Кристофер Сташеф - Волшебник не в своем уме. Волшебник в Бедламе Страница 51

Ну а пираты ничего подобного не ожидали. Грохот стоял непрерывный, его было слышно кругом на двести ярдов. Наверняка прежде этим мерзавцам не приходилось сталкиваться с таким мощным обстрелом. Мы потопили с десяток вражеских кораблей, поскольку они для того, чтобы стрелять по нам, разворачивались бортами, а длинные галеры — превосходные мишени! А вот наши маленькие юркие каравеллы, стоявшие на большом расстоянии одна от другой, не позволяли врагам ни метко прицелиться, ни уж тем более попасть по цели. Выстрелов пиратских пушек мы не слышали из-за грохота собственных орудий, но видели, как шлепаются в воду пущенные врагами ядра — перед нашими кораблями, между ними, позади них, но только не попадают в них. Короче говоря, нас они ни разу даже не зацепили!

— Ни разу? — вытаращив глаза, спросил Джанни.

— Что ж… Одна из наших каравелл лишилась мачты, там погибли трое матросов, но не сомневаюсь, то было случайное попадание! Но как бы ни блестяща была наша пальба, сама по себе она не могла решить исхода сражения, поскольку на каждый наш корабль приходилось три вражеских. Враги пытались окружить нас, подобраться к нам, невзирая на огонь. Мы развернулись и бежали, и с каждой минутой пиратские галеры отставали от нас все сильнее. Море разбушевалось, наши маленькие кораблики раскачивались на волнах, словно детские кони-качалки, а волны перекатывались через палубу и обдавали нас солеными брызгами. Но мы, лавируя, плыли против ветра, а пираты понятия не имели о том, как это делать. О да, они свернули паруса, но ветер все равно отгонял их назад, и их гребцы только понапрасну тратили силы. Наверняка на веслах сидели рабы, которых выучили гребле за неделю! Словом, как они ни старались, мы опережали их все сильнее и сильнее, и как только расстояние между нами стало достаточно большим, адмирал Качолли снова развернул наши корабли и отдал приказ открыть огонь. Несколько судов противника было потоплено, но тут пираты наконец начали соображать получше, и несколько галер пошли в обход, дабы взять нас в кольцо. Тогда мы снова спаслись бегством, но пираты, успевшие обогнать нас, повели галеры нам навстречу при попутном ветре и окружили нас.

Глаза Гара сверкали.

— Вот тут настал миг, когда моим морским пехотинцам пришлось выдержать проверку их боевой выучки. И они во всем превзошли несчастных крестьянских парней, которых нарядили пиратами, — превзошли так, как боевой конь превзойдет пони! Пираты пошли на абордаж, размахивая кривыми саблями, но мои моряки встретили их лезвиями алебард, выстроившись в Шеренги. Первую волну абордажников мои люди уничтожили мигом, вторую порубали, а как только устали, отступили, а их место заняла вторая шеренга, с пылом вступившая в бой. Однако командиры гнали пиратов вперед, погоняли их кнутами и кинжалами, и они все валили и валили на палубы через оба борта в таком неимоверном количестве, что вскоре моим морякам пришлось бросить копья и взяться за мечи. Тогда начался бой один на один, полилась кровь, и каждый дрался сам за себя. Трое крестьян, новоявленных пиратов, бросились на меня, завывая, словно бесы, и размахивая мечами на манер топоров. Кровь во мне вскипела. Оставалось одно: убить или быть убитым, и потому я постарался забыть о том, что они воюют с нами не по своей воле, и стал драться. Первого я уложил метким уколом и уклонился, дабы его поверженное тело пролетело мимо меня. Затем я закрылся от удара его напарника, отступил, и третий враг по инерции помчался на меня, но я подставил ему подножку, и он упал, а я снова успел закрыться от удара второго. В следующий миг я с силой надавил на лезвие его сабли и пронзил его грудь своим мечом.

Тут, что совершенно невероятно, оказалось, что больше нет желающих сразиться со мной. Обернувшись, я увидел двоих моряков, бьющихся спиной к спине и отражающих атаки дюжины пиратов. Глупцы! Их никто не выучил боевым искусствам! Ведь только шестеро могут чего-то добиться при такой схватке, а дюжина — это ровно вдвое больше, чем нужно! Они просто-напросто мешали друг другу. Одного из них я ухватил за плечо и, отшвырнув назад, ранил в другое плечо, затем схватил другого за руку и толкнул. Он поскользнулся и упал, на него налетел третий. Так я расправлялся все с новыми и новыми врагами и каждого из них ранил, стоило им только развернуться, а к тому времени, когда я добрался до двоих отважных моряков, они и сами успели поработать на славу — уложили тех шестерых пиратов, которые были к ним ближе остальных. Тогда мы развернулись в ожидании новой атаки.

Вот так и шло сражение. Мои моряки крушили ряды пиратов, сея вокруг себя смерть, и в конце концов враги бросили оружие и запросили пощады. Моим капитанам удалось сдержать разъяренных матросов, а я созвал своих морских пехотинцев и приказал им запереть пиратов в трюмах их собственных кораблей.

— Но ведь это была только часть флотилии, — напомнил Тару Джанни.

— Верно, но этим злодеям удалось задержать нас настолько, что в итоге нас нагнали остальные корабли. — Лицо Гара стало печальным. — Посередине их флотилии находилось полдюжины кораблей, на которых плыли настоящие пираты. Они догнали нас и взяли на абордаж. И тогда мои ребята начали гибнуть. Пал каждый пятый, как стало ясно потом, по окончании боя, но каждый перед тем, как погибнуть, уложил с десяток пиратов, и столько же убили те, что остались в живых. На меня набросился здоровенный детина, усатый, с мерзкой ухмылкой. Я парировал его удар, но он дал мне пинка. Этот удар я принял на бедро и замахнулся на него, но он быстро восстановил равновесие и отбил мой меч саблей. Я отскочил, но недостаточно быстро, и он успел поранить мне руку. — Гар кивком указал на повязку. — Тут я взревел от злости и, не дав ему опомниться, заколол его, как свинью — он и был свиньей, — а обернувшись, я увидел, что другой, такой же как он, заколол одного из моих ребят и гогочет, как жеребец. В глазах у меня потемнело от ярости, я бросился к нему и перерезал ему глотку. — Гар сокрушенно покачал головой. — На счастье, я быстро совладал с собой. Обернувшись, я увидел троих головорезов, что шли на меня, размахивая мечами и завывая под стать северному ветру. Я пригнулся и нанес удар снизу, угодил первому из них мечом под грудину и тут же выхватил у него ятаган. Ятаганом я ранил того пирата, что был слева от меня, и он, взвыв от боли, сжал раненую руку, а мечом я сначала закрылся от удара врага справа, а затем сразил его. Развернувшись, я снова схватился с раненым, который снова полез в драку, отшвырнул в сторону его ятаган и прикончил его.

Вот так все было. Мы потеряли много людей, многие были ранены, но всех настоящих пиратов мы убили или выбросили за борт на съедение акулам. Им выпало отличное угощение. Теперь они будут неделю пировать у ваших берегов, так что предупреди всех — пусть воздержатся от купаний вдали от берега.