Кирилл Шатилов - Под флагом серо-золотым Страница 5

Хейзит сглотнул подступивший к горлу комок, взглянул на посмеивающегося за спиной отца Локлана и поклонился:

— Все будет, правда, не совсем так, как ты, наверное, думаешь. Но об этом нам еще представится случай поговорить. Для начала действительно тебе придется доказать, что ты тот, за кого себя выдаешь. Даю тебе три дня, чтобы превратить мою глину в камень. Через три дня я жду тебя здесь же, в замке. Принесешь камень — будем решать дальше. Не принесешь — лучше не приходи и не отвлекай меня своими бредовыми идеями.

— А как насчет подкопа под Бехемой? — напомнил Локлан. — Мне эта идея бредовой не показалась.

— Что ты говоришь! Не показалась! — Ракли оглянулся через плечо. — Вот ты ею тогда и займешься. Надеюсь, не все землекопы ушли в Пограничье. Пусть берут мотыги и копают. Только мне почему-то кажется, что в лучшем случае у них получится еще один колодец, доверху наполненный водой, а вовсе не подземный ход, по которому мы когда-нибудь будем носить с того берега камни.

Локлан почесал затылок и вопросительно посмотрел на Хейзита.

— А лучше все-таки не трать время зря и займись нашими пленниками. Их есть о чем порасспросить.

Пленниками? Ты считаешь пленником и того безобидного парня, что пришел к нам через Мертвое болото и принес то, что осталось от нашего предка?

— Разве не ты говорил мне, что он все время порывается куда-то уйти, вспоминает каких-то никому не известных людей и вообще действует и ведет себя подозрительно?

— Мертвое болото кого хочешь сведет с ума, если сразу не убьет. Этот Вил — славный малый. И я с удовольствием потолкую с ним.

— Вот и порешили. — Ракли в который уже раз прилег на лавку, поелозил, устраиваясь поудобнее, поменял подушку под головой и, повернувшись на бок, спиной к гостям, пробурчал: — А теперь оставьте меня в покое и дайте поспать. Если кто меня до вечера разбудит, огрею его кочергой и зажарю.

Локлан показал Хейзиту на дверь.

Они тихо вошли в Тронную залу. Локлан плотно задернул за собой желто-серый полог. При их появлении из-за стола встал Олак, похоже, нисколько не смущенный тем, что его застали сидящим на месте, которое ему не предназначалось.

— Сходи к Скелли и принеси для подмастерья Хейзита верительную грамоту, чтобы он имел возможность проходить в замок в любое время, когда сочтет нужным. Это распоряжение Ракли.

Олак понятливо кивнул и, как показалось Хейзиту, исчез прямо в стене. В свое время он наслушался от строителей всяких историй о тайниках и замаскированных ходах, позволявших знающим людям перемещаться по замку в считаные мгновения. После всего увиденного и услышанного он бы не удивился, если бы сейчас в одном из коридоров столкнулся лицом к лицу с Ракли, которого они только что оставили в лишенной даже окон комнате. Ходили слухи, что у хозяина замка существует двойник. Кто-то даже говорил, что у него есть брат-близнец и что вообще Ракли — это не один человек, а два разных.

Между тем Локлан повел Хейзита не тем путем, через стену, каким привел их сюда Олак, а по внутренней лестнице башни, через цокольный этаж, где неожиданно оказалось полным-полно народу. Здесь находились хозяйственные помещения, склады оружия и провианта, какие-то мастерские, если судить по доносившимся из-за дверей перестукиваниям молотков, и кухня, щедро распространяющая во все стороны запахи ничуть не менее аппетитные, чем кухня Гверны. Наряду с озабоченными и как будто ничего не замечающими вокруг мужчинами Хейзит был поражен множеством погруженных в свои дела женщин. При виде стремительно проходившего мимо Локлана они учтиво расступались и кланялись. Все эти люди были слугами замка.

Уже на улице Локлан задержался, и Хейзит решил, что он дожидается Олака с грамотой. Однако причина была в другом.

— Похоже, нас ждут новые времена, маго. Как видишь, отец выслушал нас и пересмотрел свои вчерашние решения. Я бы, конечно, с большей охотой вернулся в Пограничье, чем торчал здесь, допрашивая так называемых «пленников» или заставляя Эдлоха и его землекопов рыть подкоп, но, вероятно, таково мое нынешнее предназначение. Отнесись к полученному предложению со всей серьезностью. Честно говоря, я не очень понимаю, как ты намерен получить из глины камень, пригодный для строительства, но в том, как ты об этом говорил отцу, звучала уверенность, достойная уважения. В любом случае я желаю тебе успеха с этой затеей. — Он похлопал ладонью по стене, словно проверяя ее на прочность. — Если нам не суждено стать героями на бранном поле, то пусть о нас сложат легенды те, кто будет жить в каменных домах. В связи с этим у меня к тебе только одна просьба: поступай впредь так, как поступил сегодня, то есть иди в первую голову ко мне, а уж я сам разберусь, что и когда доводить до отца. Как ты смог сегодня удостовериться, он с возрастом слабеет, а забот меньше не становится. Пожалеем его.

— А если он через три дня вспомнит про меня и спросит о камнях?

— А я очень надеюсь, что ты не рассказывал ему сказки, и сможешь уложиться в отведенный срок. Любой вабон понимает, как нужен нам камень, но тот, кто сможет добыть его, хоть из глины, хоть из воздуха, получит столько благ, что хватит его детям и внукам. Ты же понимаешь, какие это могут быть деньги! — Он скрыл лукавую улыбку. — Так что твое дело — не разочаровать замок. А тогда замок не останется в долгу и поможет тебе эти блага получить, сохранить и приумножить. И неважно, как будут звать его хозяина.

Хейзит хотел было переспросить, что означает последняя не к месту оброненная фраза, однако только кашлянул и промолчал. В это время следом за ними выскользнул из башни как будто даже не запыхавшийся Олак. Локлан взял у него из рук маленький кожаный свиток. Через один из углов свитка был продет красивый серый шнур с золотистой прожилкой. Образовывая петлю, шнур скреплялся посередине толстой сургучной печатью с изображением профиля Ракли, напоминающим оригинал весьма условно. Короткая надпись на свитке гласила: «Подателю сего — свободный вход».

— Но здесь ничего не сказано, — удивился Хейзит, чем вызвал недружелюбный взгляд Олака.

— Тут сказано все, что тебе потребуется, — похлопал его по плечу Локлан. — «Свободный» означает «в любое время».

— Только один раз, — не сдержал ехидного замечания слуга.

— Это правда. Когда ты придешь сюда через три дня, этот пропуск у тебя отберут вон на тех последних воротах. Поэтому здесь не указано твоего имени. Но ведь Норлан к тому времени уже будет далеко, да и я могу отлучиться. Так что лучше с ним, чем без него.

Хейзит послушно спрятал свиток под рубаху, в специальный кисет, который носил на шее.