Алексей Пехов - Основатель Страница 51

Вивиану показалось, что он слышит крик Стэфании, приказывающей отступать. Вспыхнул мраморный пол. Вокруг белых колонн взметнулись красные змеи, плюющиеся искрами. Они уцепились за перила, потянули жадные пасти к Себастьяну. Тот отбросил их прочь неуловимым движением руки, но за спиной даханавара поднялась пульсирующая огненная волна.

Кристоф крикнул что-то, неслышное за ревом пламени, швырнул диск, отсвечивающий зеленью, в ящерицу, но тот рассыпался, не долетев до твари. Себастьян обернулся, вскинув руки перед собой. Пламя упало на него сверху, накрыло с головой и спустя миг соскользнуло с невидимой магической защиты, прозрачной сферой укрывшей даханавара.

Казалось, горит сам воздух. Дышать стало невозможно.

Кадаверциан начали медленно отступать. А асиман, вдохновленные появлением нового союзника, ринулись вперед. Из кипящего в зале огня выскочила Ада. Вивиан узнал ее только по длинным русым волосам, развевающимся вокруг головы. Казалось, что худое, костлявое существо высотой в два человеческих роста только что выбралось из Пещер Смерти. Обрывки одежды на его теле давно сгорели, но оно и не нуждалось в одежде. Острые костяные выросты покрывали создание с ног до головы, словно броня, над плечами колыхался воротник из плоских костей. На белом лице горели непомерно большие зеленые глаза, клыки выросли до подбородка. В длинных руках стигнессы непрерывно вращались две секиры. С них летели капли крови и огня.

Ада… существо, бывшее совсем недавно Адой, бросилось на ящера. Лезвия вонзились в его чешуйчатое тело, но не причинили вреда.

Предостерегающий вопль Грэга заглушил низкий рык асиманской твари. Она махнула лапой, разинула пасть, и стигнессу швырнул на пол огненный смерч. Та вскочила и снова напала на рептилию, и снова была отброшена.

— Стой! — крикнул Кристоф, но Адриан, не захотев услышать колдуна, бросился на помощь ученице. Его Тёмный Охотник, с воем прорвав грань между двумя пространствами, спикировал на саламандру и вцепился в ее мощный загривок. Однако асиманская тварь лишь махнула хвостом, облив крылатое создание огнем.

Никогда Вивиан не видел, чтобы хоть что-то могло причинить боль потусторонней сущности. Но Охотник с воплем взмыл в воздух, отчаянно забил крыльями, пытаясь сбить с себя огонь, и растворился в воздухе.

— Уходите! — Себастьян с обожженным лицом и руками появился рядом с кадаверциан. — Мы не справимся с ним! Это магия Основателя!

Он нырнул в пламя, бросаясь на помощь родственникам, оставшимся наедине с ожившим духом огня.

Саламандра припала к полу, заворчала, словно играющая кошка, и, прыгнув на Аду, прижала к каменным плитам.

Тело стигнессы загорелось.

— Отвлеки ее, — приказал Кристоф Вивиану, и пока Грэг помогал подняться оглушенному Адриану, устремился к Аде.

— Я помогу, — услышал молодой кадаверциан голос Констанс.

Его заклинание ударило саламандру в бок, а призрачная сеть дир-дале на мгновение опутала огненную тварь. Та зарычала, дохнула огнем, стряхивая с себя даханаварскую ментальную атаку, и, забыв об Аде, бросилась на новых врагов. Устремилась за двумя назойливыми существами, пытавшимися причинить ей боль. Но они оказались очень проворными.

Вивиан задержался на мгновение, чтобы произнести сложную формулу призыва, успел почувствовать холод магической защиты Констанс, укрывшей его от огня, и услышал вопли двух своих вечно голодных слуг.

Дир-дале подбежала к выходу из зала. Кадаверциан поспешил за ней. Саламандра устремилась следом. Это было невероятно, но она росла с каждым шагом, заполняя собой коридор. С ее тела стекали струи пламени, оплетая стены живым раскаленным коконом.

К ним навстречу из клубов дыма выскочил обожженный, растрепанный Арчи.

— Уходим! — завопил он, хватая Констанс за руку. — Стэфания приказала уходить! Сюда! Быстрее! Выйдем прямо к тоннелю!

Коридор вильнул и оборвался стеной из груды камней. Потолок обвалился и засыпал проход.

Оглянувшись, Вивиан понял, что они оказались в ловушке. Языки пламени — продолжение тела саламандры — окружали их со всех сторон. Констанс бросила в них едва уловимое глазом заклинание, но те с ревом поглотили его.

Асиманская тварь приближалась. Вивиан продолжал отступать перед ней. Два его Тёмных Охотника с яростью бросались на саламандру, но она лишь нетерпеливо отмахивалась от них. А потусторонние твари едва успевали уворачиваться от огня.

Заклинания Констанс на саламандру также не действовали.

Пламя прижало их к стене. Позолота на ней плавилась и стекала вниз тонкими струйками. Вивиан услышал гулкий отзвук «Диска» и понял, что Кристоф пытается пробиться к нему. Но огонь оставался несокрушим, а создание Основателя было уже совсем рядом.

— Тупик! — сказала Констанс. — Дальше мы не пройдем.

Кадаверциан мельком взглянул на нее, задыхающуюся, с красной, сожженной половиной лица, из последних сил цепляющуюся за Арчи.

— Пройдем.

Он заставил себя успокоиться. Глубоко вздохнул. Задрав рукав свитера, прокусил запястье и два раза провел по стене окровавленной рукой.

— Что ты делаешь? — долетел до него встревоженный голос Арчи.

Вивиан промолчал, глядя на красный крест на белом мраморе. Он уже слышал тихое дыхание чужого мира, заглушающего треск пламени, вопли Тёмных Охотников и шипение асиманской твари. Сквозь кровь на стене пробились две тонкие полоски белого света. Кадаверциан схватил обоих даханавар за руки, услышал пронзительный вопль Констанс и, уже сам чувствуя непереносимо жгучее прикосновение огня, шагнул вперед…

Падение было очень долгим. Как во сне, когда нет страха и ожидания боли. Медленное парение над бездной, у которой нет дна. Нежное прикосновение тумана к лицу, мягкий шелест ветра, свежий запах зеленой травы…

Вивиан открыл глаза и увидел над собой небо, затянутое облачной дымкой. Почувствовал снег под обожженными руками. Умиротворение, уже готовое опуститься на него, было разрушено хриплым вопросом:

— Что это за место?

«Арчи», — с внезапным неудовольствием подумал кадаверциан, продолжая смотреть на клочья тумана, проплывающие над головой.

— Мир… некромантов, — ответила Констанс прерывающимся голосом.

Вивиан поднялся, чувствуя, как боль уходит из тела. Посмотрел на спутников, все еще сидящих на земле. Оба выглядели жалкими, грязными, измученными. Даже яркие волосы девушки стали казаться тусклыми. Но дир-дале улыбнулась, явно превозмогая боль, и сказала:

— Спасибо за то, что вытащил нас из пасти саламандры.

— Теперь мне нужно вытащить вас отсюда, — ответил кадаверциан, оглядываясь.