Александра Гардт - Короли и советники Страница 5

- С ума сошел?! - прорычала я, таща его на себя в замок. - А если бы папа не был у... - тут я замялась.

- У любовницы? - пьяно рассмеялся Себ и чмокнул меня в ухо.

- Убить тебя мало, придурок, - с каждой секундой я распалялась все сильнее и сильнее. - То друзья не разлей вода, то два года не появлялся, а тут наколдовался на мою голову.

В гостиной я бросила его на диван, а сама села напротив, в смятенных чувствах.

- Меня приняли в Академию, так что буду боевым магом, - сказал Себ, подкладывая руку под голову. - Поэтому я и выпил. Слегка.

- Слегка?! - взвилась я. - Да из тебя алкоголь отжимать можно. Сколько бутылок из погреба угрохал?

- Три... Или четыре, - Себ засмеялся и уставился в потолок.

Я смогла только покачать головой, брови выше просто не поднимались. Три или четыре, ну ты подумай.

- Меня тоже приняли, между прочим, я же не пью, - сказала я, лихорадочно размышляя, что же предпринять. Если леди Деллиарна увидит сына в таком состоянии... Даже и думать не хочется, что она сделает.

- Иногда просто необходимо выпить, - еле ворочая языком продолжил изрекать житейские мудрости сосед. Мне на мгновение стало смешно. Но тут Себ повернулся ко мне и произнес сочувствующим тоном:
- О, приняли, говоришь? Будешь теперь постигать то, чего я тебя лишил? Усадка платьев по фигуре с помощью спелла 'Уменьшения' и уборка дома посредством 'Ветра'?

Я раздраженно махнула на него рукой. До сего момента мне было без надобности знать, существуют ли заклятия отрезвления, поэтому ничего, кроме ванны с холодной водой на ум не шло. А приводить Себа в порядок надо было срочно. В конце концов, я уже не в таком положении, чтобы... Чтобы юноша оставался у меня на ночь? Совсем разозлившись, я тряхнула головой. Воистину, эта чушь так забивает голову: извольте согласиться на танец, прекраснейшая, позвольте проводить вас в сад, о, вы, наверное, так искусны в заклинаниях ухода за розами... 'Нет, дра... Дражайший, я вообще-то лучше всего в чарах разбираюсь, ну и в боевой магии, конечно', - ответила я на подобный пассаж однажды, проглотив ругательство. По-моему, папа перестал возить меня на балы как раз после этого. Так что чушь, ни от чьего мнения я не зависела, но кто знает, что тут Себ надумает, оставь я его ночевать.

- 'Уменьшение' и 'Ветер', конечно. А еще пара спеллов ухода за лилиями. Лиарн, очнись, я на том же отделении, что и ты. А теперь пойдем-ка наверх, - с этими словами я направилась было к дивану, но Себ прямо-таки подскочил на месте. На ногах он, правда, не удержался, но глаза были совершенно сумасшедшие. Я даже остановилась: мало ли чего он тут наваяет. Магией от него несло за пару лиг, пил и не колдовал, значит.

- В каком смысле 'на том же отделении'? - произнес Себ абсолютно трезвым голосом.

- В том самом, - удивленно отозвалась я. Ну и вопросы. Подходить к соседу расхотелось совсем. Потому что он был не просто смертельно пьян: он был смертельно зол; сидел, откинувшись на спинку дивана, и смотрел на меня своими пронзительными глазами.

- Лаэн, детка, это ты очнись, - сказал он хрипло и совсем уж отрывисто. - Прошло время игры в войну. Ты теперь такая красотка, посмотри на себя в зеркало. Что и говорить, всегда была, но почему-то думала, что если забрать волосы в хвост, то станешь похожа на мальчишку. Все, конец, детка. Тебе нужно выходить замуж, учиться готовить, да подземные демоны, на балы начать ездить! А не носить рубашки и брюки... И снять уже этот чертов перстень с большого пальца правой руки. Так только маги носят. Мужчины. Зачем я его тебе подарил, даже ведь не зачаровала ничем? - последняя фраза отдавала горечью, но общий смысл...

Я невольно отступила назад. Ощущение было такое, что меня отхлестали по щекам. Унизительно, больно, все лицо горит и хочется плакать.

- Ну, Лаэн, скажи что-нибудь! - потребовал Себ высокомерно.

Я тряхнула головой, сбрасывая конский хвост с плеча, закусила губу и пошла к дивану. Первый шаг дался с трудом, но оставшееся расстояние я преодолела почти летя.

- Не имею обыкновения разговаривать с пьяными предателями, которые вдруг очень быстро забывают о четырнадцатилетии своего лучшего друга, - процедила я уже на ухо Себу, обхватывая его за талию правой рукой и чувствуя, как он вздрагивает всем телом.

Алкоголь, конечно, никуда не делся - не выветривается такое количество за пару минут, поэтому я доволокла бывшего лучшего друга до своей спальни, бросила его под балдахином и укрыла одеялом. Он вяло сопротивлялся, но я ничего не слушала. Затворила дверь покрепче и ушла спать на тот самый диван в гостиной. Поэтому, когда папа достаточно тихо ввалился в дом на рассвете (абсолютно трезвый, конечно, просто бесшумность - не его конек), всего-навсего захлопнув двери за собой так, что меня чуть не сдуло, ему тут же стало невероятно стыдно: как же, ребенок ждал весь вечер, да так и уснул напротив входа. Я помахала ему рукой, сонно прищурившись, а потом, когда он наконец угомонился наверху, пошла будить Себа.

После этого случая мы не сказали друг другу ни слова. Шел уже пятый год, так что предыдущий рекорд - с четырнадцати до шестнадцати - был побит. Да что же с ними со всеми такое, с этими лучшими друзьями?

Я с досадой посмотрела на перстень, до сих пор сидевший на большом пальце, и по привычке поцеловала его. То ли цветок, то ли солнце - не понять, но весь рифленый, изящной работы, постаревшее золото и серо-розовые камни. Перстень удачи, который я не снимала никогда. Так и не придумала пока, как его зачаровать, но не беда; не хотелось переводить кольцо, которое Себ достал для меня непонятно где, на простые спеллы. Я слишком любила эту вещь - наверное, потому, что того, кто мне ее подарил, больше любить было нельзя.

Я перевернулась на спину и чуть не застонала в голос: со спиной определенно творилось что-то не то. А в следующее мгновение до меня наконец-то дошло, к чему вся эта история так мучительно и долго вспоминалась. 'Иногда просто необходимо выпить'. Истинно так, Себ, истинно так.

Переодевшись в вечерний наряд, более-менее соответствовавший случаю (папа, через слово ругая Белло, посоветовал именно его), белое воздушное платье, перехваченное золотыми нитями то там, то здесь, и убрав волосы в похожей манере, я поспешила на поиски погреба. Некоторое количество вина перед ужином просто обязано было скрасить мое отвратительное настроение. О том, что терпеть придется не только занозу Белло, но еще и предателя Себа, я старалась не думать.

Выйдя из комнаты, я поколебалась немного и повернула направо. По сути, мне надо было просто идти вниз там, где представлялась подобная возможность. Я немного поежилась: во дворце было довольно прохладно. Первая же лестница оказалась, к моему удивлению, парадной. Иногда, честно говоря, я впадала в ступор от всех этих завихрений внутри замков. И почему для них не делают карт? Справедливо рассудив, что если кто и приехал, то подземные демоны с ним, я заскользила по ступенькам вниз. Что ни говори, а сандалии, конечно, гораздо легче, чем сапоги. Правда, как в таком бегать по лесу, если даже каменная кладка через подошву чувствуется? Думая о всяких несерьезных вещах, я сама не заметила, что довольно сильно разогналась. Повернула налево - и тут же в кого-то врезалась. Некто, правда, наверх почти бежал, поэтому, наверное, мы не скатились кубарем вниз, а, немного покачавшись, восстановили равновесие. Я сразу сделала шаг назад. Передо мной стоял абсолютно незнакомый юноша, одетый чрезвычайно богато, но не вычурно. Я даже рассмеялась: лейтмотив в наряде был тот же, что и у меня: белая рубашка отделана золотом, как и широкий кушак. Длинные пальцы, унизанные перстнями, бледная кожа, широкие плечи, огромные чуть грустные карие глаза, прямые волосы... Да кто это такой? Я вопросительно посмотрела на чужака. Тот забавно тряхнул головой и сказал чуть хрипло: