заметила, чтобы вы ели мало, милорд, — сухо сказала Тала.

— Нет, но я ем ровно столько, чтобы поддерживать свои силы, — с усмешкой ответил Брандарк, pi Каэрита улыбнулась в ответ.

Ростом шесть футов два дюйма, Брандарк был ниже даже среднего градани из племени Кровавого Меча, не говоря уж о таком высоченном Конокраде, как Базел. И все же он был на три дюйма выше Каэриты и сложение имел более массивное; плечи его были почти так же широки, как плечи Базела.

— Ага, — согласился Базел. — Хотя для карлика-градани, который целыми днями просиживает задницу, не отрываясь от пера и пергаментов, ты нарастил на костях слишком много мяса.

— Я припомню тебе эти слова в следующий раз, когда ты захочешь, чтобы я перевел очередной запутанный текст Сотойи, — пообещал ему Брандарк.

— Кстати о запутанных текстах Сотойи, — сказала Каэрита, когда улыбающаяся Тала вышла. — Не мог бы ты, Брандарк, во время очередного набега на библиотеку Телиана найти мне копию хартии о «девах войны»?

— Пока он мне не попадался, — ответил Брандарк. — Меня заинтересовала история «дев войны», которую вы обсуждали сегодня утром с Телианом, и я провел кое-какие исследования, но пока ничего существенного не нашел. Хотя, думаю, должны быть копии хартии и дарственной на основе этого документа. Хочешь, чтобы я поискал их?

— Сама не знаю. — Каэрита поморщилась. — Просто до меня только сейчас дошло, что я, в общем-то, совершенно несведуща во всем, что касается «дев войны». Может, мне и впрямь предназначено уладить их проблему, как думает Телиан, но в юриспруденции Сотойи я разбираюсь несравненно хуже, чем в законодательстве Империи Топора. И если мне предстоит разобраться, насколько обоснованы претензии «дев войны», нужно хотя бы знать, какие привилегии им дарованы.

— Я не уверен, что для этого достаточно прочесть копию хартии. — Базел откинулся на спинку кресла, которое затрещало под его тяжестью.

— Почему? — спросила Каэрита.

— «Девы войны» не слишком популярны у большинства сотойцев, — повторил Базел сказанные недавно слова Телиана, тем же самым многозначительным тоном. — Чтобы не ходить вокруг да около, скажу, что некоторые сотойцы предпочли бы видеть в своих землях вторгшуюся армию градани, а не вольный город «дев войны».

— Они настолько непопулярны? — удивилась Каэрита.

Базел пожал плечами.

— Какой урон от вторгшейся армии, Керри? Сожженные крыши? Но крыши можно восстановить. А вот восстановить подход к жизни немного… сложнее.

— Именно этого и опасаются твои, как правило, консервативные сотойцы, — согласился Брандарк.

Каэрита кивнула в знак понимания, хотя и с выражением недоумения на лице. Как она рассказывала Лиане, родом она была из Мореца, общества с таким же феодальным укладом, как Сотойя. Однако она сбежала оттуда, когда была даже моложе Лианы. И воспитание получила в Империи Топора, где женщинам обеспечены гораздо более широкий выбор и возможности, чем в Сотойе.

— Керри, — сказал Базел, — мне кажется, в тебе слишком много от аксейских женщин. Подумай хорошенько, насколько трудно любому сотойцу воспринять женщину как воина. Для этого ему придется пересмотреть все свои представления о жизни.

Каэрита снова кивнула, теперь она действительно поняла, и Базел рассмеялся. Ему как градани приходилось в Бальтаре нелегко, но и Каэрите было не намного легче. Люди Телиана восприняли поведение своего сеньора как пример и относились к ней с тем уважением и почтением, на которое мог рассчитывать любой избранник Томанака. Однако не вызывало сомнений, что они воспринимают саму концепцию женщины-рыцаря — не говоря уж о рыцаре Бога Войны — как нечто противоестественное.

— Ну, поскольку на протяжении тысячи лет наши народы с упоением резали друг друга, — продолжал Базел, — мы с Сотойей хорошо знакомы. И уж чего про них никто не подумает — это что они по своей природе склонны к новшествам, в особенности в том, что касается обычаев и традиций. Пусть пример Телиана не обманывает тебя. Для Сотойи он радикал, каких нечасто встретишь, и вдобавок много знает о чужих землях. Однако типичный сотоец упрямее любого градани, а настоящие консерваторы по-прежнему убеждены, что колесо — опасное, безрассудное новшество, от которого в жизни не будет никакого толку.