Лайза Макманн - Пробуждение Страница 5

— Хватит и того, что она ночевала у тебя на твой день рождения.

Керри даже не считает нужным напомнить, что было это четыре года назад.

Бывает, Джейни задумывается о Карсоне и гадает, действительно ли Керри единственный ребенок. Но Керри категорически не расположена обсуждать такие темы. Как будто боится: если они заведут разговор о чем-то таком, ее прорвет.

Керри по-прежнему дружит и с Мелиндой. Родители у нее все такие же богатые, а сама Мелинда теперь играет в теннис. И еще она в группе поддержки футбольной команды. У ее предков есть недвижимость в Вегасе, на острове Марко, в Вейле и, кажется, где-то в Греции. Большую часть времени Мелинда проводит с такими же детьми богатых родителей, в компанию которых приглашает и Керри.

Джейни, в общем-то, против Мелинды ничего не имеет, а вот та до сих пор ее на дух не переносит. Причем Джейни кажется, что она знает истинную причину этой неприязни, и к деньгам она никакого отношения не имеет.

25 июня 2004 года. 23.15

Отдежурившая рекордные одиннадцать ночных смен подряд и семь раз из этих одиннадцати втянутая в повторяющийся кошмар старого мистера Рида о Второй мировой войне, Джейни без сил валится на кушетку, на ходу сбрасывая туфли. По количеству пустых бутылок на журнальном столике, сплошь покрытом круглыми следами от донышек, она заключает, что ее мать у себя, в бессознательном состоянии.

Заходит Керри.

— Можно мне тут упасть?

Глаза у нее покрасневшие.

Джейни вздыхает про себя: страшно хочется спать.

— Конечно. Кушетка тебя устроит?

— Еще бы. Спасибо.

Джейни успокаивается. Если Керри будет спать на кушетке, можно не волноваться.

Керри громко фыркает.

— Ну, что стряслось? — спрашивает Джейни и, несмотря на усталость, старается, чтобы в голосе было слышно сочувствие.

Вроде бы получилось.

— Да папаша опять разорался. Меня пригласили на свидание. А он уперся: не пойдешь.

— А кто пригласил?

— Стью. Из автомастерской.

— Он же старый?

— Ему двадцать два! — вскидывается Керри.

— А тебе шестнадцать! Да он еще и выглядит старше своих лет.

— Но не вблизи. Он классный. Особенно задница.

— Может, он фанат «Dance Dance Revolution»?[11]

Керри хихикает. Джейни улыбается.

— Ладно. У тебя найдется что-нибудь выпить? — невинным тоном осведомляется Керри.

Джейни смеется.

— Ты прямо по адресу. Чего хочешь, пива?

Она обводит взглядом бутылки на столе.

— Шнапс? Виски? Двойную порцию водки?

— А не найдется ли дешевого виноградного вина, которое хлещут алкаши в Селби-парке?

— Любой каприз!

Джейни поднимается с кушетки и ищет чистые стаканы. На кухне кавардак, что неудивительно, ведь Джейни уже почти две недели туда не заглядывала. Она нащупывает в раковине два липких стакана, моет их, а в материнском загашнике обнаруживает запасы дешевого вина в ассортименте.

— Ага, есть. «Бунс фарм» подойдет?

Не дожидаясь ответа Керри, она открывает бутылку, наливает до краев два стакана и убирает бутылку обратно в холодильник.

Керри включает телевизор и принимает у Джейни стакан.

— Спасибо.

Джейни отпивает сладкого вина и морщится.

— Ну и что ты будешь делать с этим Стью?

Ей кажется, что вопрос прозвучал почти как строчка из песни в стиле кантри.

— Погуляем…

— Если твой отец узнает, он тебя убьет.

— Ну конечно. Тоже мне новость.

Они забираются на скрипучую кушетку и кладут ноги на журнальный столик, сдвинув пустые бутылки на середину.

Под монотонный звук телевизора потягивают вино и дурачатся. Джейни встает и, порывшись у себя в комнате, возвращается с чипсами.

— Однако! Ты что, хранишь «Доритос» под подушкой?

— Это мой неприкосновенный запас. На такой случай, как сегодня.

«И на тот, когда мамаша не удосуживается купить еду, не забыв про выпивку», — думает Джейни, но вслух этого не говорит.

— А! — Керри кивает.

00.30

Джейни спит на кушетке. Ей ничего не снится. Вообще.

5.02

Джейни вдруг оказывается в сне Керри. В том самом, у реки. Опять. С того первого случая, когда им было тринадцать, она побывала там уже дважды.

Не видя комнаты, где она спит, Джейни пытается встать. Если ей удастся на ощупь добраться до спальни и закрыть за собой дверь, до того как начнется онемение, она окажется достаточно далеко от сновидицы и сумеет разорвать связь. Пальцами ног она задевает валяющиеся на полу бутылки — обходит их, опирается рукой о стену и выходит в коридор, в то время как во сне Керри они бредут по лесу.

Джейни нащупывает дверные проемы: первый по коридору — в спальню матери (тихонько, главное не наткнуться на дверь), второй — в ванную, а следующий — ее комната. Джейни заходит внутрь, поворачивается и закрывает за собой дверь — как раз в тот момент, когда Джейни и Керри выходят к реке.

Связь разорвана.

Джейни облегченно вздыхает, оглядывается по сторонам, прищуривается и, убедившись, что вокруг привычная обстановка, валится на кровать и засыпает.

9.06

Проснувшись, она видит на кухне мать и Керри. Бутылки из гостиной убраны. Керри моет в раковине тарелки, а мать Джейни готовит свой утренний напиток — водку с апельсиновым соком и льдом. На плите стоит сковородка, накрытая бумажной тарелкой. На другой бумажной тарелке лежат тосты с маслом, два обжаренных с обеих сторон яйца и немного прожаренного до хруста бекона. Мать Джейни подцепляет кусочек бекона, отпивает свой коктейль и молча удаляется к себе.

— Спасибо, Керри, только зря ты этим занялась. Я как раз сегодня собиралась навести тут порядок.

— Должна же я была хоть как-то тебя отблагодарить, — весело отзывается Керри. — Как тебе спалось? Когда ты легла?

Джейни медлит с ответом, заглядывает в сковородку — там картофельные оладьи.

— Ух ты! Когда я легла? Ну… Не так давно. Уже светало. Я вымоталась.

— Это потому, что ты со своей работой не знаешь меры.

— Ну, зато я знаю, зачем мне это надо. Я хочу поступить в колледж. И рано или поздно добьюсь своего. А ты хорошо спала?

— Нормально…

Вид у Керри такой, словно ей хочется что-то добавить, но она молчит.

Джейни подцепляет с тарелки кусочек. Она здорово проголодалась.

— Наверное, тебе снились сладкие сны?

Покосившись на Джейни, Керри берет очередную тарелку и вытирает полотенцем.

— Хм… Я бы так не сказала.

Джейни принимается за еду, но у нее сводит желудок. Она ждет и, когда молчание уже становится неловким, спрашивает: