Елена Асеева - Путь Святозара Страница 50

Некоторое время спустя доброжил потер нос, волосатой ладошкой, верно пытаясь отогнать застоявшейся запах полыни и сказал:

— Что, хозяин, жуткий вид у нее?

— Угу, доброжил, согласен. Ужасно жуткий, — улыбнувшись старичку, согласился Керк.

— А, что, если ее поправить немного заговором? — спросил старичок.

— Да, я о том, же и думаю. Вот только не знаю, какой заговор выбрать, — ответил Керк.

— Ну, а если, — доброжил чихнул, утер нос, и договорил, — Я попробую поправить. У меня на примете есть один заговор.

Керк утвердительно кивнул и добавил:

— О, добрый, доброжил, поправь, если тебе нетрудно.

Доброжил поднялся на свои маленькие ножки, потер ладошки, словно разогривая их, и, выпучив вперед прикрытые бородой едва заметные губки, что есть мочи, дунул на медвежью шкуру, да так, что шерсть, кое-где еще сохранившаяся местами, заколыхалась, будто трава в поле и зашеп-тал заговор. Тогда прямо на глазах в местах, где раньше были плешни, стала расти бурая, медве-жья шерсть. Доброжил дошептал заговор и еще раз дунул, теперь уже вся шерсть и сохранившаяся и только, что вылезшая на шкуре заколыхалась, а подровнявшись замерла.

— Красота! — очарованный, свершившимся чудом, вымолвил Керк. — Спасибо, добрый, доброжил.

— А, ничего, — довольный собой, как бы нехотя ответил старичок. — Я думаю, ты бы и сам справился. Но помочь тебе, мне всегда приятно. Так ты, значит, собираешься на гулянье?

— Угу…, доброжил, собираюсь. Ведь завтра уже шестой студень, а значит, начнутся молодежные гулянья. За мной приедит сын Дубыни- Стоян. И мы поедим на посиделки, — объяснил Керк.

— Ну, что ж, ты заслужил отдыха. А в шкуру, верно, обрядишься, чтобы Бога Велеса изображать? — спросил старичок и глянул на Керка, а тот в ответ утвердительно кивнул, — Это дело хорошое. Ведь правители всегда изображали Бога Велеса, так уж положено, — сказал старичок, а затем вновь присел на ложе рядом с Керком.

— А, что, доброжил, все хочу тебя спросить. Ты, Богомудра видел ли?

— Нет, хозяин, твоего предка Богомудра я не видел. Ведь этот дворец построил его правнук Ярил, по реклу Разумный, и когда дворец построили в него явились хозяйничать я со своими братьями, — ответил доброжил.

— Значит, до этого ты жил в другом месте? А, где? — заинтересованно спросил Керк.

— До этого, — начил старичок и расправил свою бородку, — Я жил в другом месте и у меня был другой хозяин. Но мой дом разрушили, хозяина убили, а маленькая дочь хозяина собрала золу и угольки из сломанной печи, и сохранила в них нас. А потом она выросла и вышла замуж за Ярила, по реклу Разумный, и когда тот построил для своей семьи этот дворец, принесла в него нас, и с тех пор мы тут хозяйничаем.

— Значит, ты пришел в нашу семью, через мою прабабку?

— Ага, через твою пра-пра-прабабку, — добавил старичок, все еще продолжая поглаживать свою бородку, — Хорошая она девочка была, а потом славная девушка, достойная женщина и мать. Восьмерым сыновьям жизнь подарила, да сыновья все были под стать матери и отцу, красивые, да удалые воины, — закончил старичок, замолчал и тихонько хлюпнул носом.

Тишину некоторое время никто не нарушал, а затем старичок сказал, обращаясь к Керку по новому имени:

— Я, что пришел тебе сказать, Святозар. Твой брат Эрих, что-то худое против тебя замышляет. Я недавно был у него в опочивальне, и видел, как он бегал по покоям из угла в угол, рвал на себе волосы, плакал и причитал. " Не могу, не могу, не хочу, не хочу слушать". Не знаю, кого он там слушать не хочет, но чувствую я, что-то тут нечисто. Знаю я, ты хотел его на гулянье позвать. Так вот ты его на гулянье не зови. Помни, что до дня рождения Бога Коляды на землю выползает всякая нечисть, они есть верные дружинники самого Бога Велеса и веселятся, празднуют в честь него. Будь очень осторожен и один никуда не ходи. Понял? — вопросительно глянув на Керка, спросил старичок.

Керк посмотрел в черные угольки глаз доброжила, и, уловив в них тревогу, ответил:

— Знаешь, добрый доброжил, я это никому не говорил, но тебе скажу. Раньше мне казалось, что это мать Эриха натравливает на меня, но теперь… — он немного потянул и продолжил, — Когда я был на испытании в лесу то взглянул ночью на костер, за которым сидел слуга Эриха Нук, и заметил два горящих глаза, да силуэт волка, я отер глаза, и, взглянув вновь, ничего не увидел. Но, потом чуть позже я дотронулся до спящего Нука и почувствовал словно не живое тело, а холодный безжизненный камень, и знаешь, доброжил, я просто уверен, что Нук не тот за которого себя выдает.

— Ты, думаешь, он вурколак человек-волк, — озабоченно спросил старичок.

— И не только это. Мне кажется он злой ведун, — понижая голос, заметил Керк.

— Что ж, хозяин, может ты и прав. Я за ним понаблюдаю. А ты об этом правителю говорил?

— Нет, доброжил, ведь это только мои ощущения и точно я не уверен. Поэтому я не хочу наводить напраслину на Нука.

— Тогда, хозяин, будь вдвойне внимательней и осторожней. Прощай, а я буду за тобой пригляды-вать, — негромко сказал доброжил и в тот же миг исчез, да, так внезапно, что Керк протянул руку и провел по тому месту где только, что сидел старичок, но ничего не почувствовав, и не уловив, очередной раз подивился великой магии духов, и пошел укладываться спать.

Глава семнадцатая

Весь следующий день Керк с волнением ждал приезда Стояна. Он знал, что Стоян приедит к вечеру, но уже с утра стал думать о гуляньях. Ему очень хотелось побыть среди молодых поговорить, посмеяться, увидить юные лица и свет, исходящий от них, не омраченный пережитыми бедами и невзгодами. Керк чувствовал, как сильно за это время он соскучился по простому общению со сверстниками и всей душой стремился скорее попасть на посиделки, и поэтому все время, поглядывал на солнце, которое в этот раз, слишком медленно двигалось по небосводу. Сегодня на удивленье, для месяца студень, был очень теплый и солнечный день. Выпавший недавно снег местами подтаял, образовал лужи, но к вечеру похолодало, подул порывистый, северный ветер и все лужи превратились в прозрачно-стеклянные озера. И когда, наконец- то Стоян приехал за Керком, то тот вышел обряженный в медвежью шкуру и с мешком гостинцев для ребятни и дев, и сев на коня двинулся из города. Они ехали неспешно, изредка перебрасываясь словами, так как оба были напряжены и взволнованы. Керк перед выездом, оглядел Стояна который, был выряжен столь нелепо, что сразу невозможно было понять, кого он изображает, но выехав за крепостные ворота, Стоян водрузил на голову накладную рожу с громадным клювом и Керк догадался, что тот изображает петуха. На дороге, что вела из города, прямо около незакрытых ворот крепости Керка и Стояна поджидала ватага парней тоже на лошадях, одетых кто во, что горазд. Тут тебе были и птицы, и звери, и духи, и существа: волки, лисы, орлы, лешие, вурколаки, страшилы и старики.