Джин Вулф - Чародей Страница 51

— Я человек, — заявил Хеймир. — Такой же, как вы.

— Я этого не отрицаю. — Я старался говорить мягким тоном. — Но Хюмир не был человеком. Каким бы он ни был хорошим, смелым или великодушным. И упомянутый Гарсег тоже не человек.

Я помолчал, ожидая дальнейших возражений, но все молчали.

— Он не раз выручал меня. Я многим ему обязан. Я думаю, он поступал так, чтобы заручиться моим обещанием — как он и сделал в конечном счете — выступить против одного врага. Врага, с которым я в жизни не стал бы сражаться, будь у меня выбор.

Рыцарь Леопардов спросил, что меня тревожит.

— Вы знаете о женщине, которую я люблю. Она находится там же, где Гарсег, и я хотел бы быть с ней сейчас.

— Так отправляйтесь к ней! — воскликнул рыцарь Леопардов. — Или вы единственный человек в Митгартре, который не знает легенды о рыцаре и повозке?

— Я поклялся оставаться здесь до середины зимы. Я также связан клятвой, данной величайшему и лучшему из людей. Только благодаря ему я оказался в такой близости от своей возлюбленной, как сейчас.

— Скажите, сэр рыцарь, вы больше думаете о своей чести или о своей возлюбленной? — В улыбке Хелы сквозило некое подобие жалости. — Подумайте хорошенько, прежде чем ответить.

— За одну ее улыбку я готов выбросить всю свою честь в сточную канаву, — сказал я. — Да, и растоптать. Но могу ли я попросить ее выйти замуж за обесчещенного рыцаря?

Пытаясь понять меня, рыцарь Леопардов сказал:

— Вы дорожите ее честью больше, чем своей. Вы готовы умереть, защищая честь возлюбленной.

— Но послушайте, — начал Воддет, — при чем здесь?…

— Мы поговорим об этом в свое время. Позвольте мне закончить. Моя любимая находится там же, где Гарсег. Вестница, приходившая ко мне ночью, сказала — мол, ее сестра хочет, чтобы я убил Гарсега. И просила меня поклясться, что я не сделаю этого.

— Все непостижимее и непостижимее, — пробормотала Хела. — Хорошо бы, эта жалкая чаша была хоть вполовину такой глубокой, как эта тайна. — Она протянула чашу Воддету, и он подлил ей вина.

— И вы поклялись, сэр? — спросила старая Герда.

— Нет, мать. Я уже надавал достаточно клятв. Я хочу быть с женщиной, которую люблю. — Я вздохнул. — Если я уничтожу Гарсега, возможно, она попытается убить меня. Я с радостью приму смерть.

— Мы не разделим вашей радости, — громко заявил Бертольд.

— Несмотря на свое ранение, — сказал Воддет, — я откажусь от своего слова и сам убью вас, если вы не перейдете к существу дела. Король Йотунленда тяжело ранен. Так вы сказали — разве нет? Какое это имеет отношение к нам?

— По-вашему, они могут обвинить в покушении на Гиллинга моего родственника? — спросил рыцарь Леопардов.

— Ангриды совершали на нас набеги малочисленными отрядами, — пояснил я. — По двадцать человек, а чаще по десять — пятнадцать. Именно таким набегам и рассчитывал положить конец ваш родственник, придя к соглашению с королем Гиллингом. Бертольд, тебя взяли в плен ангриды. Сколько их было?

Бертольд Храбрый задумчиво потеребил бороду:

— Великанов, которым меня выдали разбойники, было восемь.

— А как насчет тебя, Герда? Сколько ангридов захватили тебя?

— Ох, мама родная, не могу сказать, сэр, столько лет уж минуло.

— Двадцать?

— Да что вы, сэр! Гораздо меньше. Пятеро, наверное. Или шестеро. Несколько убили, сэр, ибо наши мужчины сражались. Вы спрашиваете, сколько ангридов пришли или сколько ушли? Пришли человек десять.

— Бертольд, Герда. А как насчет пяти сотен? Не кажется ли вам такое число уму непостижимым?

Бертольд Храбрый лишь потряс головой — то ли отрицательно, то ли растерянно. А Герда сказала:

— Знаете, сэр, я никогда не видела столько великанов разом, но когда я вспоминаю всех, кого видела в одно или другое время, мне всегда представляются сотни. И даже тысячи.

— Хела? Вероятно, мне следовало спросить тебя первой.

— Насчет численности-то? По-моему, пять сотен — не так уж много. Мы с братом постоянно болтались на этой дороге и один раз видели отряд из пятидесяти ангридов, а в другой раз — из двадцати. Поднимите глаза, вы, отважные рыцари. Кто там летит над нами?

— Гуси, — ответил рыцарь Леопардов. — Но они слишком высоко, мне стрелой не достать.

— Сколько всего?

— Ну где-то тридцать.

— Сорок, — предположил Воддет.

— Сорок три, а вместе с вожаком сорок четыре. Сорок четыре, которых видим мы трое, поскольку доблестный сэр Эйбел не желает смотреть. Как по-вашему, рыцари, сколько всего гусей в мире? Сотни?

Все молчали, пока Хела одним глотком ополовинила свою чашу вина, поперхнулась, закашлялась, а потом опустошила чашу до дна.

Наконец я сказал:

— Ну хорошо, пусть будет одна сотня, и не больше. В силах ли мы выстоять против сотни ангридов? Мы трое, Гильф, и подданные Леопардов, и подданные Солнца. И еще Хела, Хеймир и Анс. Готовы ли мы?

Наступившее за моими словами тяжелое молчание нарушил рыцарь Леопардов:

— А вы готовы, сэр Эйбел? Вы готовы повести нас в бой? Ответьте честно.

— Я дал клятву удерживать это ущелье, — сказал я.

— Всадник на загнанной лошади, сэр Леорт!

Рыцарь Леопардов сложил ладони раструбом у рта:

— Один?

Последовала долгая пауза, в течение которой к нему успели подбежать Воддет, Вальт и Йонд.

— Совсем один, сэр!

— И едет с севера? — Вальт обращался сразу ко всем и ни к кому в отдельности. — Разве великаны ездят на лошадях?

Йонд помотал головой:

— Они слишком большие для этого.

Рыцарь Леопардов знаком велел ему замолчать.

— С чего ты взял, что лошадь у него загнана?

Воддет фыркнул:

— Она пытается перевести ее на рысь, сэр!

Рыцарь Леопардов открыл рот, потом закрыл и уставился на Воддета, который (с выражением крайнего недоумения на честном лице) в свою очередь уставился на него.

— Женщина? — пробормотал Валт.

Рыцарь Леопардов резко развернулся кругом:

— Приведите моего коня!

К северу от ущелья Военная дорога круто уходила вниз, спускаясь по горному склону частыми петлями, и рыцарь Леопардов галопом преодолевал опасные повороты один за другим, и камни, выбиваемые копытами могучего пятнистого жеребца, летели в бездонную пропасть.

Последний поворот извилистой дороги уже остался позади, когда он наконец увидел всадника; и в следующий миг она (сидевшая на загнанной лошади, темной от пота) оказалась так близко, что они едва не столкнулись. Она пронзительно вскрикнула и, увидев щит рыцаря Леопардов, залилась слезами.

Он проворно спешился и бережно снял ее с седла, как не раз делал в далеком прошлом, когда сам был не старше Вальта, а она была прелестной девочкой с горящими глазами и кудрями цвета воронова крыла.