Дмитрий Казаков - Логово тьмы Страница 51

Оно, да еще и поднявшиеся клубы пыли мешали заглянуть дальше, чем на десяток шагов, так что Рендалл пошел наугад. Налетел на одиночного нагха, увернулся от топора и убил врага одним выпадом. Затем миновал уродливую тушу ящера, источающую дикий смрад, и просто врезался в задние ряды ополчения.

Живых тут оставалось всего несколько сотен, но они все так же держали позицию, и длинные копья угрожающе торчали. Враг более не наседал, перед стеной щитов громоздился настоящий вал из трупов.

– Гундихар! – заорал Олен, понимая, что в этом месиве шлемов и окольчуженных спин вряд ли разглядит гнома.

– Чего?! – донесся громогласный ответ.

– Иди сюда!! – на сердце стало чуть легче – бородатый весельчак способен орать, а значит, не погиб и даже не ранен.

– Сейчас! – ответил Гундихар и принялся громогласно командовать: – Эй, ты! Займи мое место! Да, вот сюда встань! Ну что за дубина? А еще эльф! Вот, молодец! А я пошел, меня друг ждет!

В рядах ополченцев возникло движение, и через них протолкался гном, потный, в забрызганной кровью кольчуге, но с «годморгоном» в руке и живой.

– Ха-ха, Олен! – заорал он. – Рад тебя видеть, клянусь молотами Предвечной Кузницы! А славная была схватка! Как наседали эти уроды, как наседали! Меня сделали десятником, а в бою мне довелось…

– Потом, все потом, – занимательный рассказ пришлось прервать. – Мы должны удрать, пока кто-нибудь не победил.

– Удрать? – смуглое лицо отразило удивление, синие глаза блеснули. – Зачем? А, точно, пора убирать шахтные крепления или, как говорят у вас – сматывать удочки. А победит не кто-нибудь, а мы! Или ты поставишь на тех слизепузых уродцев?

– Пошли-пошли… – поторопил Олен, и они направились к тому дереву, на которое указала Саттия.

Его раздвоенная верхушка торчала из тумана, служа неплохим ориентиром. По дороге обходили кучи трупов, останавливались и таились, когда слышали эльфийскую речь и замечали группы всадников. На изрытом и истоптанном поле боя царил хаос, с разных сторон доносились крики, ржание, стоны и непонятный треск, будто огромные жуки-древоточцы грызли дерево.

А потом человек и гном выскочили из колдовского марева и оказались на самой опушке, где безмятежно шелестели под ветром листья и ярко светило солнце. У ствола, толстого, как бочка, обнаружилась Саттия, державшая в поводу нескольких лошадей, а рядом с ней Бенеш и Арон-Тис.

Молодой маг выглядел утомленным, на рукавах синего ремиза виднелись пятна крови. Лицо алхимика, прижимавшего к себе объемистый мешок, выражало уныние, а розовые глаза мрачно блестели.

– Вы вовремя, корни и листья, – бросила девушка. – Сейчас самый лучший момент, чтобы дать деру. В седла.

Лошадей, надо сказать, она увела каких надо – не могучих боевых, что годны для одного – носить всадника в тяжелых доспехах, не обозных, какие только и могут тащиться шагом. А поджарых и легких, способных на хорошей скорости пробежать не один десяток миль.

– В седла, – проворчал старый гоблин. – И бросить все, препараты, составы, книги… Это же величайшая ценность! – лицо его скривилось. – Невозможно, невозможно с этим так легко расстаться…

– Ты и так захватил мешок с самым нужным. – Саттия пожала плечами. – Но если сундуки тебе так дороги, можешь запросто вернуться в обоз и остаться с сельтаро. Ведь тебя никто не тащит с нами силой.

– Я мог бы спасти того воина. – Бенеш тяжко вздохнул. – Надо было, ну… лишь почистить рану, да.

– Ладно, вы пока общайтесь, а я слегка разденусь, – сказал Олен и принялся стаскивать с себя доспех.

Гундихар помогал, прыгая вокруг и давая дурацкие советы.

– Ты бы мог. – Девушка твердо посмотрела в лицо магу. – Это верно. Но только если мы не доберемся до Теноса и не лишим Харугота силы, то погибнут сотни тысяч роданов. И кого ты будешь спасать в первую очередь, одного или множество?

– Дурацкие разговоры, – вмешался в беседу Гундихар. – Надо тикать, пока эльфы не очухались. А книги и препараты ты, краснопузый, новые добудешь. Главное – деньги взял?

– Взял. – Арон-Тис смачно сплюнул и зашагал к одной из лошадей. – Давайте быстрее убираться отсюда.

– Дельная мысль. – Олен совладал с акетоном и перевел дух. – Наши вещи ты, Саттия, тоже захватила?

– И даже погрузила на лошадей. В седла.

На земле осталась лежать кольчуга, куча деталей доспехов, а маленький отряд двинулся к северу вдоль опушки. Магический туман рассеялся в тот момент, когда они переправились через ручей, открылось поле боя, залитое кровью, заваленное телами и почти пустое.

Все войско нагхов нашло тут гибель, а от эльфийской армии осталась горстка ополченцев да несколько десятков всадников.

– Да, славно погуляли тут Азевр с Адергом, – пробормотал гном. – Гундихар фа-Горин на своем веку повидал немало кровопролитий, но такого не зрел никогда…

А потом они въехали в лес, место сражения и стены Ла-Малады скрылись из виду. Потянулась совершенно пустая дорога, та самая, по которой конфискованный обоз вчера двигался в обратную сторону.

– Что там у вас было, в самом начале боя? – спросил Олен у гнома, когда стало ясно, что за беглецами никто не погнался.

– А, много чего. – Гундихар самодовольно огладил бороду. – Меня сделали десятником, но фактически я командовал сотней. Без меня эти болваны, клянусь их пустыми башками, не устояли бы. А нагхи, да поразит их всех понос и бессилие, наслали на нас заклятие. Оно… хм, свело многих с ума, и воины начали сражаться друг с другом.

– А как же ты? – поинтересовалась Саттия.

– На нас, гномов, мало какая магия действует. Но потом, едва заклятие выдохлось, я как заору…

Дальше Олен хвастливую болтовню Гундихара слушать не стал, повернулся к Бенешу.

– А вы как?

– Ничего, – отозвался маг. – Ночь мы с Арон-Тисом провели у телег, с обозными, а утром нас отвели в палатки для раненых. Потом начали их приносить, и у нас было очень, очень много работы… Ну, а затем Саттия нас нашла, вот. Пришлось уходить… А тот воин, он умрет, наверное…

– Ничего, всегда приходится чем-то жертвовать, – сказал Олен, чувствуя, что говорит неискренне, и презирая себя за это. – Ты не мог поступить иначе.

Бенеш только вздохнул.

Ехали, не останавливаясь, до самого вечера, миновали развилку, от которой дорога уходила на восток, к Южному проходу и Тафосу. Проехали то место, где их перехватил сенешаль. Когда солнце, побагровев, опустилось к горизонту, начали подыскивать место для ночевки.

Остановились на берегу небольшого озерка, окруженного деревьями, похожими на громадные папоротники.

– Жрать-то как охота, сил нет, – пробурчал Гундихар, спешиваясь и потирая задницу. – Эй, Арон-Тис, у тебя в мешке никакой жратвы не завалялось?